Чтение 88–й страницы книги ~Маг-целитель~

груди, который что-то яростно черкал на кусках пергамента. Эти куски у него
услужливо выхватывали нетерпеливо ожидавшие своей очереди мальчишки и бегом
тащили их к счетоводам, продираясь сквозь толпу ожесточенно спорящих
чиновников. Счетоводы же упрямо сидели за столами и щелкали костяшками
счетов. И как только один из мальчишек поднес одному из счетоводов кусок
пергамента, озеро тут же показало нам его крупным планом. Там было написано:
"Взять по два пенни с каждого крестьянина". Но прямо у нас на глазах слова
"Взять" и "по" расплылись и вместо них появились другие. В конце концов
распоряжение стало выглядеть так: "Выдать по два пенни каждому крестьянину".

- Что это за заклинание такое? - ошарашенно вымолвил Фриссон.

- Это все Гремлин, - ответил я. - Хотя я не сомневаюсь, что руководит им
не кто иной, как наш приятель Крысолов. Картина подернулась рябью и исчезла,
и на ее месте тут же появилась другая. Она напоминала самую первую, вот
только досок на столах не было, и толпившиеся одеты были более ярко и
богато, на большинстве - дублеты и облегающие штаны. Кроме того, на
нескольких я разглядел мужские сорочки - они белели под куртками.

- Это место, откуда командуют армией, - воскликнул Жильбер, не отрывая от
озера пристального взгляда.

- И судя по одежде, это верховное командование, - добавил я. - Похоже,
что это просто-таки в соседней комнате.

- Это в замке королевы, - пробормотал Игнатий. Жильбер нахмурился.

- Как это? Рыцари и лорды сидят и пишут на пергаменте?

- Это называется централизованным командованием, - объяснил я. - Они
пишут свои приказы, а курьеры разносят их полевым генералам.

- Они боятся, как бы поле боя не оказалось у них в штабе, - брезгливо
пробурчал Жильбер. - Видимо, это может произойти очень скоро, иначе они не
вырядились бы в доспехи.

Я надеялся, что он прав. Какой-то генерал закончил что-то диктовать
писарю. Тот посыпал пергамент песком, потом стряхнул песок, убедился, что
чернила высохли, и отдал пергамент курьеру, который бегом бросился к двери,
на ходу убирая пергамент в сумку. Однако озеро успело увеличить изображение,
а мы успели прочитать: "Набрать по пять крестьян-мужчин из каждой деревни".
Не успели мы и глазом моргнуть, как приказ изменился: "Отпустить по пять
крестьян-мужчин в каждую деревню". Затем приказ исчез в сумке у курьера, и
картина на поверхности воды снова сменилась. Мы смотрели сверху на длинную
грязную дорогу, по которой плелись десятка два воинов с пиками на плече. Они
смеялись и хлопали друг дружку по спине.

- Их отпустили домой из армии? - воскликнул Жильбер. - Во время войны?

- Похоже, королева Сюэтэ совершила грубую ошибку, превратив своих вояк в
бюрократов, - сказал я. - Тем самым она сделала их легкой добычей для
Гремлина - ну, и для Крысолова, конечно...

- Крысолов? Неужели этот чиновник с нежными ручками может чем-то
повредить рыцарям на поле боя?

- Не на поле боя, - поправил я. - Только на пути к нему.

Зеркало вод вновь подернулось рябью. Перед нами предстала комната с
задрапированными стенами. Богато одетый человек восседал за столом, стоящим
на возвышении. Перед ним сгорбился сильно избитый мужчина в лохмотьях и
кандалах. По обе стороны от него переминались весьма упитанные мужики в
коричнево-зеленой форме.

- Лесничие, - прошептал Жильбер. - И магистрат графства.

- Это суд? - поинтересовался я.

- Рыцарский суд, быть может, - отозвался сквайр. - Хотя простой рыцарь
вряд ли может править суд.

- Но на самом деле там именно судят, - сказал я. Мне было ужасно жаль
беднягу, стоявшего перед скамьей подсудимых. - Что он такого натворил, что
его арестовали?

- Те двое по бокам от него - это лесничие, - ответил Фриссон. - Готов
поклясться, этот крестьянин шастал по чужому лесу.

Прозвучало это так, словно он знал о таком по собственному опыту.

Я задержал дыхание. Мне всегда казалось, что средневековые законы о
лесных угодьях несправедливы, хотя вынужден был признать - и в моем времени
хватало дурацких законов. И тем не менее одно дело, когда на оленей и
фазанов охота запрещена вообще, а совсем другое - когда они попадают на стол
только к богатым аристократам.

Похоже, на сей раз правосудие руководствовалось скорее духом, нежели
буквой закона. Рыцарь махнул рукой. Лесничие окаменели от неожиданности.
Рыцарь стукнул по столу кулаком, побагровел, и лесничие принялись нехотя
снимать с крестьянина кандалы. Крестьянин отупело уставился на свои
освобожденные руки, один из лесничих подтолкнул его к двери. Крестьянин
запнулся, но тут же бросился бегом - наверное, испугался, что рыцарь
передумает.

А рыцарь все сидел с красной мордой и таращился в пергамент, лежащий
перед ним на столе.

- Это снова Крысолов! - усмехнулся я. - Это он подсказал Гремлину, как
перехитрить судебную систему.

- Ясно, - улыбнулся Фриссон. - "Перехитрить" тут - значит начать судить
по справедливости.

И снова наморщилась водная гладь, и вот перед нами оказались две армии,
собравшиеся на широком лугу и вытянувшиеся в длинную цепь. Во главе обеих
армий ехал вооруженный и закованный в броню рыцарь, сопровождаемый
эскадроном похожих на серебристых омаров гвардейцев, восседающих на солидных
першеронах.

- Это герцог Дегмабургский! - вскричал Жильбер. - Я узнал его по
доспехам!

- Всего лишь герцог? - нахмурился я. - Не министр никакой?

- Нет. Он неподкупен. Он один из немногих, кому удалось сохранить свой
титул и положение под игом королевы.

- А теперь у него появился шанс восстановить могущество древнего рода, -
прошептал я, - то бишь своего рода.

И как только я сказал это, конь герцога галопом поскакал вперед.
Бронированный эскадрон рысью пустился за ним. Воины-крестьяне опустили пики
и зашагали следом.

Жильбер нахмурился.

- Как это? Рыцари королевы идут далеко позади? Что они там делают?

Скоро он понял что: за несколько мгновений до того, как рыцарь и его
свита должны были столкнуться с армией противника, линия крестьян с пиками
распалась и из задних рядов вырвались всадники. Они опустили копья и
попытались пустить коней в галоп. Похоже, они вовсе не намеревались драться.
Но герцог и его люди мчались слишком быстро. Они налетели на рыцарей
королевы, многих сбили с коней, потом бросили копья и перешли на дубинки и
широкие мечи. Потом все смешалось. Рыцари просто принялись рубить друг
дружку на куски.

Тем временем какой-то пехотинец положил свою пику на землю, и, откуда ни
возьмись, в его руках явился бурдюк с вином. Ряды воинов смешались. Потом и
воины герцога опустили пики, положили их наземь и тоже откуда-то достали
бурдюки и закуску. Еще через несколько минут они уже хохотали и весело
переговаривались с воинами вражеской армии, веселясь напропалую, в то время
как серебристые рыцари-омары упрямо вскрывали друг у дружки панцири.

- Неужели они надеются, что это им сойдет с рук? - изумленно пробормотал
Жильбер.

- Хороший вопрос, - кивнул я и показал на серебристое месиво. - А вот и
их командиры.

Рыцари мчались обратно во весь опор. Их широченные мечи начали рубить
собственное войско. Они занесли мечи, и...

Мечи обломились сами по себе.

То есть в буквальном смысле, словно это были не настоящие мечи, а
какие-нибудь игрушки из папье-маше. Рыцари таращились на осиротевшие
рукоятки, потом дружно взревели и выхватили дубинки.

Не тут-то было. Головки дубинок отлетели в тот же миг, стоило им только
замахнуться.

Пехотинцы замахали руками - вроде бы от радости. Потом они заработали
пиками, и их пики ухитрялись находить бреши в доспехах рыцарей, а кому-то
удавалось, работая пикой, как рычагом, скинуть рыцаря с коня. Вскоре все
рыцари до единого исчезли в гуще пехотинцев. Древки пик взлетали и
опускались.

Жильбер побледнел.

- Воины убивают своих рыцарей! У него это в мозгу не укладывалось.
Страшнее, наверное, и быть не могло.

- Это Сюэтэ пожинает плоды, - сказал я ему, надеясь, что смог его
утешить. - Она так обучила свою армию. Они приучены забирать себе все, что
только смогут, издеваться над слабыми, убивать любого, кто встанет у них на
пути. Она только забыла, что может случиться так, что сила окажется не на ее
стороне.

Однако кое-какая сила на стороне королевы еще имелась. Вот среди воинов
появился колдун в одеянии, похожем на полосатую ночную сорочку, и замахал
руками.

- Колдун второсортный, - нахмурился Фриссон. - Что-то они недоглядели
там.

- Да, может, и не они недоглядели, - уточнил я. - А Гремлин поработал.

Вдруг пошел дождь - маленький такой дождик. Судя по всему, под ним
оказался только колдун. Он натянул покрепче шляпу и побежал, но дождь гнался
за ним по пятам.

Я сдвинул брови.

- Что это за дождик такой. Какой-то желтый... нет, коричневый. И
пенится...

- Пиво! - вскричал Фриссон.

Колдун бежал, преследуемый пехотинцами, которые чуть ли не на каждом шагу
останавливались, чтобы хлебнуть из луж.

Но их фигурки на водной глади становились все мельче и мельче. Поле стало
уже, к нему с обеих сторон подступили леса. А потом верхушки деревьев стали