откуда вырываются языки пламени! - Старуха снова раскашлялась и обернулась к
брату Игнатию. - А ты не священник ли? Тогда исповедуй меня, умоляю! Пусть я
умру, пусть он меня и не вылечит даже, так хоть душа моя не будет вечно
гореть в Аду!
разбил кашель, и она не смогла подняться с колен. Она упала на спину, брат
Игнатий подхватил ее, помог выпрямиться, дал нам знак рукой отойти и вынул
из рукава епитрахиль. Перебросив полотнище через шею, он и сам опустился на
колени рядом с рыдающей грудой лохмотьев. Он перекрестился и проговорил:
чадо?
самому уху Фриссона и сказал:
поэт. - А какой болезнью страдает эта ведьма, чародей?
чайной ложке - между приступами кашля.
догадаться, что у нее туберкулез. Может быть, и воспаление легких, только
сомневаюсь, что тогда она смогла бы ходить.
страданий?
так - она ведь не из тех, кто заправляет политикой и вовлекает тысячи душ в
служение Злу. Кто она такая? Мелкая сошка. С какой же стати продлевать ей
жизнь? К тому же и душа ее так быстрее демону достанется.
ни единому своему слову. Зато верил он, вот и приходилось говорить на
понятном поэту языке.
крохотные существа, из-за них ее тело стало плохо работать, и в легких
образуется гной. Скажи, мог бы ты что-нибудь такое сочинить, чтобы убить
этих пакостных существ и осушить место их обитания?
вынул кусок пергамента и принялся что-то черкать. Я услужливо подставил
поэту спину и сказал:
слова. Что-то там было насчет "чисто" и "сухо", но зато я своими глазами
видел, что происходило с бывшей ведьмой.
и реже, к коже начал возвращаться румянец. Глаза утратили лихорадочный
блеск, но не потускнели. Они сверкали здоровьем. Конечно, она не прибавила в
весе - для этого ей надо было несколько раз плотно поесть. Несколько раз
каждый день. Несколько раз каждый день в течение нескольких недель.
времени у нее уже был такой здоровый вид, что я заключил: дрожит она от
страха, что вдруг брат Игнатий не отпустит ей грехи.
если хотя бы половина из того, что он сейчас выслушал, была так ужасна, как
я догадывался. Но Игнатий кивнул и завел со старухой тихий разговор. Она
кивала, односложно отвечая ему, и с каждым ответом все больше теряла
присутствие духа. Наконец монах довольно кивнул и начал короткий монолог. Я
ничего не слышал, но догадывался: брат Игнатий наставляет бывшую ведьму в
том, что ей следует делать в качестве наказания за грехи. Надо отдать
старухе должное, она даже не дрогнула. Игнатий договорил, а старуха
изумленно подняла глаза. А потом, к удивлению брата Игнатия, старуха начала
молиться. Монах закрыл глаза, запрокинул голову и сам принялся молиться. Его
молитва продлилась чуть дольше, чем молитва старухи, потом он произнес
последние слова, перекрестил старуху, а она - вот это да! - сама
перекрестилась! Склонила голову, что-то прошептала, встала на ноги,
отвернулась, побежала...
исповедь душеполезна, но чтобы она и для тела полезна была... - Потом,
видно, до нее дошло, и она повернулась ко мне. - Это же ты, верно? Ты
вылечил мое тело, как он - душу?
этого человека.
Фриссону и упала к его ногам. - Тысячу раз благодарю тебя, добрый человек,
тысячу раз! Ты мне жизнь вернул, ты дал мне шанс покаяться!
научил! - И он указал на меня. - Мне бы самому никогда до такого не
додуматься! Восхваляй мастера Савла!
руки к груди, и мне пришлось здорово поторопиться, чтобы не дать ей впиться
поцелуем в мои ботинки. - Мне никогда не отблагодарить тебя, никогда не
восславить, как подобает! О, как же мне тебя благодарить?
и ищи тех, кому нужна помощь.
старуху. - Ты сама поймешь: достаточно всегонавсего самого обычного труда.
Ну, конечно, можно выслушать чьи-то жалобы и постараться утешить страждущего
А встретишь других ведьм - расскажи им, насколько улучшилось твое
самочувствие после того, как ты отказалась от колдовства.
На лице ее застыло выражение твердой решимости.
на что еще способна. Прощай, целитель! Каждое утро и каждый вечер я стану
благословлять тебя в моих молитвах!
Вообще впечатление было такое, будто бы с каждым шагом сил у нее
прибавляется.
потрудился. Я пожал плечами.
помочь, святой отец. Но и вы, как мне кажется, потрудились славно.
рукав, покачав головой. - Она пришла ко мне, потому что боялась вечного
проклятия. Как многие, она никогда не задумывалась об адских пытках, считала
их ненастоящими, выдуманными - не задумывалась, пока смерть не подошла к ней
вплотную.
поняла, что страх никогда не покинет ее, что настанет день, и она окажется в
Геенне огненной, в лапах у демонов. Брат Игнатий покачал головой.
колдовства и отречься от Сатаны, но хотя бы так.
покаяния, да?
похоже на Ад. Там тот же огонь, те же муки, только душа, прошедшая
Чистилище, в один прекрасный день становится свободной и взлетает в Рай, а
та душа, что томится в Аду, будет мучиться вечно. В Аду нет надежды.
надежду всяк сюда входящий", - тут же мне припомнилось и то, как Данте
описал Чистилище. Оно у него выглядело куда менее пугающе, чем в описании
брата Игнатия. Но в любом случае уж лучше так, чем нескончаемые пытки.
долго ей ни пришлось там оставаться.
правит этой страной, все их прислужники - это либо ведьмы, либо грешники.
сохранить собственную жизнь, мне стало худо.
время будете заняты по горло!
Глава 29
повалили к нам толпами, дрожа от страха и умоляя брата Игнатия исповедовать
их. Кроме того, большинство из них были больны, поэтому я предложил, чтобы
мы с монахом разделили обязанности таким образом: сначала он их исповедует,
потом я занимаюсь их физическим излечением. Фриссон быстренько набросал
целый каталог стихотворений. Мне только и нужно было что описывать видимые
симптомы, а потом дрожащий, но радующийся покаявшийся грешник или грешница
рассказывали о симптомах, глазу невидимых, после чего Фриссон перелистывал
пергамента и вручал мне соответствующие стихи. Стихи порой попадались очень
замысловатые, но помогали все.
конкретному случаю, - сказал я поэту, когда у нас выдалась редкая передышка.
Конан-Дойль Артур
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Быков Василий