Чтение 30–й страницы книги ~Маг при дворе ее величества~

Алисанды.

Старушка стушевалась и скрылась в толпе. Но из задних рядов раздалось:

- В церковь ее!

Другие голоса подхватили:

- В церковь! В церковь!

- В церковь! - крикнул заправила. - Ежели, как вы говорите, ей грехи
отпустили, пусть войдет в церковь и примет причастие. Так мы и проверим,
ведьма она еще или нет - ведьме в святое место хода нет.

- Говорю вам, она прощена! - Алисанда вспыхнула от гнева. - Кто вы такие,
чтобы сомневаться в моих словах?

Заправила поежился от ее грозного голоса, но упрямо сказал:

- Никто не сомневается, леди, но даже особу благородных кровей могли
обмануть.

Алисанда хотела было возразить, но только метнула глазами молнии.

Однако сэр Ги одобрительно закивал.

- Разумная мысль, добрый человек. Однако и мы тоже видели, что она
исповедалась и получила отпущение грехов. Крестьянина не удалось сбить.

- Что с того, господин рыцарь? И благородных людей можно обвести вокруг
пальца. На то есть чары и морок. И мало ли что колдунья умеет навести на
человека.

- Верно, верно. - Сэр Ги пожевал усы, потом вскинул взгляд на Алисанду.
Та поджала губы.

- Ну хватит! - не выдержал Мэт. - Не будем же мы торчать тут до второго
пришествия, обсуждая природу разных феноменов! Они предлагают дельный тест,
и я в нем никакого вреда не вижу. Причастие так причастие.

Толпа триумфально загудела, и все разом окружили лошадь Саессы. Мэт
увидел, как взметнулись на воздух клочья серой ткани, и слез с дракона,
хватаясь за меч. Но железная рука легла на его запястье, сэр Ги молча
покачал головой. А из-за его спины Алисанда выкрикнула:

- Слушайте мое повеление! Оставьте ее! Движение толпы замерло. Испуганные
глаза недоуменно обратились на принцессу. Тихо поругиваясь, крестьяне
отпустили Саессу.

- Расступитесь и дайте ей пройти! - приказала принцесса.

Народ расступился, и Саесса вышла вперед, кутаясь в разорванный плащ.
Бледная, потрясенная, но по-прежнему со смиренным выражением, она тихо
попросила Алисанду:

- Отдайте меня им, пусть растерзают. Я не стану их осуждать, ибо это
справедливо.

- Только я знаю, что справедливо, а что нет; умереть тебе или остаться в
живых! - отвечала принцесса.

Мэт покосился на Алисанду с уважением. Да, тут царственность была не
пустым звуком.

Принцесса задумчиво посмотрела на толпу.

- В этом их испытании есть смысл, и нас оно не слишком задержит. -
Алисанда перевела взгляд на Саессу. - Что скажешь? Пойдешь в церковь?

- С радостью! Моя жизнь отныне будет протекать в молитвах, и я жажду
таинства евхаристии. Изумленный гул прошел по толпе.

- Тихо! - прикрикнула на крестьян Алисанда. - Это же то, чего вы
добивались. Мы идем в церковь!

Сэр Ги усмехнулся и подал руку Саессе, помогая ей сесть в седло. Алисанда
поехала первой. Саесса - за ней в окружении крестьян.

- Слушай, Стегоман!

- Слушаю, маг. - Не хотелось бы думать о плохом, но, может, нам на всякий
случай держаться поближе к Саессе?

- Мудрая мысль.

И дракон подтянулся к толпе, окружавшей экс-ведьму.

- А батюшка-то не пришел, Джоанна, заметила?

- Угу, - отвечала Джоанна, - а кому, как не батюшке, идти с нами на такое
дело. Что ж это он?

- Да молол что-то, будто это графскому управляющему решать, -
презрительно сказала женщина. - Дескать, простой народ судить права не
имеет. Будто тут какие сомнения есть.

- Это он нарочно темнит, - мрачно сказала Джоанна. - Подумай, кума,
бросил нас на целую неделю в разгар мая месяца. Слыхано ли такое?.. - Она
повернула голову и увидела, что Мэт подслушивает. - Тес!

Кума тоже взглянула на Мэта, оседлавшего дракона, и опустила глаза в
землю.

До деревни было всего пару миль. Они вступили на улочку, образованную
ветхими лачугами, крытыми соломой, в конце улочки возвышалось островерхое
здание посолиднее, со звонницей. Когда толпа взошла по ступеням на паперть,
массивные двери распахнулись, и на пороге встал священник с выбритой
тонзурой, с нечесаными черными волосами, с двухдневной щетиной на щеках и
красными глазами. Сложения он был крепкого, мускулистого, брюшко выступало
под сутаной.

Священник и толпа скрестили взгляды. Наконец заправила откашлялся, но
священник опередил его:

- Что сие значит, Арвид? Что это вы прете на церковь, как ватага
разбойников? Вы не переступите этот порог, пока в ваших сердцах не будет
благоговения.

- Благоговения? - с издевкой переспросил Арвид. - Кто бы говорил про
благоговение! Да тебе по утрам тошно слушать, как звонят к мессе, потому что
у тебя в голове мутно от вина. Безобразничать надо поменьше!

- Ладно, ладно, - пробурчал священник. - Но я никогда в жизни не выйду
служить мессу, пока не раскаюсь.

- Святая правда, - раздалось из задних рядов, - то-то у нас мессы никак
не дождешься.

В толпе заулюлюкали, но священник усмирил шутников взглядом.

- Когда во мне нет благоговения, я в церковь не вхожу. И от вас требую не
более того! - Его голос звучал угрожающе. - Найдется среди вас тот, кто
посмеет войти мимо меня?

Толпа робко зашумела, люди переминались с ноги на ногу, но войти в
церковь никто не осмелился.

- Да мы здесь не затем, святой отец, - сказал наконец Арвид.

Священник поборол ухмылку.

- А зачем же?

- Ведьма! - крикнул Арвид, и толпа взвыла. Священник не изменился в лице,
но глаза его расширились, и голос выдал тревогу:

- Ведьма? Среди моей паствы?

- Ну да, как волк среди охотников, святой отец, - объяснил Арвид. -
Взгляни на нее.

Толпа расступилась, явив Саессу взору священника.

Его лицо внезапно смягчилось - он словно бы узнал ее. Правда, выражение
это было мимолетным.

Узнала его и Саесса. В ее лице не дрогнул ни единый мускул, но глаза
вдруг призывно заблестели. Мэт почувствовал внезапный интерес к телу, линии
которого едва намечались под грубой тканью плаща.

Миг спустя плечи ее поникли, губы крепко сжались, аура обольщения
улетучилась.

Всего этого никто не заметил, потому что Арвид трубил победу:

- Вот она, похотливая ведьма Саесса, выбили из-под нее пакостный ее трон,
вот она перед вами, в смирении и покаянии!

Глаза священника были прикованы к Саессе. Он пробормотал неразборчиво,
еле слышно что-то вроде: "Да простит меня Господь".

Потом помотал головой, стряхивая оцепенение, и взглянул на Арвида.

- Это и есть ведьма?

- Она самая, и ты это знаешь, - сурово сказал Арвид: - Загляни себе в
душу, патер Брюнел.

- Загляну, не сомневайся, - отвечал священник. - Зачем вы привели ее
сюда?

- Я скажу!

Крестьяне освободили проход принцессе, и она подъехала к ступеням церкви
на своей лошадке.

Патер Брюнел нахмурился, но все же склонил голову в приветствии.

- С кем имею честь разговаривать, миледи?

- С особой высокого происхождения, и это все, что вам следует знать. Что
же касается ведьмы, то она раскаялась и путешествует под моим
покровительством.

Священник вытаращился на нее, явно скандализованный.

- Ей отпустили грехи, святой отец, - объяснила Алисанда, - и теперь она
направляется на запад, в монастырь святой Синестрии.

Священнику свело рот от волнения. Он тяжело сглотнул и выговорил:

- Красивая сказка, миледи, но верится с трудом.

- Так же думала и твоя паства, потому-то мы и пришли сюда - пусть увидят,
что Саесса может спокойно войти в Божий храм, предстать перед
дарохранительницей и получить причастие. Тогда твои крестьяне убедятся, что
грехи ей действительно отпущены и что она снова под крылом Господа.

Священник не очень-то доверчиво кивнул.

- Что ж, входите. Храм Божий для тех, кто ищет Его. Если она угодна
Спасителю, храм принадлежит ей так же, как всякому.

И он поспешно скрылся в недрах церкви.

Крестьяне зашумели, неодобрительно перешептываясь.

Алисанда призвала их:

- Входите же! Разве не этого вы желали? Толпа смолкла, глазея на нее.
Тогда Алисанда приказала:

- Ну же, ведите ведьму!

Множество рук потянулось к Саессе. Она оттолкнула их и сама вступила в
церковь.

Алисанда взяла за плечо ближайшего к ней крестьянина и, спрыгнув с седла,
передала ему поводья.

- Привяжи лошадь, любезный.