города выкопали каналы. Я показал на город, потом на канал, и Твил сказал:
"Нет-нет-нет!" - и указал на юг. Я это понял так, что каналы выкопала
какая-то другая раса, может быть, соплеменники Твила. Я не знаю, может на
планете есть еще одна разумная раса, а может, и десяток. Марс - очень
странное местечко.
Представьте только себе - на четырех ногах топает бочка, а у этой бочки
еще четыре не то руки, не то щупальца. Головы нет, зато туловище опоясано
цепью глаз. Да еще эта бочка толкает перед собой тележку. Вслед за ней
показалась вторая, точно такая же.
третья, я просто встал перед ней, вытянув руки вперед, и сказал: "Мы
друзья". И что же, по-вашему, эта тварь сделала? Неожиданно проревела: "Мы
тр-р-рузья", - и толкнула тележку прямо на меня. Я еле успел отскочить.
Через минуту показалась следующая тварь. Она не остановилась, а
пробарабанила на ходу: "Мы тр-р-рузья", - и понеслась дальше. Может быть,
все эти существа общались между собой? Может, они часть какого-то общего
организма? Не знаю, но думаю, что Твил знает.
самой фразой. Это становилось забавно, я никогда не думал, что найду
столько друзей на этом богом забытом сборище. В конце концов я обратился к
Твилу и жестом выразил удивление, думаю, он понял, потому что сказал:
"Один-один-два - да! Два-два-четыре - нет!". Дошло?
это понял так: "Один-один-два - да!" Существа разумны.
"Два-два-четыре-нет!" Значит, их разум не такой, как у нас, что-то иное, и
логика совершенно иная, не дважды два - четыре. Может быть, он хотел
сказать, что у них мозг более примитивный, что они могут понимать только
простые вещи - "Один-один-два - да!", но более сложные вещи -
"Два-два-четыре - нет!" Но из того, что мы увидели дальше, я думаю, верно
первое предположение.
потом вторая. Их повозки были полны камней, песка, кусков местных деревьев
и прочей подобной ерунды. Они прогудели свое дружеское приветствие,
которое было не таким уж и дружеским, и помчались дальше. Третья
показалась мне той, с которой я пытался завязать знакомство, и я решил с
ней еще поговорить. Я опять остановился у нее поперек дороги и стал ждать.
поглядел на нее. Четыре или пять глаз глядели на меня. Она снова пустила в
ход свой пароль и толкнула было тележку, но я стоял твердо. И тогда это
чертова тварь протянула одну из своих рук, и две клешни, похожие на пальцы
ущипнули меня за нос!
чувство прекрасного!
треклятом носу и шишка была, и ожог. Короче, я завопил: "Ой-ой ой!" - и
отпрыгнул, а эта тварь умчалась. Но с этого момента они все приветствовали
нас так: "Мы тр-р-рузья! Ой-ой-ой!" Странные существа!
уходили и, не обращая на нас никакого внимания, таскали свой груз. Дорога
уходила прямо в глубину по откосу, похожему на заброшенную шахту, и эти
люди-бочонки сновали взад и вперед, приветствуя нас этой своей вечной
фразой.
увидеть, что это такое. Это не было похоже ни на костер, ни на факел, как
вы понимаете, а скорее какой-то искусственный свет, и я подумал, что,
может быть, удастся что-нибудь разузнать о степени развития этих тварей.
Ну и я стал спускаться вниз, а Твил за мной, хотя, однако, не обошлось без
щелканья и кудахтанья.
северное сияние, но исходил из единственного черного стержня, укрепленного
в стене коридора. Несомненно, это было электричество. Эти твари,
следовательно, были достаточно цивилизованы.
подошел поближе, оказалось, что это куча сверкающего песка. Я повернул к
выходу, и черт меня побери, если он не исчез!
Короче, я пошел обратно в направлении, откуда, как мне казалось, я пришел,
но увидел всего лишь еще один плохо освещенный коридор. Это был настоящий
лабиринт! Вокруг не было ничего, кроме запутанных и пересекающихся
переходов, местами освещенных, а порой мимо сновали эти твари, иногда с
тачками, иногда без.
недалеко ушли от входа. Но с каждым шагом мы, казалось, уходили все глубже
и глубже. Наконец я попробовал было пойти за одной из этих тварей с пустой
тачкой, думая, что она выведет нас из этой чепуховины, но она слонялась
совершенно бесцельно из одного перехода в другой. Когда она стала носиться
вокруг столба наподобие челнока, я наконец потерял терпение, швырнул бак с
водой на пол и уселся.
"Нет-нет-нет!" - как-то очень уж беспомощно, и от этих туземцев помощи
нельзя было добиться никакой. Они не обращали на нас внимания, только
заверяли нас, что они - друзья, ой-ой-ой!
Я два раза спал, потому что вконец измучился. Твилу сон вроде бы вообще
был не нужен. Мы пытались идти только по тем коридорам, которые вели
вверх, но они сначала шли вверх, а потом вниз. Температура в этом
идиотском муравейнике была постоянная. Нельзя было отличить день от ночи,
и, после того как я в первый раз уснул, я уже не знал, проспал я час или
тринадцать часов, потому что по часам не мог определить, день это или
ночь.
по коридорам, но вроде бы ничего не делали - просто колеса крутятся. И
несколько раз я видел двух этих бочкообразных тварей с маленькой, которая
росла посередине, прикрепленная сразу к обеим.
les tulipes!
замечали, если не считать, как я уже говорил, их приветствия: "Мы
тр-р-рузья! Ой-ой-ой!" У них вроде бы нет никакой домашней жизни,
слоняются себе со своими тележками и тащат всякую чепуху. И тут я
обнаружил, что они с ней делали. Нам наконец немного повезло - мы нашли
коридор, который довольно долго поднимался кверху. Я чувствовал, что мы,
должно быть, уже близко к поверхности, и наконец проход вышел в пещеру с
куполом первый раз. И - братцы! - я чуть не заплясал, когда увидел через
трещину в крыше что-то похожее на дневной свет. В пещере было что-то...
что-то вроде машины, такое громадное колесо, и оно медленно
поворачивалось, и одна из тварей как раз бросала свой мусор под него.
Колесо все это с треском размололо - песок, камни, растения, все в
порошок, и он куда-то ссыпался. Пока мы смотрели, пришли другие и делали
то же самое, и вроде бы больше ничего. Никакого ритма, никакой цели у
этого всего, но для этой сумасшедшей планеты это очень типично. И было
кое-что еще, во что и поверить трудно.
спокойно нырнула под колесо! Я смотрел, как ее размололо, ошарашенный
настолько, что не мог издать и звука, а минуту спустя еще одна сделала то
же самое! И у них был даже в этом какой-то порядок: тварь у которой
тележки не было, брала освободившуюся.
он только пожал плечами, совсем по-человечески, как будто хотел сказать:
"Что же я могу с этим поделать?" Наверное, он кое-что знал об этих
существах.
бы как на низком постаменте. Я подошел поближе. Это был маленький
кристалл, размером с яйцо, и он испускал яркое сияние. Его свет обжигал
мне руки и лицо, прямо как заряд статического электричества, и затем я
заметил еще что-то странное. Помните, у меня на левой руке была бородавка?
Глядите! - Ярвис вытянул руку. - Она высохла и отпала, только и всего! А
мой бедный нос! Боль моментально исчезла, как по волшебству! У этой штуки
свойства жестких рентгеновских лучей или гамма-лучей, только лучше. Она
уничтожает больную ткань, а здоровую оставляет нетронутой.
начался ужасный шум, мы побежали к другой стороне колеса и увидели, что
перемалывается тележка. Наверно, какое-то самоубийство было слишком
небрежным. И вдруг все эти твари зашумели и загудели вокруг нас, и шум был
явно угрожающий. На нас надвигалась целая толпа. Мы отступили в проход,
который, как мне показалось, был тот самый, через который мы вошли, а они
с грохотом помчались за нами, с тележками и без тележек. Бешеные твари!
Поднялся громкий хор: "Мы тр-р-рузья! Ой-ой-ой!" Это "ой-ой-ой" мне не
понравилось. Звучало как-то угрожающе.
Мы отступали по коридору, а эти бочкообразные за ними - штук двадцать.
Странная вещь - те, которые входили с полными тачками, проходили мимо нас,
не обращая внимания.
уголек-зажигалку и прикоснулся к лежащим на тележке стволам растений. Пфф!
Всю тележку охватило пламя, а эта безумная тварь продолжала двигаться все
с той же скоростью. Однако среди наших "тр-р-рузей" это вызвало некоторое
смятение - и затем я заметил, что дым втягивается где-то сзади нас, и
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Сапковский Анджей
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Майер Стефани