хроники, которые они вели со времен исхода из Старой Солнечной системы,
четыре с половиной столетия назад. Факты, которые открылись передо мной,
были просты и ужасны.
задумали и осуществили некоторые группировки Техно-Центра вместе со своими
сторонниками в недавно оперившемся правительстве Гегемонии. Хиджра была
продумана во всех деталях за несколько десятилетий до того, как вышедшая
из-под контроля черная дыра "случайно" угодила в самое сердце Старой
Земли.
гнусного преступления - убийства матери. А теперь они сами исподтишка
промышляют братоубийством, целенаправленно уничтожая любой вид, имеющий
хоть малейший шанс стать соперником человека. И Бродяги,
е_д_и_н_с_т_в_е_н_н_о_е_ отличное от нас человеческое племя, свободно
странствующее среди звезд и не подчиняющееся Техно-Центру, возглавляют
список тех, кто подлежит истреблению.
тридцати лет. Мейна Гладстон стала Секретарем Сената. Восстание Сири
превратилось в романтическую легенду, маленькую сноску на одной из страниц
истории Гегемонии.
открыли Бродяги. Многое, но не все. Я рассказал ей, что Бродяги понимают:
Гиперион - западня, и тем не менее они попытаются его захватить. А еще они
хотят, чтобы я стал консулом на Гиперионе и выполнял там во время войны
функции двойного агента.
откроет Гробницы Времени и спустит с цепи Шрайка.
беседовали со мной еще дольше, иные из наших бесед длились месяцами. При
этом применялись кое-какие технические средства и наркотики - дабы
убедиться в том, что я говорю правду и ничего не скрываю. Бродяги тоже
знали толк в подобных вещах. Я говорил правду. Но кое-что скрывал.
статус Гипериона до уровня протектората, а мой - до посольского. Я
отклонил оба предложения, но попросил оставить за мной личный космический
корабль. Я прибыл туда на рейсовом спин-звездолете, а мой корабль был
доставлен несколькими неделями позже в брюхе факельщика. Его вывели на
парковочную орбиту, чтобы я мог воспользоваться им когда пожелаю.
свалил все дела на своего помощника, а сам целыми днями пил в баре
"Цицерон". И ждал.
чего я взял в консульстве трехнедельный отпуск и вызвал свой корабль в
уединенное место неподалеку от Травяного моря. Оттуда я направился к поясу
Оорта и, встретившись с разведчиком Бродяг, взял к себе на борт их агента
- женщину по имени Андил - и трех техников и совершил посадку севернее
Уздечки, в нескольких километрах от Гробниц Времени.
межзвездных перелетах, наблюдая за бешено мчащейся жизнью Сети, которая
мелькала перед ними словно кадры пущенной с нормальной скоростью
замедленной голосъемки. Их неудержимо влекла загадка времени. Техно-Центр
дал Гегемонии порталы нуль-Т и контролировал их работу. Но никому - ни
ученому-одиночке, ни коллективу ученых-_л_ю_д_е_й_ - не удалось даже в
общих чертах понять принцип действия порталов. Бродяги пытались - и
потерпели неудачу. Но даже эта неудача позволила им приблизиться к
реальному овладению пространством-временем.
антиэнтропийных полей. Генерировать такие поля они все еще не умели, но
зато придумали, как экранировать их воздействие и даже (пока, правда, лишь
на бумаге) вызвать коллапс поля. И тогда Гробницы Времени вместе со всем
своим содержимым "остановятся". И откроются. Шрайк сорвется с привязи,
удерживавшей его до сих пор в окрестностях Гробниц. А если в них есть еще
что-то, это "нечто" тоже окажется на свободе.
с_о_б_с_т_в_е_н_н_о_г_о_ будущего, а Шрайк - орудие искупления, ожидающее
руки, которая должна его направить. Церковь Шрайка видела в этом монстре
ангела мщения. Бродяги считали его плодом человеческого гения, посланным
назад сквозь время, чтобы освободить человечество от власти Техно-Центра.
Андил и ее техники должны были проверить все на месте и поставить
эксперимент.
тени сооружения, называемого Сфинксом.
помощи этой штуки Гробницы.
цвета. Она была очень высока ростом, и на поверхности ее скафандра
проступали тонкие полоски силового экзоскелета.
разрушает антиэнтропийное поле очень медленно, но стоит процессу начаться,
как он сразу станет необратимым. Поэтому мы не включим его, пока Десять
Советов не решат, что вторжение в Сеть необходимо.
метрах от нас натягивали маскировочную сеть и настраивали защитное поле. -
Межзвездная война приведет к гибели миллионов, возможно, даже миллиардов.
Вторжение Шрайка в Сеть чревато и вовсе непредсказуемыми последствиями.
Но, раз уж мы хотим нанести удар по Техно-Центру, нужно выбирать.
Гробниц.
Шрайк вырвется на волю, а вам, чтобы взять его под контроль, нужно
выиграть войну?
принадлежавший еще Сири лазер Штайнера-Джинна, сел на пустой ящик из-под
аппаратуры и зарыдал. Через несколько минут я взял себя в руки. С помощью
комлога техников я проник в защитное поле, сбросил с устройства
маскировочную сеть и включил его.
уходящей зимы. Мягко светилась Нефритовая Гробница, Сфинкс по-прежнему
смотрел в никуда. Тишину нарушало лишь шуршание песка о стенки ящиков и
тела убитых. Но индикатор на устройстве Бродяг светился: оно работает...
заработало.
все же появится. А потом больше часа просидел на балконе, наблюдая, как
тени затопляют долину и заносит песком трупы. Шрайк не появился. Ни он, ни
дерево со стальными шипами. Я сыграл на "Стейнвее" прелюдию Баха, включил
двигатели и вышел в космос.
случай: Шрайк уничтожил всех, кроме меня, устройство включилось раньше
времени. Даже охваченные паникой и растерянностью Бродяги прежде всего
предложили мне убежище. Я отклонил их предложение и направил свой корабль
в Сеть. Бродяги меня не преследовали.
уничтожены. Я сообщил ей также, что вероятность вторжения очень велика, и
что ловушка захлопнется, как и предусмотрено планом. Но я ни слова не
сказал ей об устройстве. Гладстон поздравила меня и предложила вернуться.
Я сослался на то, что нуждаюсь сейчас в покое и одиночестве, и направил
корабль к одному из окраинных миров неподалеку от Гипериона, чтобы само
это путешествие, пожирая время, приблизило следующий акт драмы.
совершить паломничество, я понял наконец, какую роль приготовили для меня
Бродяги: Бродяги, или Техно-Центр, или Гладстон со своими интригами.
Каждый из них считал, что именно он контролирует ситуацию. Но теперь
ситуация окончательно вышла из-под чьего-либо контроля.
независимо от того, что станется со всеми нами. А я... У меня нет никаких
просьб к Шрайку. Я ничего не скажу ему напоследок - ни ему, ни Вселенной.
Я вернулся, потому что должен был вернуться, потому что это моя судьба. Я
с детства знал, что должен сделать. Знал еще тогда, когда приходил к
гробнице моей бабушки Сири и клялся отомстить Гегемонии. Я давно знаю
цену, которую должен уплатить - и своей жизнью, и судом истории.
распространится по Сети, которое принесет гибель целым мирам, не
вспоминайте обо мне - мое имя даже на воде не написано, как сказала
заблудшая душа вашего поэта, - вспоминайте о Старой Земле, погубленной по
чьей-то прихоти, о дельфинах, чьи серые тела высыхали и гнили под палящими
лучами солнца; вспоминайте и постарайтесь мысленно увидеть - как видел это
я - плавучие островки, которым некуда плыть, потому что уничтожены их
пастбища, Экваториальные Отмели кишат буровыми платформами, а сами эти
острова битком набиты вездесущими крикливыми туристами, от которых разит
противозагарным кремом и марихуаной.
стоял я, включив устройство Бродяг: убийца и предатель с гордо поднятой
головой, твердо стоящий посреди кочующих барханов Гипериона и кричащий,
грозя небу кулаком: "Чума на оба ваших дома!".
Шилова Юлия
Корнев Павел
Земляной Андрей
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия