Чтение 19–й страницы книги ~Кольцо вокруг Солнца~

Он вел машину навстречу заре. Дорога была пуста и машина бесшумно
летела вперед, словно птица, только на поворотах шуршали на асфальте шины.
Рядом с ним, на сиденье, в такт движению покачивался раскрашенный волчок.

Его смущали два момента, только два момента.

Он должен был остановиться в доме Престонов.

И не должен был пользоваться машиной.

И то и другое было абсолютно абсурдным, и он злился на себя. Он до
отказа нажал на акселератор, и шорох шин на поворотах превратился в визг.

Следовало остановиться в доме Престонов и испытать волчок. Он
чувствовал, что должен поступить именно так, но сколько ни рылся в памяти,
причин этого решения не находил. Если волчок способен сработать, он
сработает где угодно. И все же какая-то глубокая уверенность подсказывала
ему, что место проведения эксперимента не безразлично. Он был убежден, что
дом Престонов явно скрывает что-то в себе. Он мог послужить ключевым
моментом, если только во всех этих историях с мутантами мог быть ключевой
момент.

"У меня мало времени, - говорил он себе. - Зачем крутиться вокруг да
около. Нельзя терять ни минуты. Прежде всего надо вернуться в Нью-Йорк,
чтобы отыскать и спрятать Энн".

Энн должна была быть тем другим мутантом, о котором упомянул Крофорд,
но и в данном случае, так же как с домом Престонов, его уверенность
зиждилась ни на чем. Ведь не было ни оснований, ни доводов считать Энн
Картер мутантом.

"Основания, доводы, доказательства, - думал он. - А что еще? Обычные
логические рассуждения, с помощью которых человек построил свой мир. Есть
ли у человека другая мера, позволяющая отнести систему причин и следствий
к детским забавам, посредством которых люди многого добивались, но которые
во многом перестали их удовлетворять? Как отличить истину от лжи, добро от
зла, не прибегая к нудному перечислению доказательств? Интуиция? - Так это
сродни женской непоследовательности. Предчувствие? - Так это сродни
суеверию.

Ну, а в сущности, что представляют собой непоследовательность и
суеверие? Долгие годы исследователи занимались внечувственным восприятием,
этим шестым чувством, которое человек так и не сумел развить в себе.

А если возможно внечувственное восприятие, то почему не допустить
существования других способностей - психокинетического контроля над
предметами, предвидения, иного восприятия времени, чем бег стрелок по
циферблату, познания и использования неведомых измерений пространственно -
временного континуума.

Пять чувств: обоняние, зрение, слух, вкус, осязание. Пять чувств, о
которых человек знал с незапамятных времен! Но разве их не может быть
больше? Не исключено, что в человеке заложены и другие чувства, которые
ждут своего развития. Ведь человек так медленно меняется на своем
эволюционном пути. И вряд ли развитие человеческого интеллекта и
человеческих чувств остановилось. А если так, то почему бы не появиться
шестому чувству, седьмому, восьмому?

Не так ли, - спрашивал себя Виккерс, - произошло и с мутантами?
Неожиданно развились вспомогательные и лишь наполовину осознанные чувства.

Такая мутация логична, и ее следовало ожидать".

Он проносился мимо деревень, крепко спящих в этот предутренний час,
мимо ферм, выглядевших особенно голо в рассеянном свете зари.

"Не пользуйтесь своим вечмобилем" - прочел он в записке Крофорда.
Бессмыслица. Почему он должен отказываться от машины? Доверившись словам
Крофорда? А кто он такой? Враг? Однако порой его поступки говорили об
обратном.

И все же не было оснований отказываться от машины. Но и в машине ему
было не по себе. Как не было причин останавливаться в доме Престонов,
однако он твердо знал, что совершил ошибку, не остановившись там.

Не было доказательств считать Энн мутантом, но он был уверен, что она
- мутант.

Он несся навстречу утру. Над встречными речушками поднимался туман.
На востоке появились первые лучи солнца, стали попадаться коровы,
появились первые редкие автомобили.

Он вдруг понял, что голоден и хочет спать, но ему не хотелось
останавливаться. Если уж он совсем станет засыпать, придется передохнуть.

Но вот подкрепиться следовало. В каком-нибудь ближайшем городке он
остановится у открытого кафе перекусить. А одна-две чашечки кофе разгонят
сон.

Город оказался не маленьким, было много кафе. Утренняя смена рабочих
спешила на работу.

Он выбрал чистый на вид ресторан и снизил скорость, отыскивая место
для стоянки. Только за квартал от ресторана удалось приткнуться к
тротуару.

Он вылез из машины и запер дверцу. Было довольно свежо, как иногда
бывает летним утром.

"Сейчас я поем, - решил он. - Не буду спешить, чтобы дать отдохнуть
мышцам, и потом еще раз попробую позвонить Энн. Может, поймаю ее. Мне
станет спокойнее, если она будет в курсе дела и сумеет скрыться. Лучше
вместо встречи там, где продают дома, явиться к ним и все объяснить,
вероятно, они смогут ей помочь. Как бы то ни было, он должен говорить с
Энн быстро и твердо, чтобы она поверила, не обсуждая".

Он спустился вниз по улице и вошел в ресторан. Свободных мест было
много, казалось, столиками и не пользовались. Все посетители сгрудились у
стойки. Виккерс тоже сел на один из свободных табуретов вместе со всеми.

Рядом с ним оказался громадного роста рабочий в выцветшей рубахе и
топорщащейся робе; склонившись над тарелкой, он шумно ел овсяную кашу, так
быстро орудуя ложкой, словно пытался создать непрерывный поток между
тарелкой и ртом. По другую сторону от Виккерса сидел мужчина в синих
брюках и белой рубашке с тщательно завязанным галстуком. Он был в очках и
читал газету. У него был вид бухгалтера - человека, умеющего ловко
обращаться с цифрами и гордящегося этим своим умением.

Подошла официантка и протерла тряпкой прилавок перед Виккерсом.

- Что желаете? - безразлично спросила она, слив в одно слово всю
фразу.

- Оладьи, - сказал Виккерс, - и кусок ветчины.

- Кофе?

- И кофе, - кивнул Виккерс.

Она принесла еду, и Виккерс начал есть, сначала торопливо, глотая
большие куски оладий, обильно политые сиропом, а потом, утолив первый
голод, - медленнее.

Человек в робе встал и ушел. Его место заняла худенькая девица, у
которой закрывались глаза от усталости. "Какая-нибудь секретарша, -
подумал Виккерс, - поспавшая час-другой после целой ночи танцев".

Он почти кончил есть, когда на улице послышались крики и топот
бегущих ног.

Девушка, сидевшая рядом, развернулась на табурете и выглянула в окно.

- Все бегут, - сказала она. - Интересно, что там случилось?

В дверях появился человек и крикнул:

- Там нашли вечмобиль.

Люди повскакивали с мест и ринулись к двери. Виккерс медленно
последовал за ними.

"Нашли вечмобиль", - крикнул человек. Единственной такой машиной,
которую они могли найти, была машина, оставленная им неподалеку на улице.

Толпа опрокинула автомобиль на середину улицы и кричала, потрясая
кулаками. Кто-то бросил булыжник, и тот с резким звуком ударился о металл,
будто в этот ранний утренний час грохнул пушечный выстрел.

Какой-то человек запустил булыжник в стеклянную дверь скобяной лавки
и через разбитое стекло открыл дверь. Люди ворвались внутрь и,
вооружившись кувалдами и топорами, вернулись на улицу.

Толпа раздвинулась, освободив им место. И кувалды и топоры заблестели
в косых лучах солнца. Брызнули стекла. Улица наполнилась металлическим
грохотом.

Виккерс застыл возле двери ресторана, ощущая спазмы в желудке, -
происходившее его просто потрясло.

Крофорд написал: "Не пользуйтесь своим вечмобилем".

Вот что означало его предупреждение.

Крофорд знал, что произойдет с любым вечмобилем, найденным на улице.

Крофорд знал и предупредил его.

Так друг он или враг?

Виккерс протянул руку и коснулся ладонью кирпичной стены.
Прикосновение к этой шероховатой поверхности вернуло его к
действительности: озлобленная свирепая толпа вдребезги разносила его
машину.

"Они знают", - подумал он.

Им сказали о мутантах, и они возненавидели их.

Конечно, возненавидели.

Они не могли их не возненавидеть - само существование мутантов
низводило людей на вторую ступень, они становились неандертальцами перед
лицом завоевателя, вооруженного луком и стрелами.

Он повернулся и вошел назад в ресторан; он шел медленно, готовый тут
же броситься бежать, если вдруг кто-то крикнет позади или чья-то рука
коснется его плеча.

Человек в очках и с черным галстуком оставил возле тарелки свою
газету. Виккерс взял ее, решительно обогнул стойку и толкнул дверь,
ведущую в кухню. Там было пусто. Он быстро пересек кухню и вышел через