это миф. А здесь - живая легенда.
стенами гор. В самом ее центре мерцало озеро, казавшееся в свете Великой
Луны ледяным, а на озере виднелись темные очертания островка с какими-то
каменными развалинами.
который казался покинутым и печальным. На противоположной стороне
чернела тень. Когда Элиан подошла ближе, тень эта в лунном свете
приобрела более ясные формы. Когда-то здесь находилось строение, теперь
оно было разрушено, и от него осталось лишь кольцо из обезглавленных
колонн. Одни из них были высокими и прямыми, другие покосились и
торчали, как гнилые зубы. Посреди этого круга был каменный пол.
одна из трех закутанных в плащи теней. Для Элиан и Мирейна, обладающих
силой, она была видна с полной и ужасающей ясностью.
заволновалась и ожила. Бледное сияние побежало от его пяток к макушке и
во все стороны по потрескавшемуся полу. Элиан громко ахнула. Камни
казались вовсе не камнями, а небом в лучах пробуждавшейся зари,
серебром, переходящим в розовое и бледно-золотое.
отрезанный острым ножом. Тень по ту сторону казалась еще мрачнее в
ликующем сиянии, словно безграничный мрак межзвездной пустоты. Мирейн
улыбнулся чудесному свету. - Камень рассвета, - сказал он с изумлением и
восторгом. - Моя башня в Яноне сделана из него. А это, наверное, камень
ночи, который притягивает тьму так же, как камень рассвета притягивает
первые утренние лучи? Я слышал о нем из старых легенд, но никогда прежде
не видел.
древнее всяких легенд - храм тех, чьи труды уже стерлись с лица земли.
Это место древнее Хан-Янона, древнее Пещеры Бога и даже древнее самих
богов, но не тех, которым мы служим. Ты ощущаешь силу, наполняющую эти
камни?
напряглась, когда эти маленькие люди вторглись в ее святая святых.
чувствовалась бы больше.
в Сердце Мира, где лежат цепи, сковавшие богов. Но здесь нет цепей.
Только сила. И она не поможет нам в нашей битве. Она будет стремиться
помешать и даже уничтожить нас, если один из нас, разбудив ее, не сможет
потом усмирить. Ты все еще намерен бросить мне вызов, сын жрицы?
Глава 26
будет случиться. Изгнанница стояла неподвижно, сбросив плащ на землю. На
ней было такое же одеяние, как и на Мирейне, и ее белые волосы свободно
падали на плечи, облаченные в черную тунику. Спутник Изгнанницы исчез:
улизнул, спрятался где-то, влился в ее силу. Потому что она была сильна.
Она никогда не притворялась слабой, но теперь ее могущество стало
больше, чем когда-либо прежде, оно наполняло ее и окутывало мерцанием
сплетающихся мрака и света.
не успела поглотить их, а Элиан уже забыла об их существовании. Она тоже
отступила, но остановилась на границе земли и камня.
виноградной лозой. Элиан опустилась на один из обломков, пальцы ног
почти касались края камня рассвета. Его мерцание заворожило Элиан, его
сила побуждала к действию ее собственную силу. В его бледной глубине она
увидела круг, очерченный на расстоянии ее протянутой руки, и в нем два
силуэта: один - возвышающийся в своем триумфе, другой - окончательно
поверженный. Но, не успев стать отчетливым, это видение померкло; теперь
белые волосы разметались по камню, ставшему черным как вороново крыло.
утренней зари и самой глухой ночи. Над ним катились по небу луны. Ясная
Луна опускалась к вершинам горных хребтов; Великая Луна уменьшилась и
померкла. Чернота небес стала бледнеть. Над миром вставал Аварьян.
черном простерли руки. Голос Мирейна зазвенел, исполняя песни оков.
Безымянная подхватила второй звук, издав высокий пронзительный вопль.
Эти два звука образовали отчетливое и нестройное созвучие. Затем голоса
стали легче и мягче, они зазвучали более согласно и соединились в
ужасной гармонии.
Изгнанница повторяла его движения. Когда она свела руки, круг вспыхнул.
Белое пламя и черный огонь взметнулись к небу и одновременно померкли.
Но осталось легкое мерцание - стена силы, а за ней - пустота. И пока
один из них не будет повержен, никто не сможет проникнуть внутрь, будь
то человек или маг, бог или демон. Они были совершенно одни.
оторвана от всего мира, измучена.
проникать за черту, но которая могла видеть то, что делается внутри
круга.
друг на друга. Хотя сквозь стену не могли проникнуть ни разум, ни сила,
в пустоте дул слабый ветерок. Он развевал их длинные туники, спутывал
волосы Изгнанницы, швырял кудри Мирейна ему в лицо. Мирейн отбросил
назад тяжелую массу волос, но без особого успеха; сделал это еще раз и
наконец прекратил бесполезную борьбу.
к свету. Взметнулся сноп искр. Тьма отпрянула назад. Мирейн стоял без
движения. Его лицо было закрыто спутанной гривой волос. Ветер крепчал,
его игривые пальцы коснулись турники Мирейна, стремясь сорвать ее,
закрутить вокруг тела, стягивая его все туже и туже.
лица и завязал их узлом на затылке.
казавшийся таким непрочным, остался нетронутым.
круг борьбы остался за Мирейном.
неподвижности, он начал слегка перемещаться по своей половинке круга,
ступая с кошачьей грацией. Вокруг себя, в сторону, назад, шаг, и еще
шаг; и еще шаг с изяществом танцора.
спутанные мотки бледного огня окружали ноги Изгнанницы, оплетали ее,
соединялись, смыкались.
- точеное темное тело в кругу бледной кожи. Разорванная паутина облепила
тощее тело Изгнанницы, сначала колени, потом бедра, грудь.
Паутина расползалась и превращалась в лохмотья. Черная неясная масса с
глухим шумом клубилась в глубине бледного размытого пятна.
горели. Волосы снова оказались распущенными, как у истинного колдуна,
туника превратилась в лохмотья. Он тяжело дышал. И тем не менее
улыбался.
голову.
дальше будем играть? Или наконец начнем бой?
ответила волной мрака и стеной леденящей тишины. Против его
молниеносного огненного меча она возвела щит ночи; против полотна его
тихой мелодии выступила неподвижность, поглощавшая любой звук.
Восходящая заря осветила его половину круга, но на другой половине
царила глубокая ночь.
меньше. Нет, просто он передвинулся; глаза Элиан устали, усиливавшийся
дневной свет обманывал ее, делая тусклым мерцание камня ночи.
подползала к нему. Он качнулся, пропел три строчки из древнего
песнопения. Тьма остановилась.
отступила на локоть. Но лицо Мирейна блестело от пота, глаза были
зажмурены, а тело напряглось. Вся его сила была направлена на то, чтобы
удержать мрак на той же линии.
непреклонно. Мирейн задрожал от страшного напряжения. Его противница
застыла, словно каменное изваяние, с лицом, лишенным всякого выражения,
кроме разве что тонких побелевших губ.
постепенно отступал. Шаг за шагом камень рассвета тускнел и темнел.
Граница тьмы начала изгибаться. Перед Мирейном и по его бокам, на
расстоянии вытянутой руки, свет еще держался. Но все остальное досталось
ночи. Его спина коснулась колонны. Дальше пути не было: его не пускал