сушнецы живут здесь уже пятьсот лет. Я бы не удивился, если б к этому
времени они все поголовно сидели на Пламени. Или по крайней мере знали о
нем.
известно тебе или нет, но первопоселенцев на Сушняке было всего ничего.
Человек пятьдесят, не больше.
сушняцким присловьям.
чтобы приспособить к местным условиям. Волосатые ноздри, тяжелые веки, и
все такое, понимаешь? От первых пятидесяти прямых потомков вообще не
было - они все стерилизовались. Кто знает, может от этих генетических
манипуляций сушнецы приобрели и иммунитет к Пламени.
вообще были против неортодоксальных наркотиков. Готов спорить, они знали
о Пламени с самого начала. Они были психами, но не дураками.
Пламени просто так, за здорово живешь? - Лицо Калотрика налилось кровью.
остается в силе.
несколько капель. - Верно, я свихнулся, раз делаю это.
сглотнул.
вынул инструмент из его онемевших пальцев. По уму, я должен был выждать
и проследить, не возникнут ли какие-нибудь побочные эффекты, но я и сам
весь горел. К тому же было ясно, что Калотрика основательно унесло. Его
физиономия расцвела дурацкой улыбкой от уха до уха, а белки глаз начали
терять болезненный оттенок. Я принял свою обычную дозу.
разогревать. Но оно того стоило.
содержимого хватило бы месяцев на пять, нам с Калотриком - месяца на
два. Калотрик был в некотором смысле энтузиаст.
я использовал песок, а не воду), я не удержался и принял новую дозу.
Обычно одной мне вполне хватало на день, а большую часть времени я
причащался и того реже. Ну, по крайней мере, значительную часть времени.
Порой я даже завязывал на недельку-другую, однако при этом заметно
возрастало потребление алкоголя, что мне не очень нравилось - проведя
детство на окраинной планете, я вдоволь насмотрелся на жертв неумеренной
выпивки. Конечно, я слабо представлял, к чему приведет достаточно долгое
употребление Пламени, но зло неизвестное всегда привлекало меня больше,
чем узнанное слишком хорошо. К тому же недавнее открытие просто взывало,
чтобы его отметили. Воздержание тут неуместно. Я достал пипетку из
тайника под крышкой стола и отмерил себе приличную порцию, может даже
слишком. Выключив свет, я улегся на койку, натянул одеяло до подбородка
и принял. Мне едва хватило времени, чтоб засунуть пипетку под подушку.
мерцающие призрачно-голубым светом сети. Их сменили дрожащие серебристые
точки, кружащиеся в безумных хороводах. По позвоночнику прокатилась
волна света, испепелившая остатки разума.
заметит меня, думал я, повторяя мантры: Покой, Мир, Сон, Тишина... Зачем
он открыл буфет? Замок щелкнул громче выстрела! Бесформенные тени,
отзвуки, далекие голоса... Я тщетно пытался собраться. В комнате кто-то
чужой. Я приподнялся, опершись на локоть, но стены надвинулись на меня,
и я рухнул обратно на подушку, беспомощно улыбаясь.
знак. Ничего не выйдет.
люк. Да это же старина Калотрик зашел за очередной дозой и не стал меня
будить. Вот молодец! Как смешно - у него на голове растут грибы...
Конечно, Калотрик - и чего я испугался? Я уснул.
Калотриком: он все твердил, что я, мол, зажал ее для себя одного, а я
считал, что это он припрятал ее где-то на борту. Третья возможность, что
Пламя увел кто-то еще, здорово не понравилась нам обоим. В конце концов
мы сошлись на том, что надо глядеть в оба и надеяться на лучшее.
изо всех щелей, но нескончаемая череда планет, изгаженных и ставших
непригодными для человека, кое-чему научила местных жителей. Мы не стали
задерживаться и отправились Долгим Путем, подставив паруса круговым
ветрам Пыльного Моря. Погода на Сушняке не отличалась разнообразием.
Между центром кратера, находившимся на экваторе, и его северной и южной
оконечностью имелась некоторая разница температур, достаточная для
поддержания слабой конвекции. Теплый воздух, поднимаясь, перемещался к
северу и югу. Остыв по пути, он стекал по утесам и вновь возвращался к
экватору. Рыхлая порода у основания склона постепенно выветривалась, и
несколько раз в тысячелетие случались колоссальные оползни. Горы
обломков на время предохраняли стены кратера от дальнейшего разрушения,
но в конце концов ветер вновь добирался до скалы и продолжал свою
работу. Казалось, ничто не в силах нарушить заведенный порядок. Впервые
я в этом усомнился, когда однажды утром меня разбудил низкий гул
туманного горна. Сигнал не был мне знаком; раньше им не пользовались.
приказал убирать паруса. Присмотревшись, я заметил на юго-востоке
неясную серую массу. Какой-то остров, решил я, наверно нас снесло за
ночь.
вовсю трудилась на вантах, сворачивая паруса. Взглянув на марс, я увидел
там кого-то из матросов. Далузы нигде не было видно. Я заволновался.
Палатки собрали и спустили вниз. Все, что можно, отправили в трюм,
остальное тщательно принайтовили. На мои вопросительные жесты мистер
Богунхейм ответил односложно: "Шторм".
камбуз все протопали в трюм и расселись на бочках, раскуривая свои
вонючие трубки. Калотрик привалился к переборке; из-за пояса у него
торчала пипетка. Завидев меня, он глупо хихикнул.
и выскочил на палубу. Пожав плечами, Грент захлопнул люк - не погибать
же всем. На палубе было непривычно пусто. Затем я заметил капитана - он
стоял у входа в свою каюту с тетрадкой в руке и наблюдал за приближением
шторма. Его розовую маску украшала россыпь синих математических
символов.
истончили его выдающийся бас.
уставился на меня, а потом понял:
со мной ее тоже нет. Должно быть, задержалась на утреннем вылете. Жаль,
жаль. Ее способности были весьма кстати. - Он с сожалением развел
руками. - Не повезло. Такое бывает не слишком часто. Неблагоприятные
условия, или землетрясение...
температуры. Остается только переждать, и все. Пошли ко мне. Давай, не
хватало еще и тебя потерять. - Десперандум взял меня за руку, увлекая за
собой. Все равно, что кандалы надел.
светлые волосы.
каюты. - Сколько мне стоило достать и вставить их... Когда все
закончится, они будут пропускать свет, и только. Все насмарку.
покинула меня, вытесненная сумасшедшим желанием помочь Далузе. С
показной небрежностью я снял маску, но провести Десперандума оказалось
не так просто: как-никак, он жил на этом свете не первую сотню лет.
кое-что о Далузе?
нацепив маску, взлетел по трапу и захлопнул люк, оборвав его негодующий
вой. По крайней мере, думал я, у него хватит ума не соваться за мной. Но
я не учел его любви к хорошей кухне. Люк распахнулся снова, а я едва
успел откатиться за контейнер для проб. Десперандум сделал круг по
палубе, потом взглянул на море и опрометью кинулся обратно в каюту.
Щелкнул замок. Не было ни молний, ни грома; даже ветер утих. Я
зачарованно смотрел на приближающуюся стену. Вблизи она уже не казалась
такой гладкой, как прежде; языки пыли вырывались вперед подобно
щупальцам кракена-исполина, решившего позавтракать маленьким утренним
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Куликов Роман
Самойлова Елена
Володихин Дмитрий
Василенко Иван