объяснить. Нет, это была именно голова, но срезанная, верх срезан... и
что-то... ну, выкипало из нее. Что-то лезло из черепа. Вокруг была
какая-то пленка, не знаю что, как прозрачный мешок. Я увидела, что масса
эта дрожит или дергается, и сразу подумала: "Убейте же его, убейте, не
мучайте!.." Лицо было серое, рот открыт, губы сухие. Вы понимаете, я долго
смотрела на него, пока что-то случилось. Скоро я разобрала, что оно не
держится само собой, а стоит на какой-то подставке, на полочке, не знаю, а
от него тянутся трубки. То есть, от шеи. Да, и шея была, и даже
воротничок, а больше ничего - ни груди, ни тела. Я даже подумала, что у
этого человека - только голова и внутренности, я трубки приняла за кишки.
Но потом, не знаю как, я увидела, что они искусственные - тонкие резиновые
трубочки, какие-то баллончики, зажимы. Трубки уходили в стену. Потом,
наконец, что-то случилось...
Так вот, внезапно, как будто машину пустили, изо рта пошел воздух с
каким-то сухим, шершавым звуком. Потом я уловила ритм - пуф, пуф, пуф -
словно голова дышала. И тут случилось самое страшное - изо рта закапала
слюна. Я понимаю, это глупо, но мне его стало жалко, что у него нет рук, и
он не может вытереть губы. Но он их облизал. Как будто машина
налаживалась... Борода совсем мертвая, а губы над ней шевелятся. Потом в
комнату вошли трое, в белых халатах, в масках, они двигались осторожно,
как кошки по стене. Один был огромный, толстый, другой - худощавый. А
третий... - Джейн остановилась на секунду. - ...Это был Марк... мой муж.
ботинки. И голос. Это был Марк.
поклонились ей. Я не знаю, смотрела она на них или нет, глаза закрывали
темные очки. Сперва она вот так дышала. Потом заговорила.
Рывками... как будто задыхалась. Без всякого выражения. И, конечно, лицо у
нее не двигалось...
сказала. Марк попытался ответить, его я поняла, он тоже плохо знает
французский.
он не сможет... я даже хотела ему сказать. Я видела, что он сейчас упадет.
Кажется, я пыталась крикнуть: "Да он падает!" Но я не могла, конечно. Ему
стало плохо. Они его уволокли.
проснулась.
яснее и яснее. Надо сейчас же это обсудить. Все дома?
вечером.
Боюсь, это очень печально для вас, дитя мое, а для него - еще печальней.
победят, плохо будет и нам. Если мы победим, мы спасем его, он еще не мог
далеко зайти. - Он снова помолчал, потом улыбнулся. - Мы привыкли
беспокоиться о мужьях. У Айви, например, муж в тюрьме.
этому все же нельзя было отказать в величии. Когда же хозяин сравнил его
участь с участью простого вора, Джейн покраснела от обиды и ничего не
ответила.
приглашаю вас на наше совещание.
нашу догадку, она проникнет в ваши сны и лишит их объективной ценности.
Его переспорить трудно. Он скептик, а это очень важная должность.
должны слышать, как мы будем гадать. О том же, что мы знаем достоверно,
знать можете и вы... Макфи и сам захочет вам об этом поведать. Он
испугается, как бы мы с Грэйс не погрешили против объективности.
Если нас разобьют, он будет поистине прекрасен. А что он будет делать,
если мы победим, я и представить себе не могу.
особенно затылок, и вспомнил, что упал... и только тогда вспомнил все.
Конечно, он решил, что это страшный сон. Сейчас это все исчезнет. Какая
чушь! Только в бреду он видел когда-то, как передняя часть лошади бежит по
лугу, и это показалось ему смешным, хотя и очень страшным. Вот и здесь
такая же чушь.
ней сплоховал. Он хотел "быть сильным", но добрые качества, с которыми он
так боролся, еще держались, хотя бы как телесная слабость. Против
вивисекции он не возражал, но никогда ею не занимался. Он предлагал
"постепенно элиминировать некоторые группы лиц", но сам ни разу не
отправил разорившегося лавочника в работный дом и не видел, как умирает на
холодном чердаке старая гувернантка. Он не знал, что чувствуешь, когда ты
уже десять дней не пил горячего чаю.
Видимо, придется привезти ее сюда". Он не помнил, когда и как сознание
решило это за него. Надо ее привезти, чтобы спасти свою жизнь. Перед этим
казались ничтожными и тяга в избранный круг, и потребность в работе. Речь
шла о жизни и смерти. Если они рассердятся, они его убьют, а потом, может
быть, оживят... О, Господи, хотя бы они умертвили эту страшную голову! Все
страхи в Беллбэри - он знал теперь, что каждый здесь трясся от страха -
только проекция этого, самого жуткого ужаса. Надо привезти Джейн. Делать
нечего.
благородная мысль. Образование он получил не классическое и не
техническое, а просто современное. Его миновали и строгость абстракций, и
высота гуманистических традиций; а выправить это сам он не мог, ибо не
знал ни крестьянской смекалки, ни аристократической чести. Разбирался он
только в том, что не требовало знаний, и первая же угроза его телесной
жизни победила его. И потом, голова так болела, ему было так плохо...
Хорошо, что в шкафу есть бутылка. Он выпил и тогда смог побриться и
одеться.
Выпив несколько чашек черного кофе, он пошел писать письмо Джейн и долго
сидел, рисуя что-то на промокашке. На что им Джейн, в конце концов? Почему
именно она? Неужели они поведут ее к Голове? Впервые за всю жизнь в душе
его забрезжило бескорыстное чувство; он пожалел, что встретил ее, женился
на ней, втянул ее в эту мерзость.
подобрал ручку, не поднимая глаз. С тех пор, как его били в школе, он не
знал сочетания такой ненависти с таким страхом.
Держись, Стэддок, ты же мужчина.
натянуты ли струны.
какая-то.
ужас накатил на него - может, эта гадина говорит правду?
Шидловский Дмитрий
Махров Алексей
Василенко Иван
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Посняков Андрей