так.
ум, но ритуал свершился, вассал покорился своему господину, полностью и
неизбежно.
Мирейну. - Ну, мой господин? С чего мне начать? - С того, чтобы пойти со
мной в мою палатку. Но когда она встала рядом с ним, он замер. Его глаза
были устремлены на нее. Элиан посмотрела вниз: завязки на ее одежде во
время драки ослабли и при малейшем движении расходились, обнажая грудь и
длинные глубокие царапины на ней.
вырывалось сквозь его сжатые зубы. - Ты не сказала мне об этом. -
Ерунда. - Она сердито дернула оборванную тесьму. - Проклятие! Теперь все
на свете смогут увидеть...
края ее плаща и рубашки. Элиан не сопротивлялась, сначала просто назло,
а затем потому, что в его прикосновении и взгляде не было ничего
постыдного. Раны покраснели и горели, их пронзала боль, которую она
заставляла себя не замечать. Но в тех местах, которых касались его руки,
даже там, где кожа была особенно нежной, а раны особенно глубокими, боль
уменьшилась, притупилась и утихла совсем, алые рубцы побледнели и
зажили.
отказаться от нее.
шрам, - заметил он. - Я заслужила это из-за собственной глупости.
Какое-то мгновение Мирейн стоял неподвижно, потом опустил голову.
ремня. - Посмотри-ка, будет ли это держаться.
подпоясана, а плащ скрывал ее тело от всего мира, она вместе с Мирейном
направилась в шумный лагерь.
Глава 7
весь мир, словно мычание коров. Когда он оказался в центре их группы,
сопровождаемый Элиан, мгновенно наступила полная тишина. Это восхитило
Элиан; даже князю Орсану не удавалось овладеть таким искусством. Он
встал в центре отряда, под вымпелом Солнца, и легонько обнял Элиан за
плечи.
другим приветствием. - У меня новый оруженосец. Галан, вот мои лорды и
капитаны.
Сейчас же они были сплошным размытым пятном: любопытство, враждебность,
надменное безразличие. Один или двое завидовали. Один или, может быть,
двое желали ей добра.
выражал никаких чувств. Он смотрел на Элиан с тем же безразличием, как
ранее у палатки с вином.
нашел нового добровольца, точнее, это сделал твой брат с некоторой
помощью своих разведчиков. Что ты о нем думаешь?
Элиан, которая вынуждена была поднимать голову все выше и выше, знала,
что он должен возненавидеть ее.
своими великолепными глазами взъерошенную, закутанную в дорожную одежду
фигуру Элиан и поднял бровь, словно оценивая ее. Ее попытка проникнуть в
его мысли натолкнулась на стену, высокую, крепкую и непроницаемую. Лицо
Вадина ничего не выражало, кроме северного высокомерия. Голос его не был
ни холодным ни теплым, хотя Элиан поняла, что у этого человека пылкий
характер. О нем тоже слагали легенды. Он мог быть жестоким, как горный
разбойник, и кротким, как приютская девица.
Огонь и тот бывает бледнее.
бывают смиреннее.
безудержной улыбкой. Он был очень похож на своего брата Кутхана, ничуть
не старше и ни капельки не мудрее.
занимаешься? Осыпаешь оскорблениями драконов?
нисколько не смутившись. - Я тебя не оскорблял. Я любовался. Мы, дикари,
любим бронзу. Что за удовольствие - вырастить собственного бронзового
человека!
по кругу лиц. - Мои лорды, я в вашем распоряжении. - И когда они
поклонились, он обернулся к тем двоим, которые по-прежнему стояли лицом
к лицу, и сказал: - Вадин, окажи милость, присмотри за моим оруженосцем.
Вышколен он хорошо, но здесь чужой, и ты можешь многому его научить.
ослепительной улыбкой и оставил их одних, широкими шагами удалившись в
сопровождении лордов. Элиан посмотрела ему вслед и почувствовала, что
ненавидит его. Он бросил ее, и она осталась одна здесь, где все чужое,
где у каждого свои обязанности и свое место. А у нее нет ничего, кроме
одежды и пульсирующих болью царапин на щеке.
не выражало, в том числе и возмущения. Он был правой рукой Ан-Ш'Эндора,
предводителем лордов и генералов, и без сомнения у него имелись более
неотложные и важные дела, чем нянчить юного чужеземца. Его губы
дрогнули.
сильную ее защиту. - Пойдем, юноша. Мы сделаем тебя одним из нас.
который с легкостью принес целую кучу одежды, оружия и разных
необходимых вещей.
смущении разглядывает один из них. - Моему господину нравится, когда
люди носят свои национальные костюмы. Даже, - добавил он, скривив губы,
- если это штаны. Элиан сдержалась, хотя это было нелегко. - Тебе не
кажется, что штаны иногда намного удобнее килта? В седле, например? Или
зимой?
смеемся над ветром. Что же касается седла, - сказал Вадин и
действительно рассмеялся, - то все мы в нем родились и поэтому чувствуем
себя в нем превосходно.
Хочешь, чтобы я показал тебе? Он положил руку на пояс, озорно блестя
глазами. Элиан закрыла рот и крепко сжала губы. Да, она ненавидела
Мирейна. Ну почему из всей своей орды он оставил ее на милость именно
этого человека?
замечая ее ярости. - Королевских цветов. Одежду для походов тоже, и
побыстрее. Мой господин будет ждать.
пребывал и оружейник, который удостоил Элиан несколькими замечаниями по
поводу ее прекрасной мальчишеской фигуры и спросил, сколько парню
потребуется оружия.
возьмем нож и меч. Ты сделал для моего господина три длинных меча, а он
выбрал только один. Принеси-ка остальные. - Но, мой господин, они...
Принеси клинки.
не украшенная смертоносная красота, сотворенная не из бронзы, а из
бесценной стали. В Ста Царствах только у нескольких князей было такое
оружие. Князь Орсан имел два подобных меча, которые стали самыми
драгоценными сокровищами в его арсенале. Совершеннее их ничего нельзя
было найти.
прекрасно лежали в ее ладони. Но особенно ей понравился один, бывший
словно продолжением ее руки.
чудесного сверкающего лезвия.
казалось, что он придает ей сил. Даже присутствие Вадина стало менее
обременительным, а когда он повел ее к рядам кавалерии, она вообще
забыла о Нем. Север славился своими сенелями, а сенели Янона не знали
себе равных. - это были лучшие животные во всем крае. Даже тяжеловозы
отличались не только силой, но и красотой, военные же сенели, рогатые
боевые жеребцы и высокие яростные кобылы, были просто великолепны. Элиан
шла вдоль длинных рядов с загонами, где стояли тягачи и запасные лошади,
останавливаясь то тут, то там, улыбаясь в ответ на приветственное
фырканье.
Прозоров Александр
Русанов Владислав
Махров Алексей
Орловский Гай Юлий
Браун Дэн
Володихин Дмитрий