миной явно скрывалось доброе чувство.
глазами и тонкой ниточкой рта. Мэт сказал бы, что она еще сохранила следы
былой красоты, но самой красоты уже не было в помине, как не было и нежности
черт - выцветшая фотография в старой рамке.
второй раз: сначала как информация, сейчас - как порыв души.
голову. На лице ее было написано смирение и такое одиночество, какого Мэт
никогда не видел.
что-то по нему, то не подала виду.
совесть, страшились моего вида. Я раскаялась, и грехи мне отпущены. Я
пустилась в странствие, одинокая, несчастная, близкая к отчаянию, хотя меня
и поддерживали трое добрых людей. Но когда я увидела перед собой эти стены,
сердце мое исполнилось радости. Я почувствовала, что вся моя жизнь вела к
вашим воротам.
как тебе пришло в голову искать нас?
аббатисы смягчился.
встретишь ни осуждения, ни насмешек, ибо в этих стенах нет такой, которая не
могла бы поведать историю, наполняющую ужасом сердце.
рукой двум другим монахиням, и они отступили в тень. После чего
настоятельница опустилась на землю рядом с Саессой, взяла ее за руки и
заглянула в глаза.
за фразой, потом все свободнее - наконец речь ее полилась потоком, исходящим
из самого сердца. Настоятельница застыла, как каменное изваяние, крепко
сжимая руки Саессы в своих руках, сохраняя на лице торжественность. Слов Мет
расслышать не мог, он увидел только, как в конце концов Саесса низко
склонила голову, волосы, рассыпавшись, скрыли лицо, а рыдания сотрясли тело.
Не бойся позора, тут многие сестры могли бы рассказать нечто подобное. Все
новенькие у нас думают, что их грех самый тяжкий, и стесняются смотреть
сестрам в глаза. - Она пальцем приподняла подбородок Саессы. - Говори, дитя
мое! Ты должна осознать, что глупо стыдиться - это оборотная сторона все той
же гордыни. Ну ей-богу глупо.
пострашнее. Соберись с духом, дитя мое, вступи под сень Божьей благодати.
Ты, как каждая из нас тут, еще можешь спасти душу... Итак... - Лицо ее вновь
обрело суровость. - Итак, ты исповедалась и вместе с этими добрыми людьми
отправилась в путь, к нам в монастырь. На пути ты подверглась жестокому
искусу, но удержалась от греха.
ты была, главное - ты выстояла и причастилась таким образом благодати и
исполнилась силы. Тот священник был прав, что послал тебя к нам. Ты
раскаиваешься искренне, я не сомневаюсь. Поживи в нашей обители, ты в этом
нуждаешься, а там посмотрим. - Как - поживи? - испуганно вскрикнула Саесса.
- Матушка настоятельница! Разве я не могу стать послушницей?
хотела оставить тебя здесь послушницей, ибо я чувствую, сколь велик в тебе
запас сил, которые нам тут очень бы пригодились. Но при всем при этом... -
Ее глаза скользнули в сторону. - Я чувствую в тебе слабость, за которой
таится большая опасность...
монастырь.
невозмутимость. Но что-то в ее чертах говорило о готовности дать отпор.
аббатиса. - Я рада вашему приезду. Ваше присутствие здесь укрепит сердца
моих дочерей в эту ночь.
Алисанда. - Как быть с моими спутниками?
нас есть гостевая келья в башне над воротами.
неприятие мужчин относилось только к особям человеческой породы. Келья для
них помещалась на самом верху башни, куда вела узкая винтовая лестница. Ко
всему, аббатиса заперла их на ключ.
если еще и дверь заперта.
скважину. - Вот так скважина - через такую пролезет целый бойскаут. И
считайте, что я незаслуженно получил аттестат зрелости, если я не смогу
заклинанием вывести нас отсюда.
подумал! Конечно, вы сумеете отпереть этот замок, если понадобится.
Благодарю, лорд Мэтью, у меня как гора с плеч свалилась.
пятьдесят футов на стене стояло по караульному вернее, по караульной, и все
они до ужаса напоминали ему аббатису. - Я, конечно, могу ошибаться, сэр Ги,
но мне кажется, мы имеем здесь фанатизм в самом сгущенном его виде.
собственного опыта. - Вспомните, лорд Мэтью, каждая женщина в этих стенах
была самым нещадным образом уязвлена мужчиной - и ответила ему тем же. Так
что дьявол тут предстает в образе мужчины.
его приспешников. Подмена что надо.
Удивляюсь только, как это они не выставили вашего дракона за его
принадлежность к мужескому полу и за его огненное дыхание.
просто Запад. Вероятно, они и прежде имели дело с драконами, мы ведь должны
быть где-то неподалеку от драконового царства.
в пригодности для таких дел нашего доброго Стегомана.
возможность его вылечить, однако же...
сказал Мэт. - Но я не специалист. Если я ошибаюсь, я могу только еще хуже
навредить ему.
заклинание-другое, которые Я подобрал к случаю. Глядишь, они и сработают, он
ведь уже вполне в зрелом возрасте.
имеет корни в детстве?
что драконы откладывают яйца, но потом оставляют их без присмотра. И когда
детеныш вылупится, он должен жить самостоятельно, пока не разыщет родителей,
Сэр Ги кивнул:
новорожденного дракона обладает волшебной силой.
охотниками на драконят. Я предполагаю, что один из них преследовал его
где-то на высоком месте. Малыш попробовал слететь вниз, но крылья у него
были еще неокрепшие, он упал и сильно ушибся. Так у него возник страх
высоты. Может быть, позже, когда он научился летать, ему тоже пришлось
спасаться от чего-то, и он опять упал. Так что в глубине души полет стал для
него делом опасным. Но не в обычае драконов признаваться в таких вещах даже
перед самим собой, поэтому он стал бессознательно хмелеть в полете, что дает
право его собратьям-драконам запрещать ему подниматься в воздух. Это стыдно,
но далеко не так стыдно, как прослыть трусом. - Мэт снова взглянул в окно. -
Уже ночь, и они выстраиваются на стене.
ступеням. Она была в серой рубахе с нешироким белым нагрудником; белая
повязка на лбу, какие носят послушницы, придерживала покрывало, под которым
были спрятаны ее волосы.
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Громыко Ольга
Семенова Мария