Чтение 47–й страницы книги ~Посетители~

- Принимайся за еду и не вздумай разговаривать, - сказала она. -
Говорить будем мы с папой. У нас полным-полно вопросов.

- Да, особенно у моей дочери, - усмехнулся сенатор. - Она вся бурлит
внутри. Для нее сложившаяся ситуация вовсе не начало великих смут и
потрясений. Наоборот, это начало новой эры, чуть ли не Золотого Века. И я
с ней, конечно, не согласен.

- Ты ошибаешься, - упрямо сказала отцу Алис. - А ты, конечно,
согласен с ним. Но вы оба заблуждаетесь. То, что случилось, может, самое
превосходное, самое прекрасное, что с нами происходило до сих пор.
Конечно, придется пережить бурный период. Придется кое-что изменить в
нашем сознании. Мы распростимся с технологическим синдромом, лихорадившим
нас последние двести лет. Мы увидим, что наша экономическая система очень
хрупка и ненадежна. Она построена на хрупком фундаменте. И нам придется
признать, что есть и другие ценности помимо хорошо работающих машин.

- Если мы станем действительно свободными, - сказал сенатор, - если
излечимся от того, что называется тиранией технологии, если получим шанс
нового начала, что же тогда делать?

- Мы оставим эти крысиные гонки, - сказала Алис, - эти крысиные гонки
технологии и политики, социальной жизни. Мы станем не соревноваться, а
работать рука об руку ради общих целей. Как только исчезнет необходимость
в технологическом процессе, исчезнет и необходимость рвать зубами глотку
соперника ради получения наималейшего преимущества. Вот это и делает
президент, объявляя мораторий. Хотя сам не понимает, что именно делает. Он
дает деловому миру передышку, чтобы тот пришел в себя, хоть немного
образумился. Если им хватит времени...

- Давай не будем сейчас спорить, - сказал сенатор. - Мы обсудим с
тобой эту проблему как-нибудь потом.

- Со всей твоей помпой, - иронично сказала Алис, - и твоими
убеждениями...

- Дэйв должен вернуться в Белый Дом, - напомнил сенатор. - Его ждут.
Он ведь пришел к нам не просто так. Его тяготит какая-то проблема.

- Извини, дорогой, что я помешала, - сказала Алис. - Не стоило мне
этого делать. Я могу послушать или уйти?

- Ты вовсе не мешала, - ответил Портер, прикончив второй сэндвич. - Я
хочу, чтобы ты услышала то, что я скажу. И не обижайтесь на меня. Белый
Дом хочет использовать вас, сенатор.

- Не нравится мне эта формулировка, - ответил сенатор. - Я очень не
люблю, когда меня "используют". Но это часть политики - вечно кого-то
используют, что-то используют. Так что там у вас?

- Мы выдержим, - сказал Портер, - или надеемся выдержать, если Холм
не будет на нас чересчур давить. Хотя бы несколько дней.

- Почему вы обратились именно ко мне? - сказал сенатор. - У вас там
ведь есть свои люди. А я, как вы помните, редко играл на вашей стороне...

- Наши люди будут делать все, что в их силах, - пояснил Портер. - Но
в наших руках все это будет вонять грязной политикой. Если же сыграете вы,
то запаха не будет.

- Но почему я? Я всегда сражался с Белым Домом. почти по любому
законопроекту, почти по всем биллям. Обо мне там, бывало, говорили очень
сурово. Почему же теперь я должен сотрудничать с вами? Какие у нас могут
быть общие интересы?

- Интересы нации, - ответил Портер. - Один из грозящих нам моментов в
случае усиления давления со стороны конгресса и сената - требования
просить помощи извне. На тех основаниях, что ситуация не чисто внутренняя,
а международного характера. И посему остальные страны должны работать над
ней вместе с нами. ООН вопит об этом с самого начала.

- Да, я знаю, - кивнул сенатор. - Но я не согласен с ООН. Это не их
дело.

- Слишком многое поставлено на карту, - сказал Портер. - Мы не можем
этого допустить. Я сделаю намек на очень секретный факт. Хотите услышать?

- Не уверен, стоит ли.

- Нам нужно распространить слух.

- Все это просто отвратительно, - сказала Алис.

- Моя реакция несколько мягче, чем у дочери, - сказал сенатор, - хотя
и я испытываю нечто подобное. Но вас лично я не виню. Вы говорите сейчас
явно не от своего имени.

- Да, еще бы вы не знали, что я говорю не от себя. Хотя лично я
воспринял бы это более мягко.

- Вы хотите сообщить мне нечто, чтобы я проговорился затем в нужных
местах нужным людям. Именно я, знающий, где такая акция произведет нужный
эффект.

- Это несколько упрощенная формулировка, - согласился Портер, - но в
целом...

- Дэйв, в дискуссии без грубостей не обойтись, - сказал сенатор.

- Я не против слов, которые вы используете, - сказал Портер. - Можете
не смягчать их. Я не буду спорить, убеждать, принуждать вас. Скажите
просто "нет", я встану и уйду, и лично я не буду испытывать к вам никаких
дурных чувств. Мне даны инструкции ни в коем случае не спорить с вами. У
нас нет желания давить на вас. Если бы оно было, мы, без сомнения,
использовали бы это.

- Папа, - сказала Алис, - хоть это и достойно презрения, но он честен
с тобой. Он делает грязную политику очень открытым способом.

- Несколько дней назад мы говорили о возможных преимуществах, которые
могут дать нам пришельцы, - сказал сенатор. - Я, в частности, упомянул об
управлении гравитацией. Я сказал, что если бы мы смогли овладеть этим
секретом...

- Нет, сенатор, не это, - покачал головой Портер. - Не буду вводить
вас в заблуждение или ставить ловушки. Я не пытаюсь с вами играть, держа
карты в рукаве. Все, что нам нужно, это случайно оброненное кое-кому на
Холме слово, оброненное вами в беседе...

- Вы называете это случайным словом?

- Да... В беседе с парой нужных людей. Мы не называем их, так что
кандидатуры можете подобрать сами.

- Кажется, я понимаю, - ответил сенатор. - Можете не говорить. Но
ответьте на такой вопрос...

- Да, конечно, - сказал Портер.

- Было ли испытание оружия против пришельцев и изучение их реакции на
него?

- Было. Результаты засекречены.

- И мы должны держать пришельцев исключительно под своим контролем?

- Я так думаю.

- Что ж, - сказал сенатор, - теперь, при более подробном рассмотрении
этого факта, я могу сказать, что совесть моя чиста. И понятна моя роль. Вы
мне ничего не говорили - небольшая неловкость, оговорка, которой я не
заметил.

- В таком случае, я отправляюсь назад, - сказал Портер. - Спасибо за
сэндвичи, Алис.

- Вы оба отвратительны, - ответила Алис.

50. СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ

Разговор за столом во время завтрака:

- Герб, я же тебе говорила, что-то полезное от этих пришельцев мы
будем иметь. Я тебе говорила, а ты не слушал. А теперь они будут давать
нам бесплатно машины.

- Ничего бесплатного не бывает. В этом мире, по крайней мере. Так или
иначе, но за все надо платить.

- Но в газете написано...

- Они просто не знают. Они так думают, говорят, что это возможно.
Лично я рассчитывать на бесплатную машину не буду, пока не увижу, что она
стоит у меня во дворе.

- Ей не нужен бензин и она может летать без дорог...

- Зато в ней будут "клопы". Во всех этих новых машинах стоят
микрофоны. А то, что она летает... Попробуй полетай, сразу шею сломаешь.

- Ты никогда ничему не веришь. Ты просто циник. В газете написано,
они это делают в знак благодарности.

- Ты подумай, Лайза, что я сделал для пришельцев? Почему они меня
должны благодарить? Я для них и пальцем не шевельнул.

- Благодарят не лично тебя, Герб. Если ты кому-то поможешь, так он
тут же умрет от удивления. От тебя никто и не ждет помощи. Пришельцы
благодарны вообще нам всем. Просто потому, что мы живем на этой планете.
Они хотят для нас что-то сделать. Не для тебя лично, а для всех.

На улицах гетто шли разговоры:

- Эй, друг, слышал про машины?

- Какие еще машины?

- Которые будут давать нам пришельцы.

- Никто ничего нам не будет давать.

- Так в газете написано.

- Может, кто-то и получил такую машину, только не мы, друг. Мы ничего
хорошего не получим. Одно дерьмо.

- Может, на этот раз все будет по-другому. Пришельцы ведь другой
народ. Может, и нам что-то перепадет.

- Выкинь это из головы. Никто ничего хорошего нам до сих пор не
давал.

В доме рабочего конвейера в Детройте тоже были разговоры:

- Джо, как ты думаешь, это правда про эти машины?

- Почем я знаю? Об этом пишут в газете, но и она может ошибаться.