полкам, затем к каталогу микрофильмов и снова к книжным полкам,
разыскивая материалы, пока дядя Арт сидел в одном из легких кресел
главного зала, листая подшивки газет и журналов за последние два
месяца.
колоколу, здесь не было, и Дьюану пришлось перелопатить немало книг,
прежде чем он нашел первые сведения. Это была небольшая заметка в
одном длинном исследовании, посвященном коронации пап:
шокированы, когда Его Высокопреосвященство Дон Алонсо-и-Борхьо,
архиепископ Валенсии, кардинал Куаттро Коронати, на конклаве 1455 года
был избран Папой в возрасте семидесяти семи лет. Некоторые считали,
что основным поводом этого избрания послужили его преклонный возраст и
вполне очевидные недуги; конклаву нужен был слабый Папа и никто не
сомневался, что Борджиа, так итальянцы переделали его грубое испанское
имя, окажется именно таким.
энергии в своем высоком чине и преуспел в консолидации папской власти.
Кроме того он замыслил новый крестовый поход, последний по
предположениям современников должен был быть направлен против турок,
все еще удерживающих за собой Константинополь.
семейства Борджиа, Каликстус велел отлить огромный колокол из металла,
добываемого в легендарных копях Арагона. Колокол был отлит. Согласно
легенде железо для него было взято из так называемого Звездного Камня
Коронатти, по всей видимости метеорита, служащего источником самого
чистейшего металла, с которым работали самые лучшие кузнецы Валенсии и
Толедо уже на протяжении нескольких поколений. Колокол был произведен
на свет в Валенсии и в сопровождении величественной процессии
отправлен в Рим. Небольшая задержка в пути, вызванная тем, что колокол
хотели показать на выставке в главном городе двух соседних областей -
Арагона и Кастилии, оказалась роковой.
года. Но восьмидесятилетний Папа не смог его увидеть. Он умер накануне
ночью.
пролистал остальные отобранные тома, но никаких упоминаний о колоколе
Каликстуса больше не встретил. В результате короткого тура к
предметному каталогу, он получил совет обратиться к материалам о
племяннике Папы, Родриго.
листом, довольный тем, что захватил несколько лишних блокнотов.
года развил необычайно кипучую деятельность. Не будучи даже отдаленным
кандидатом на избрание Папой, молодой Борджиа умно способствовал
выборам следующего понтифика, обеспечив поддержку Архиепископу Энею
Сильвиусу Пикколомини, который оставил конклав, уже став Папой Пием
II. Пий не забыл помощь юного кардинала, оказанную в тяжелое время, и
Пикколомини позаботился о том, чтобы последующие несколько лет стали
весьма плодотворными для Родриго Борджиа.
еще две книги и уже почти пролистал третью, когда наткнулся на
следующее высказывание.
оказался прирожденным летописцем, скорее историком, чем теологом. Его
заметки о конклаве 1458 года, заметки, запрещенные правилами и
традицией, показали как именно он заручился поддержкой кардинала
Родриго Борджиа и насколько полезной оказалась эта поддержка. Затем, в
отрывке посвященном празднованию Вербного Воскресенья в 1462 году, то
есть четырьмя годами позже, Пий описал необыкновенную процессию,
данную в честь прибытия главы храма св. Андрея в Рим. Дьюан тонко
улыбнулся при этом "празднование прибытия главы". Смешно звучит.
дома... но всех их своим искусством, стараниями и расходами превзошел
Родриго, наш вице-канцлер. Его огромный, высокий дом, выстроенный на
месте прежнего монетного двора, был полностью покрыт богатыми и
прекрасными гобеленами. Помимо последних он воздвиг огромный балдахин,
который был украшен многими и многими чудесами. Над балдахином,
обрамленным изысканными резными орнаментами по дереву, висел огромный
колокол, созданный по заказу брата вице-канцлера, Нашего
предшественника. Несмотря на его относительную новизну, колокол
назвали талисманом и источником власти Дома Борджиа.
сладкими песнями и серенадами, а также наслаждаясь зрелищем сияющего
золотом дворца. Пышностью не уступающего, по слухам, дворцу Нерона. По
случаю Нашего праздновствования Родриго украсил не только свой
собственный дворец, но и все близлежащие дома, так что площадь перед
ними казалась своего рода парком, полным самого пышного веселья. Мы
предложили благословить дворец Родриго, его земли и сам колокол, но
вице-канцлер отказался от нагей милости, заявив, что колокол некоторым
образом уже был освящен. Это произошло двумя годами раньше, чем был
построен дворец. Немало позабавленные, мы двинулись дальше с Нашей
бесценной реликвией среди почтительной и приветствующей Нас толпы.
Мысль о том, что этот колокол, всеми забытый, висит в заколоченной
башне Старого Централа, казалась невероятной.
несколько книг и вернулся на место.
мили от кладбища.Чащоба здесь была почти непроходимая, ветви деревьев
касались земли, а сквозь кусты было почти невозможно продраться, кроме
разве что некольких охотничьих троп и дорожки, по которой водили на
водопой скот. Сам лагерь, откуда не посмотри, выглядел одним сплошным
кустом: путаница стволов, толщиной с запястье, окружала его стеной, а
опускающиеся ветви своими листьями создавали нечто вроде шатра. Но
стоило опуститься на колени, под определенным углом проползти под
переплетением стеблей и перед вами открывался вход в чудеснейшее
место.
оглядывались через плечо, слыша крики Маккоуна и других ребят всего
лишь в сотне ярдов позади себя. Уверившись, что их никто не видит, они
быстро пригнулись, на четвереньках вскарабкались по травянистому
склону и забрались в лагерь три.
зеленые стены окружали почти идеально круглую площадку диаметром
восемь футов, причем в толще стен имелись амбразуры, позволяющие
видеть все, что творится вокруг, но совершенно невидимые снаружи.
Какой-то каприз уклона холма создал здесь почти ровный пол, хотя рядом
он представлял собой достаточно крутой спуск. Короткая, мягкая трава
делала пол гладким, как поле для гольфа.
вылез почти таким же сухим, как если б он оставался дома. А одной
снежной зимой они с Майком и Лоуренсом нашли этот лагерь лишь с
огромным трудом - пни и кустарник сделали его совершенно другим и без
привычной листвы его было совершенно не узнать. А найдя заползли
внутрь и к собственному удивлению обнаружили здесь полное отсутствие
снега, густота переплетающихся стеблей защищали внутренность убежища
так же надежно, как летом.
стараясь дышать как можно тише, прислушивались к взволнованным крикам
ребят, ломившихся через лес.
по старой тропинке, которая проходила футах в двадцати от тайника.
Свержин Владимир
Василенко Иван
Сертаков Виталий
Ковальчук Вера
Шилова Юлия
Посняков Андрей