плакать. - Мне все равно надо кормить ребенка.
рюкзак, закрывает глаза, и через несколько секунд раздается ее негромкое
посапывание. Консул надвигает на глаза треуголку. Мартин Силен, сложив
руки на груди, пристально смотрит в дверной проем, словно ждет чего-то.
пальцы никак не могут распутать тесемку нагревателя. Заглянув в свою
сумку, он обнаруживает, что осталось всего десять молочных пакетов и тощая
стопка пеленок.
дремоту, как вдруг странный звук заставляет всех встрепенуться.
рассекающий гул ветра и скрежет песка.
абсолютной тишины. Затем в мгновение ока ночь раскалывается от грохота - и
все невольно припадают к полу, заткнув уши. Перепуганная Рахиль заливается
пронзительным криком, но взрывы и громовые раскаты снаружи заглушают голос
младенца.
подумал я то ли наяву, то ли во сне.
раздвинулись лепестки дверей, и прохладный разреженный воздух ворвался в
душный салон. Я вышел вслед за Хентом, спустился по стандартному трапу,
миновал защитный экран и ступил на асфальт космодрома.
местному времени, прошел Ли терминатор эту точку планеты или только
приближается к ней, но по всему чувствовалось, что время позднее. Моросил
мелкий дождь, пахнущий соленым морем и свежим дыханием влажной листвы.
Цепочки огней обозначали далекие заграждения. Два десятка освещенных башен
бросали отсветы на низкие облака. Семь юношей в полевой форме морских
пехотинцев сноровисто разгружали катер. Я заметил нашего лейтенанта - он
оживленно беседовал с каким-то офицером.
колониальный порт времен начала Хиджры. Примитивные пусковые шахты и
посадочные площадки тянулись на милю с лишним в сторону темного горного
массива на севере, портальные краны и башни обслуживания обступили два
десятка военных катеров и мелких судов, а само летное поле окаймляли ряды
сборных казарм, украшенных частоколом антенн и фиолетовыми силовыми
полями. Перед ними выстроились десятки скиммеров и самолетов.
скиммер, его ходовые огни высвечивали сине-золотую геодезическую линию
Гегемонии на одной из юбок. По обтекателям сползали дождевые струи и
отлетали, от винтов, точно обезумевшие бесцветные лоскуты шелка. Скиммер
сел, перспексовый обтекатель распался на лепестки и сложился. Мужчина,
выпрыгнувший из скиммера, поспешил в нашу сторону.
Северн.
Лейн был известен мне по воспоминаниям Консула о годах, когда этот молодой
человек служил у него вице-консулом, а также по краткой встрече с ним
неделю назад - он провожал паломников в плавание на "Бенаресе". За эти
Шесть дней лицо его постарело на годы. Но на лбу лежала непокорная
мальчишеская прядь, неизменная, как архаичные очки у него на носу и
краткое, но крепкое рукопожатие.
генерал-губернатор обращался к Хенту. - Я должен проконсультироваться с
госпожой Гладстон по нескольким вопросам.
Где тут можно обсохнуть?
осаде. Но я знаю, куда вас отвезти, - и он жестом пригласил нас в скиммер.
морской пехоты, и все же меня удивило, что генерал-губернатор одного из
миров Протектората - сам себе пилот и телохранитель. Потом я вспомнил
рассказы Консула о деловых качествах Тео Лейна и его скромности - и понял,
что такая непритязательность вполне в духе молодого дипломата.
Стелющиеся к земле низкие облака словно обвели снизу огненным карандашом,
горы на севере переливались зеленым, фиолетовым и коричневато-красным, а
полоска неба на востоке была того ошеломительного лазурно-зеленого цвета,
который я видел в своих снах. "Гиперион", - подумал я, чувствуя в горле
комок.
последней причиной моего головокружения и растерянности было ослабление
контакта с инфосферой. Связь еще сохранялась - в основном по УКВ и каналам
мультисвязи, но эта нить делалась все тоньше и тоньше - такого со мной еще
не было. Если инфосферу сравнить с морем, а меня - с рыбой, то сейчас я
попал на мелководье, а лучше сказать, в лужу, оставленную приливом, причем
вода все убывала по мере того, как мы удалялись от космодрома и кокона его
примитивной микросети. Я заставил себя следить за разговором
генерал-губернатора, и Хента.
вираж, чтобы мы могли хорошенько разглядеть холмы и долины, отделяющие
космопорт от столичных предместий.
убогие нагромождения фибропластовых панелей, брезентовые полотнища,
штабеля ящиков и обрезков пенолиста, покрывающие сплошной коростой склоны
холмов и глубоких оврагов. Живописные окрестности восьмимильного шоссе,
соединяющего космопорт с городом и окруженного некогда рощами и лугами,
превратились в голую пустошь: деревья извели на дрова и постройку жилищ,
луга вытоптали миллионы ног. Город, приютивший беженцев, разросся,
насколько хватало глаз. Пустовали лишь вершины гор и отвесные обрывы. Дым
от тысяч костров и очагов, на которых готовилась пища, поднимался к
облакам. Всюду бегали босоногие дети, женщины несли воду из ручьев -
несомненно донельзя загаженных; люди сидели на корточках прямо в поле или
стояли в длинных очередях к самодельным уборным. По обеим сторонам шоссе я
заметил высокие заграждения из суперколючей проволоки и фиолетовые барьеры
силовых полей. Контрольно-пропускные посты стояли через каждые полмили.
Длинные вереницы камуфлированных транспортеров и скиммеров ползли в обоих
направлениях по шоссе и над ним на малой высоте.
Лейн, - но есть и прибывшие издалека: землевладельцы из южных городов и с
крупных фибропластовых плантаций Аквилы.
открываются, - сказал он. - Люди были убеждены, что Шрайк явится лично за
ними.
назад. И не вернулась.
остальные?
войска Гегемонии... сделали с Брешией, и не хотят испытать это на себе,
когда очередь дойдет до Гипериона.
случае? - поинтересовался Хент.
творится. Святилище Шрайка разгромлено... толпа осадила его, кто-то пустил
в ход кумулятивные плазменные снаряды, похищенные с рудников Урсы. На
прошлой неделе пытались разгромить консульство и прорваться к космопорту,
а в Джектауне был голодный бунт.
Здания были невысокие, редко выше пяти этажей. Их белые, голубые и розовые
стены весело пестрели в косых лучах утреннего солнца. Заглянув через плечо
Хента, я увидел невысокую гору с изваянным в склоне ликом Печального
Короля Билли, грустно обозревающего долину. Берущая начало в предгорьях
невидимой отсюда Уздечки река Хулай, извиваясь, пересекала центр старого
города, пропадала в болотистых зарослях плотинника на юго-востоке, а потом
разливалась на множество проток, обнимая дельтой половину Верхней Гривы.
мирным, но, когда мы пошли на снижение, я заметил, что по улицам движется
военная техника, а на перекрестках и в скверах стоят танки, САУ и зенитки.
Полимерный камуфляж машин был намеренно отключен - для острастки. Чуть
позже появились признаки присутствия беженцев: самодельные палатки на
Никитин Юрий
Андреев Николай
Доставалов Александр
Майер Стефани
Куликов Роман
Шекли Роберт