Чтение 56–й страницы книги ~Маг-целитель~

резко остановился и вытаращился на Крысолова. Потом Бык пригнул голову,
поднял плечи и с криком ярости бросился на бюрократа.

Крысолов повернулся и побежал, выкрикивая:

- Воина! Пошлите воина! Воина пошлите!

- А вот он я! - воскликнул Жильбер и бросился под ноги Быку отточенным
броском.

Монстр изогнулся в воздухе, словно большая волна, готовая ударить о
берег, рыча при этом так, как гремит земля при землетрясении. Я дрожал и
надеялся, что все-таки от Жильбера хоть что-то останется...

Так или иначе, сквайр дал нам время, и я успел кое-что вспомнить, но меня
опередил Фриссон.

Раз Зевс, от тоски изнывая,

Боролся с атакой зевоты,

С высот Олимпийских взирая

На дольнего мира красоты.

Случайно свой взгляд обратил он

К далекой стране Финикии,

И мигом о скуке забыл он,

Европу увидев впервые.

Не смог он в нее не влюбиться,

И тут же в Быка обратился,

И в стадо отца той девицы

Он в бычьем обличье внедрился.

Какая для взора отрада!

Какая могучая сила!

Практически с первого взгляда

Европа Быка полюбила.

Сначала не мог он открыться,

Скрывая с трудом восхищенье,

Глядел и глядел на девицу,

На все ее телодвиженья...

Вдруг что-то замерцало в самой середине круга, замерцало и обрело
форму... там возникла высокая чувственная женщина, одетая всего-навсего в
тончайший хитон. Ее светлые волосы были собраны в пучок, прекрасное лицо
отражало полнейшую невинность. Женщина повернулась и побежала прочь. Складки
хитона развевались, и взгляду представали полные бедра цвета слоновой кости
Ну, положа руку на сердце, надо было признаться: красотка получилась
несколько прозрачная, но...

Но Бык ее разглядел и тут же опрометью бросился за миражем, оглушительно
рыча, а Гремлин хихикнул:

- Вы капельку ошиблись - эта женщина ему не по вкусу.

И тут иллюзорная дама исчезла, словно ее и не было, а на ее месте
появилась юная хорошенькая телочка - по коровьим меркам, стройная и весьма
привлекательная, чего не мог отрицать даже я. Она принялась прохаживаться
между нами и Быком. Бык остановился как вкопанный. Глаза его выпучились от
восторга. Телочка повернулась, игриво ударила Быка хвостом по физиономии и,
покачивая бедрами, пошла в сторону от меня и моих товарищей.

Бык, совершенно завороженный, последовал за ней.

Собравшись с духом, я поспешил к Жильберу, но сквайр, на счастье, уже
очухался и даже ухитрился сесть. Я облегченно вздохнул:

- Ты в порядке? Все "о'кей"? Жильбер хмуро глянул на меня.

- Что это значит "о'кей"?

- Ну... в данном случае - "здоров".

- Тогда да. - Жильбер ухватился за мою руку и, подтянувшись, встал на
ноги. - Готов к новому бою. Где наш враг?

На этот вопрос нам ответил сотрясающий стены рев. Мы повернули головы в
ту сторону, откуда он доносился, и увидели, что Быку удалось-таки настигнуть
телочку. А она возьми и превратись в испанского боевого быка. Испанец нагнул
голову к самой земле и угрожающе бил копытом. Полубык-получеловек издал рев
возмущения и в ярости бросился на врага.

Как уж это вышло, непонятно, но он промахнулся.

И опять же непонятно как, но испанский бычара вдруг снова обернулся
телочкой, и телочка, кокетливо мыча, затопала прочь. Бык, взволнованный в
высшей степени, взревел - на сей раз от страсти - и помчался за нею.

И я понял, как нам можно спастись.

- Быстрее! - крикнул я. - Пока он ничего не соображает!

- Слушаюсь и повинуюсь, - кивнул Жильбер и уже был готов броситься за
Быком...

- Да нет, не то! - в отчаянии завопил я, но было поздно.

На этот раз сквайр совершил более удачный бросок. Он сгруппировался и
приземлился прямо под ногами Быка, мгновенно подпрыгнул и, обхватив колени
чудища, изо всех сил рванул их вверх. Бык оскорбление взревел, в полете
перевернулся, но Жильбер, заметив это, ухватил того за копыта и как шарахнет
об пол! Даже стены задрожали. А Фриссон уже сорвал с ноги деревянный башмак,
погнулся и, размахнувшись, нанес удар. "Кр-р-р-рак!" - дерево треснуло,
ударившись о кость, одновременно раздался отчаянный вопль. Я вздрогнул:
хотелось думать, что Бык мертв. Интересно, потребует ли Фриссон новый
башмак?

Но Бык только скорчился, потом приподнялся, согнулся в пояснице и снова
тяжело упал на землю. Поднял голову, тупо посмотрел перед собой, вращая
глазами, перевернулся на живот и подтянул ноги под себя.

- Крепкая, однако, у него башка, - констатировал Фриссон, напяливая
башмак.

- Он придет в себя, и скоро, - напомнил Гремлин, оказавшийся рядом со
мной. - Быстро, чародей! Сотвори чай!

- Чай? - изумленно переспросил я.

- Да-да, чай, и булочки с изюмом, и серебряный сервиз, и льняную
скатерть. Быстрее! Не теряй времени!

- Но что толку от чая и...

- Ты что, не слышишь меня? Говорю тебе: я знаю этого Быка как
облупленного! Твори крепкий чай, и немедленно. Потому что он уже почти
очухался!

Я сдался, оставив попытки найти в словах Гремлина хоть какой-то смысл, и
прочел:

Кто-то любит красное, кто-то любит белое,

Кто-то любит не вино, а мясо подгорелое.

Мне же сразу подавай

С изюмом булки, крепкий чай!

Воздух сгустился... что-то блеснуло... забелела льняная скатерть - из
тех, что берут с собой на пикник... возникли чашки и блюдца, а посреди
скатерти - чайник из фарфора и кости. Серебряную корзинку накрывала льняная
салфетка, а на салфетке лежали аппетитнейшие булочки с изюмом, и от них шел
пар! Рядом стояла еще одна корзинка - с пышками, а рядом с ней - масленка и
горшочек с вареньем.

- Девушка, наливай чай! - распорядился Гремлин. Анжелика растерялась - ее
попросили сделать то, к чему она и не знала, как подступиться. Однако,
совладав с собой, постаралась изобразить радушную хозяйку и грациозно
уселась рядом с чайником.

- Придерживай крышечку рукой, - прошептал я. Анжелика даже виду не
подала, что услышала мой совет, налила чаю в чашку и проворковала:

- Какая чудная погода, не правда ли? Довольно прохладно для августа, как
вам кажется? Вам с лимоном, сэр, или с молоком?

Бык поднял голову и уставился на Анжелику так, как смотрел бы на берег
острова моряк, которого долго носило по волнам после кораблекрушения.

- Может быть, с сахаром? - не унималась Анжелика. - Один кусочек или
два?

- Она просто потрясающе быстро все усвоила, - пробормотал я, глянув на
Гремлина не без осуждения.

Маленький уродец хитро усмехнулся, поблескивая глазками.

- Вложить что-либо в чужие головы можно по-разному, чародей.

- Два кусочка, - простонал Бык, приподнялся и ухитрился сесть, поджав
ноги под себя.

Фриссон и Жильбер изумленно переглянулись, Анжелика и глазом не моргнула.
Взяла серебряные щипчики и опустила в чашку кусок сахара.

- С молоком или с лимоном изволите?

- С молоком, пожалуйста, - ответил Бык с интонацией выпускника хорошей
частной школы. - И может быть, булочку?

- Конечно, - кивнула Анжелика и подала Быку чашку на блюдце, после чего
взяла из корзинки булочку и спросила: - С маслом?

- Да, пожалуйста.

- Я так и думала, - довольно мурлыкнула Анжелика, намазала булочку
маслом, положила на тарелочку, подала Быку, обернулась ко мне. - А тебе,
Савл?

- С молоком и сахаром, - автоматически отозвался я, уселся по-турецки и с
удивлением обнаружил, что голоден. - И еще булочку, пожалуйста.

- А как же, непременно, - щебетала Анжелика. - Как думаете, наверное,
осень будет нынче ранняя? Ну а вы что скажите, сэр Бык, вас к нам каким
ветром занесло?

Бык нахмурился.

- Это я у вас должен спросить.

- Ну, так умоляю, спросите! Да, кстати, а как вас зовут?

- Джон, - ответил Бык.