поймет, конечно, что такой объем информации можно уничтожить в один миг
разве что динамитом, потому что существуют дублирующие системы и у
скорости обработки есть предел. Но сюда, я думаю, он больше не вернется.
в которых прячется что-то страшное. Каждый шаг - это огромный риск, и за
один раз можно сделать лишь сотую долю шага. Ты должен спрашивать чужую
машину примерно так: "На самом деле это не вопрос, но если вдруг мне
придет в голову спросить (чего я вовсе не собираюсь делать) о том, что
случится, если бы я посмотрел на эту вот дверь (я даже не трогаю ее; меня
нет даже в соседней комнате), то что бы ты в таком невероятном случае
предпринял?". Программа все это перемалывает, решает, заслуживаешь ли ты
тортом по физиономии, а потом либо швыряет в тебя этот торт, либо делает
вид, что переходит с позиции А на позицию А1. Тогда ты говоришь: "Ну,
предположим, я действительно посмотрел на эту дверь", после чего иногда
она отвечает: "Ты подглядывал!" - и все летит к чертям.
самая удачная из попыток Лизы объяснить мне, чем она все-таки занимается.
расколола.
оставить их у себя. Когда-то это были вымышленные деньги, но теперь у них
своя история. В налоговом управлении полагают, будто им известно, откуда
деньги взялись. Налоги на эту сумму выплачены. Штат Делавэр считает, что
их перевела тебе реально существующая корпорация. Адвокатской конторе в
Иллинойсе уплачено за оформление процедуры перевода. Банк платит тебе
проценты. Я не стану уверять, что вернуться назад и стереть все записи
невозможно, но я не хотела бы этим заниматься. Я неплохо знаю свое дело,
однако у Клюга был особый дар, которым я, увы, не обладаю.
такое возможно? Он их что, с потолка брал?
обстоятельство сыграло для меня роковую роль. На клавиатуре она работала
вслепую, а свеча ей требовалась только для того, чтобы находить нужные
дискеты.
сиянии свечи. Золотистый свет на золотистой коже...
я видел ее ребра, когда она сидела на скрещенных ногах, втянув живот и
задрав подбородок. Иногда она замирала надолго, опустив руки, потом кисти
ее вдруг взлетали вверх, словно для того, чтобы с силой ударить по
клавишам. Но клавиш она всегда касалась легко, почти беззвучно. Мне
казалось, что это скорее йога, чем программирование. И сама Лиза говорила,
что в состоянии медитации ей работается лучше всего.
что оно привлекательно. Наверное, это из-за скобок на зубах: они отвлекали
внимание. Однако мне она казалась красивой.
потом попытался отвести глаза, и не смог. Со свечами иногда случается - не
знаю, почему - они вдруг начинают мигать, хотя пламя остается
вертикальным. Оно подскакивает и опускается вверх-вниз, вверх-вниз,
ритмично, разгораясь все ярче и ярче...
говорить... Я задыхался, всхлипывал, хотел закричать громко, сказать,
чтобы она не волновалась.
верхний свет.
на лоб мне упала слеза. Я лежал рядом с кроватью, на ковре.
спину. В дверь позвонили.
сварила кофе. Мы устроились на кухне, и она немного успокоилась. Был уже
час ночи, но я все еще чувствовал себя неважно, хотя приступ оказался не
самым страшным.
когда Лиза перебралась ко мне, и на ее глазах принял одну пилюлю.
то, что я не защищался, но, еще не придя в себя после приступа, я понимал
все это с трудом.
встряхнула меня за плечи, потом рассерженно заявила:
могла бы начать меня успокаивать, но обычно я неплохо справляюсь с собой
сам.
все тридцать лет?
мне сделали операцию, но стало только хуже.
знала, что нужно делать. Ты должен мне рассказать, как поступать в случае
чего. Тогда я не буду сердиться.
так и не сделал. За долгие годы я выработал несколько безотказных методов
ломать близкие отношения. Но, посмотрев ей в глаза, я себя переборол. Она
действительно хотела остаться. Не знаю почему, но мне было этого
достаточно.
сумеешь сделать это так, чтобы я не откусил тебе пальцы, во время приступа
нужно запихнуть мне в зубы кусок скомканной ткани. Угол простыни или еще
что-нибудь. Но ничего твердого. - Я пощупал пальцем во рту. - Кажется, я
сломал зуб.
поцеловала меня и устроилась на моем колене.
начинается, у меня сводит все мышцы, но это ненадолго. Потом они начинают
самопроизвольно расслабляться и сокращаться. Очень сильно.
спиной и смотри, чтобы я не задел тебя рукой. Если сможешь, сунь под
голову подушку. И не подпускай меня к предметам, о которые я могу
пораниться. - Я посмотрел ей в глаза. - И помни, пожалуйста, - все это ты
можешь попытаться сделать, но если я слишком разойдусь, лучше отойти в
сторону. Лучше для нас обоих. Если я вдруг ударю тебя так сильно, что ты
потеряешь сознание, ты не сможешь помочь мне, и когда меня стошнит, я
начну захлебываться.
подумал, и едва заметно улыбнулась.
могу прикусить язык или щеку с внутренней стороны, но это не страшно. Еще
одна вещь...
ли она смогла бы помочь, но мне не хотелось, чтобы она чувствовала себя
виноватой, если я вдруг умру при ней.
другим. Если это будет продолжаться долго, я не смогу дышать, и мозг умрет
Махров Алексей
Контровский Владимир
Корнев Павел
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Зыков Виталий