Очень хорошо. Выбора мне не остается, ибо как может простой базарный
торговец спорить с Молином Факельщиком, Верховным Жрецом Вашанки. Хорошо,
хорошо, пусть будет девять _с_о_л_д_а_т_о_в_.
в руках кошелек. Юноша отсчитал девять монет, показал их хозяину и передал
Кулу, который проверил, не стерты ли деньги, ибо большая часть монет в
Санктуарии давно находилась в обращении. То, что деньги платит юноша,
торговцу не было в диковинку, ибо для жреца считалось неподобающим
расплачиваться самому. Когда монеты скользнули в висевший на груди
торговца кошель, жрец вторично щелкнул пальцами и к лавке подошел
здоровенный, похожий на земледельца детина, который придержал дверь, пока
Молин не вышел, а затем принял сверток из рук молчаливого юноши.
толпы, уверенный, что рабы сумеют не упустить его из виду. Шелк и впрямь
соответствовал утверждению торговца, а в столице, где деньги меняли хозяев
куда чаще, за такую ткань попросили бы вдвое больше. Жрец еще не успел
занять настолько высокое место в рэнканской бюрократии, чтобы забыть
искусство торговаться.
поддержал тяжелые одежды жреца, когда тот занимал свое место, а первый уже
положил отрез шелка на сиденье и взялся за задние ручки. Достав из-за
пояса обтянутую кожей рогульку, немой хлестнул носильщика по бедру и
процессия направилась обратно во дворец.
а юноша понес отрез шелка в дом, получив строжайший наказ сделать так,
чтобы госпожа Розанда, дражайшая супруга Молина, ничего не узнала. Сам
Молин направился через покои в помещения, где ныне обитали слуги и рабы
Вашанки.
северянка, которую они называли Сейлалха и которая ежедневно в это время
исполняла непростой Брачный танец. Сей танец являлся смертным воплощением
божественного танца, который Азиуна исполняла перед своим братом Вашанкой,
дабы убедить того взять ее в любовницы, а не отсылать вероломным и
коварным десяти его братьям. Не пройдет и недели, как на ежегодном
празднестве "Убийства Десяти" Сейлалха исполнит его.
длинные, почти до колен, медового цвета волосы превратились в один
вращающийся круг. Подготовка к танцу уже давно была закончена, но Сейлалха
все же танцевала не настолько быстро, чтобы жрец не мог оценить по
достоинству крепость бедер и тугие, торчащие вверх маленькие груди. Танец
Азиуны всегда исполнялся только северянками, в противном случае он терял
свою величавость. Лицо рабыни было закрыто каскадом волос, но Молин знал,
что по красоте оно не уступало телу.
аккорде, а затем с легким стуком прикрыл потайной глазок. Сейлалха не
увидит настоящего мужчины до тех пор, пока в брачную ночь не исполнит
перед богом своего танца.
комнатку, размерами напоминающую келью. Повернув ключ, жирный евнух закрыл
дверь на тяжелый засов. Нужды тревожимся не было, ведь после десяти лет
рабства, оказавшись ныне в Санктуарии, Сейлалха не захочет рисковать
жизнью в надежде бежать.
думали, что ее ум точно поверхность озерца в безветренный день, но они
ошибались. Они думали, что Сейлалха ничего не помнит из своей жизни до
того момента, как оказалась на убогом невольничьем рынке: рабыня была
слишком сообразительна, чтобы обнаруживать свою память. Им было невдомек,
что Сейлалхе ведомо рэнканское наречие. Окружавшие ее женщины, которые
обучали Сейлалху танцу, все были немыми и не могли сказать ни слова, но
были и те, кто говорил. От них Сейлалха и узнала про Санктуарий, Азиуну и
праздник Убийства Десяти.
еще пока не исполнил его перед богом. Сейлалха полагала, что нынешний год
станет ее годом и в одну ночь решится судьба ее невольничьей жизни. Жрецы
думали, что она ничего не знает о цели танца и исполняет его только из
страха перед злобного вида женщинами с обтянутыми кожей дубинками, но в ее
племени уже девятилетние девочки считались годными для брака, а искушение
оставалось искушением на любом языке.
таких немых женщин, ей стоило постараться забеременеть от связи с богом.
Легенда гласила, что неисполненным желанием Вашанки было иметь ребенка от
своей сестры: Сейлалха постарается ублажить бога в обмен на свою свободу.
Убийство Десяти приходилось на новолуние, а ее месячный цикл завершался в
полнолуние. Если бог такой же мужчина, как и ее соплеменники, то она может
зачать. Упав на предоставленное ей мягкое ложе, Сейлалха принялась
раскачиваться взад и вперед, пока по лицу не потекли слезы. Она беззвучно
плакала, чтобы надзиратели ничего не приметили и не заставили силком
выпить снотворное. Молясь богу Солнца, богу Луны, богу ночных трав и всем
призрачным демонам, которых она сумела упомнить с тех далеких времен,
Сейлалха повторяла одно и то же:
Помогите не стать такой же, как они!
сестры разговаривали друг с другом на языке тамбуринов, лир, волынок и
барабанных палочек. Они исполнили танец и стали немыми, и в их лонах текла
лишь желчь. Их музыка была скорбной, порой даже мрачной и если у нее не
будет ребенка, то такого удела не миновать.
коснулась лбом массы ниспадающих волос на полу. Прислушавшись к ритму
музыки, она снова закружилась в танце.
крышкой, который привез с собой из столицы. Немой юноша, всегда
находившийся рядом, почел за благо укрыться в дальних покоях. Еще не
наступил полдень, а Молин уже трижды сорвал на нем свой гнев.
Верховного жреца в вонючей дыре, подобной Санктуарию. Строительные работы
велись через пень-колоду, ибо рабочие не знали своего дела. То и дело
происходили непредвиденные несчастные случаи, недобрые знаменья. Старое
илсигское жречество злорадствовало и собирало нерегулярную десятину с
городских жителей. Весь имперский антураж поблек в недостойных его сана
помещениях, отведенных Молину под резиденцию. Фактически, они с женой
делили комнату - ситуация, которую он не предвидел и больше выносить не
мог. Принц оказался идеалистом, женатым идеалистом, чья вера в блаженство
такого неудобного состояния уступала лишь наивности в делах управления
государством. Несмотря на редкие встречи с ним. Молин не мог не признать,
что собеседник из Принца великолепный. Его воспитали в духе полного
соответствия роли ни на что не годного младшего сына, и лишь злосчастная
из судеб привела его столь близко к трону, что ныне его отослали из
столицы куда подальше.
апартаменты в храме. В оранжереях с отоплением цвели диковинные растения,
а ниспадавший со стены во внутреннем дворике храма водопад заглушал
уличный шум и перебрасывал радужное сияние, когда Молин восседал за столом
в зале для аудиенций. Что же он сделал не так? Теперь у него в
распоряжении была лишь небольшая комнатка с окошком, где воздух, казалось,
точно стоит в зловонных испарениях, тогда как из второго окна, поближе,
открывался вид на виселицы. Вдобавок ко всему, церберы сновали повсюду
утром, а вчерашние висельники по-прежнему болтались на ветру.
осознать всю важность вверенного ему поста и быть верным, преисполненным
долга жрецом Вашанки. Кадакитис обязан найти дорогу в эти позабытые Богом
апартаменты и пребывать в них так же, как и жрецы, пока Молин не подыщет
себе лучшего пристанища. Принц запаздывал. Вне всякого сомнения, он
потерялся в пути.
Молин? Вы здесь?
Показался и сам Принц.
видеть меня по делу, касающемуся Вашанки. Наверняка это так, иначе вы бы
не призвали меня прямо к себе. А где мы? Впрочем, какая разница. У вас
опять какие-то храмовые проблемы? Я приказал Зэлбару проследить, чтобы
вновь прибывшие честно исполняли свой долг...
всеми этими делами занялись, как вы и предложили, Зэлбар с церберами.
Кстати, сейчас мы находимся за внешней стеной дворца, как раз неподалеку
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк
Якубенко Николай