фургонов.
б смог послать ко всем чертям этот городок, эту бездарную, унизительную
работу.
полного крушения надежд.
никто не стучался уже много лет. Стук в дверь, сказал он себе, может
означать только надвигающуюся беду. Может означать только то, что там, на
дороге, его узнали, а он уже начал привыкать к мысли, что ему удастся
выйти сухим из воды.
Герман Фробишер, миссис Хэлворсен, супруга баптистского священника, Бад
Эндерсон, тренер футбольной команды, и Крис Лэмберт, редактор милвиллского
еженедельника.
настолько серьезна, что от нее не спасешься. Лица их выражали искреннюю
преданность и благодарность с оттенком некоторой неловкости, какую
испытывают люди, когда осознают свою ошибку и дают себе слово разбиться в
лепешку, чтобы ее исправить.
Тобиасу свою пухлую руку, что впору было расхохотаться.
слов, чтобы выразить глубочайшую признательность за ваш сегодняшний
благородный поступок.
стиснул его руку и не желал ее отпускать.
Хэлворсен. - Нет чтобы подождать и показать всем, какой вы замечательный
человек. Хоть убей, не пойму, что на вас нашло.
только и ждал этого случая.
на кубок, а нам без него хоть не выходи на поле.
найдется фотография? Хотя, что я - откуда ей у вас быть. Ничего, мы завтра
же вас сфотографируем.
халупы.
- Мистер Фробишер, так это ж мой дом!
непременно предоставим вам возможность исправиться. Такого шанса вам еще в
жизни не выпадало. Мы намерены обратиться в АОБА.
супруга пастора. - Оно поможет вам излечиться от пьянства.
редактор.
Тоубом завтра.
разговор до завтра.
мной. Жена ждет вас к ужину, для вас приготовлена комната, и, пока все не
уладится, вы поживете у нас.
палец не ударил, чтобы хоть как-нибудь вам помочь. Мы всегда держались в
сторонке, спокойно наблюдая, как вы чуть ли не на четвереньках тащились
мимо. А это очень дурно. Я серьезно поговорю с мистером Хэлворсеном.
сделаем для вас все, что в наших силах.
такой же простыней был укрыт, а когда все уснули, он вынужден был тайком
пробраться в уборную и спустил в унитаз пищу, которую его заставили съесть
за ужином.
развалюхе, правда, стояла кровать, но только для отвода глаз. А здесь лежи
среди белых простынь, да еще Герман заставил его принять ванну, что, между
прочим, было для него весьма кстати, но как же он из-за этого
разволновался!
трубу". Он все испортил, испортил, как последний ублюдок. И теперь он уже
не отправится с горсткой отважных осваивать новую планету; даже тогда,
когда он окончательно развяжется со своей нынешней работой, у него не
будет шансов на что-либо действительно стоящее. Ему поручат еще одну
занюханную работенку, он будет вкалывать еще двадцать лет и, возможно,
снова напортачит - уж если есть в тебе слабинка, от нее никуда не
денешься.
радужней смотрел на будущее и несколько воспрянул духом.
надраться до чертиков. И тогда он так разгуляется, что его подвиги войдут
в историю городка. В его власти непоправимо опозорить себя. Он может всем
этим достойным людям с их добрыми намерениями отпустить такую звонкую
оплеуху, что покажется им во сто крат отвратительней, чем прежде.
отличная, и он обязательно претворит ее в жизнь... но, пожалуй, есть смысл
заняться этим немного погодя.
этак с недельку будет разыгрывать из себя тихоню. Тогда его грехопадение
ударит их хлеще. Пусть-ка понежатся в лучах собственной добродетели,
вкусят высшую радость, считая, что вытащили его из грязи и наставили на
путь истинный; пусть окрепнет их надежда - и вот тогда-то он,
издевательски хохоча, пьяный в дым, спотыкаясь потащится обратно в свою
лачугу над болотом.
даже больше, чем до этого происшествия.
прогнать ее, но она, четкая и ясная, не уходила.
ним же случилось именно то, о чем он мечтал, признался он себе. Он давно
мечтал завоевать уважение своих сограждан и расположить их к себе.
устроиться на какую-нибудь постоянную работу, заняться честным трудом. И
сейчас, лежа в постели, он понял, как истосковался по такой работе, как
жаждет стать скромным уважаемым гражданином Милвилла.
заветной мечтой, а теперь, когда эта мечта осуществилась, он все равно
остается в проигрыше.
белоснежных накрахмаленных простынь, а в окно лился белоснежный и словно
тоже подкрахмаленный лунный свет.
крайнем случае.
на цыпочках спустился по лестнице.
осторожничать, и помчался во весь дух, гонимый страхом, который летел за
ним по пятам, точно обезумевший всадник.
спасенный им Рэнди Фробишер, и, должно быть, Энди Донновэн работает
сегодня допоздна, чтобы освободить себе завтрашний день и пойти на
стадион.
мелькнуло, что, верно, уже очень поздно. Но Энди наверняка еще возится с
уборкой - не может быть, чтобы он ушел.
расплывчатыми очертаниями кубу школьного здания. Ему вдруг пришло в
голову, что он опоздал, и он почувствовал внезапную слабость.
кладовой, и понял, что все в порядке.
подождав, постучал еще раз.
поднимается по лестнице, а спустя одну-две минуты за дверным стеклом
замаячила колеблющаяся тень.
Елманов Валерий
Василенко Иван
Андреев Николай
Перумов Ник
Шилова Юлия
Шилова Юлия