тщательно отмеренные дозы высокоэнергетических питательных веществ, его
массажировали и отогревали, и он вновь ожил. Ожил - если только он был
мертв. В процессе возвращения памяти он вспомнил бесконечные дискуссии и
размышления над этим вопросом, пережевывание его, обсасывание, кромсание
на части и попытки собрать эти части вместе. Конечно, называлось это
анабиозом или холодным сном - это просто д_о_л_ж_н_о было так называться,
потому что такое название звучало мягко и обтекаемо. Но было ли это сном
или смертью? Засыпал он, подвергнутый ему, а потом просыпался? Или же он
умирал, чтобы потом воскреснуть?
спавший, он был теперь жив. Черт меня побери, сказал он себе, система
действительно работает - и впервые осознал, что он все же несколько
сомневался в том, что она работает, несмотря на все эксперименты с мышами,
собаками и обезьянами. Хотя, вспомнил он, он никогда не говорил об этих
сомнениях, скрывая их не только от других, но даже от себя.
минут он выползет из камеры и там будут остальные, и они вновь соединяться
все вчетвером. Казалось, только вчера они были вместе, словно провели
вечер в одной компании, а теперь, после короткого сна без сновидений,
пробуждаются поутру. Хотя он знал, что прошло куда больше времени - может
быть, столетие.
стеклянным иллюминатором. Сквозь толстое стекло была видна крошечная
комнатка с четырьмя ящиками вдоль стены. Там никого не было - что
означает, сказал он себе, что остальные все еще в своих камерах. Он хотел
покричать их, но передумал. Это было бы неприлично, решил он, чересчур
невоздержанно и несколько ребячливо.
трудом, но в конце концов он ее отодвинул, и люк отворился. Он подтянул
ноги к подбородку, чтобы просунуть их в люк, и сделал это с трудом, так
как места было мало. Но, в конце концов, он высунул их наружу и,
изогнувшись всем телом, осторожно соскользнул на пол. Пол под ногами был
ледяной, а металл, из которого сделана камера, - холодный.
увидел, что она пуста; устройства жизнеобеспечения втянуты в прорези на
потолке. Две других камеры тоже были пусты. Он стоял, прикованный к месту
ужасом. Остальные трое, ожив, не оставили бы его. Они бы подождали его,
чтобы можно было выйти всем вместе. Так бы они и сделали, он был в этом
уверен, если бы только не случилось что-то непредвиденное. А что могло
случиться?
бы дождалась.
которую он когда-то легко повернул, пришлось сильно дернуть, чтобы замок
открылся. Вакуум в шкафчике мешал дверце открыться, и когда она, наконец,
отворилась, послышался хлопок. Одежда висела на вешалках, а обувь
выстроилась рядком внизу. Он схватил штаны и влез в них, потом втиснул
ноги в ботинки. Отворив дверь морозильной комнаты, он увидел, что холл
пуст, а главный вход в корабль стоит открытым. Он пробежал через зал к
открытому входу.
из равнины вырастали неровные холмы, а за холмами вздымался к небесам
могучий горный хребет, подернутый синеватой дымкой от расстояния. Равнина
была пуста, не считая травы, волнующейся, словно океанская гладь под
дыханием ветра. Холмы были покрыты деревьями с черно-красной листвой. В
воздухе носился резкий, свежий запах. Никого не было видно.
Планета была пуста, и ее пустота словно тянулась к нему. Он начал было
кричать, спрашивая, есть ли здесь кто-нибудь, но страх и пустота поглотили
его слова, и он не смог договорить. Он задрожал от сознания, что что-то
идет неправильно. Так не должно быть.
испуганный, рассерженный снисходительным спокойствием этого большого
чудовища-Корабля. - Где остальные?
мыслях, - проведенного нами вне Земли".
робот.
был бы дворецким, камердинером или рассыльным. В нем не было никаких
механических усложнений, просто грубый и неуклюжий металлолом.
Корабль. - Вы найдете его, мы уверены, достаточно эффективным".
чуде, в котором слишком много всего, что может сломаться. Такое устройство
нельзя посылать в долгосрочную экспедицию. Было бы слишком много шансов,
что оно не выдержит. В Никодимусе же ломаться нечему. Благодаря своей
простоте, он обладает высокой способностью к выживанию".
вашем пробуждении. Я вышел произвести быструю разведку. Мне казалось,
будет масса времени, чтобы вернуться к вам. Очевидно, восстанавливающие и
ориентационные средства сработали быстрее, чем я думал. Обычно
восстановление функций после анабиоза занимает изрядный промежуток
времени. Особенно после долгого анабиоза. Как вы теперь себя чувствуете?
Корабль сказал мне, что я единственный оставшийся человек, подразумевая,
что остальные умерли. И он говорил что-то насчет тысячи лет...
года, восемь месяцев и девятнадцать дней".
на Землю. Чуть больше кислорода, немного поменьше гравитация...
приземлились на очень приятной планетке. Что же случилось со всеми
остальными приятными планетками? Чуть ли не за тысячу лет, двигаясь почти
со скоростью света, мы должны были встретить...
одной, на которой мог бы существовать человек. Молодые планеты с
несформировавшейся корой, с полями пузырящейся магмы и с огромными
вулканами, с огромными озерами жидкой лавы, с небом, затянутым кипящими
облаками пыли и ядовитых испарений; зато покуда без воды и с малым
количеством кислорода. Старые планеты, соскальзывающие к гибели, с
пересохшими океанами, с истончившейся атмосферой и без признаков жизни -
если когда-то на них и существовавшей, то теперь исчезнувшей. Огромные
газовые планеты, кружащие по своим орбитам, будто гигантские полосатые
воздушные шарики. Планеты чересчур близкие к светилам, выжженные солнечным
излучением. Планеты слишком далекие от светил, с ледниками застывшего
кислорода и морями вязкого водорода. Иные планеты, так или иначе
неподходящие, облаченные в атмосферы, смертельные для всего живого. И
мало, очень мало планет, чересчур жадных для жизни - планет-джунглей,
заселенных свирепыми формами жизни, столь злобными и опасными, что было бы
самоубийством ступить на них хоть ногой. Пустынные планеты, где жизнь
никогда и не появлялась, - голые скалы без сформировавшейся почвы и почти
без воды, с кислородом, запертым в разрушающихся минералах. Мы выходили на
орбиту вокруг некоторых из найденных планет; на другие достаточно было
просто взглянуть. На немногие приземлялись. У Корабля есть все данные,
если хотите, в печатном виде.
осмотреть ее и вернуться?
назад немедленно, это займет еще почти тысячу лет. Может быть, немного
меньше, потому что мы не будем останавливаться для осмотра планет, но
все-таки вернемся мы немногим меньше, чем через две тысячи лет после
отбытия. А может быть, и гораздо больше, потому что будет сказываться
расширение времени, а по расширению у нас нет данных, на которые можно
было бы положиться. Теперь о нас, вероятно, уже забыли. Конечно, должны
были быть записи, но более чем вероятно, что в настоящее время они забыты,
потеряны или их нет на месте. К тому времени, как мы вернемся, мы
настолько устареем, что окажемся бесполезными для человеческой расы. Мы,
вы и Никодимус. Мы будем для них помехой, напоминанием об их первых
неуклюжих попытках сотни лет назад. Мы и Никодимус окажемся технически
устаревшими. И вы тоже устареете, но иначе - варвар, явившийся из
прошлого, чтобы преследовать их. Вы устареете социально, этически,
политически. Возможно, вы будете по их меркам ущербным дебилом."
смысла. Были ведь другие корабли...
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Майер Стефани