собственного народа. Все эти путаные импульсы-мысли, несущие с собой ее
замешательство и одиночество, устремились в открытый разум Лунной Тени...
были разделены... и на душе у нее стало легче.
мозг начал наполняться ответными картинами и воспоминаниями Лунной Тени. И
внезапно она, совершенно неожиданно для себя, превратилась в Лунную Тень.
Она видела себя чужими глазами, воспринимала саму себя, как чужую,
чувствовала серебристый мех, покрывающий плечи, и была недоверчива и
возбуждена... Но когда она немного привыкла к неожиданному вторжению в
чужой мозг, она заметила, что это были воспоминания не только Лунной Тени,
и что он потерял контроль над самим собой, она чувствовала, что ее
втягивает в какой-то другой, человеческий разум. Он был впечатан в память
Лунной Тени и теперь поднялся из глубины прошлого через много поколений.
Ш_а_м_а_д_а_к_с. Она еще раз повторила его, чтобы утвердить свое "я", и
сердце ее забилось быстрее. Она чувствовала ремешок медицинского прибора,
врезавшийся в ее плечо (душа Таравасси Покоробилась); боль была ужасающе
реальной. Она только что ходила в город, чтобы взять товар и теперь
возвращалась назад в лагерь, неся на себе бесконечно тяжелый груз. Ее
самые худшие опасения оправдались: саботаж транспорта. Она была вынуждена
идти медленно и, наконец, достигла находящийся в тени изгиб дороги.
(Таравасси дико озиралась, она была в панике от такого количества людей).
Тонкий слой снега покрывал улицу, хрустя под ее подошвами.
Таравасси-Шамадакс смотрела вверх на покрытое снегом переплетение
виноградных лоз. Она испуганно подумала, что больше о ней никто не
побеспокоится. Листья винограда умерли в седых руках мороза...
наружу. Но грубое лицо посмотрело на нее пустыми глазами и исчезло, когда
мужчина пошел дальше. Таравасси-Шамадакс, дрожа, вздохнула, ей было трудно
подумать, что она изучала историю культуры и никакой перепуганный чужак...
охватившую ее панику. Все они теперь были чужаками - настоящими чужаками.
Они проходили мимо нее, не замечая ее. Забыв обо всем, не обращая внимания
на холодный день - посланники смерти, плененные туманом грез, навеянных
читтой, мечтая о смерти. Отвратительный смрад ударил ей в нос, когда она
пересекала узкое пространство между двумя зданиями, но она не глядела по
сторонам... потому что грезы приводили к сумасшествию, а когда она
просыпалась от грез... Как можно о_д_н_о_в_р_е_м_е_н_н_о _п_о_ч_и_т_а_т_ь
ж_и_з_н_ь _и _с_м_е_р_т_ь... Они все сошли с ума! Ни одна часть ее
сознания не могла отвергнуть этот факт. И это произошло так быстро...
Сколько еще будет существовать этот город, эта колония, прежде, чем долгая
осень сумасшествия перейдет в долгую холодную зиму, за которой больше
никогда не придет весна? Что нам делать, когда весь наш мир погибнет? Мы
не можем покинуть наше Братство! О, Базилион, Базилион!.. - она ускорила
свои шаги, сумка с товаром больно колотила ее по ноге. Она прошла
последний изгиб и посмотрела на снег там, где снег еще не был истоптан...
Что с нами станет теперь, когда они уничтожили транспорт?
неразличимых очертаний, тюк окровавленных лохмотьев... Самоубийство? Ах,
нет. Н_е_т_! - Шамадакс закричала, остановилась. Негромкий крик
бесконечным эхом отдался в ее мозгу, словно она была крошечным свидетелем
гибели мира...
ужаса все еще рвался из ее горла. - Лунная Тень! - она прижала болящую
руку к губам, проглотив горький комок только что пережитого страха. -
Что... Что произошло? Что это было? Это же были не твои воспоминания!
медленно исчезали с его лица, пока он смотрел на нее.
- когда мы объединились. Воспоминания тянутся к воспоминаниям.
утверждение о Звездных Людях... О людях, членах Братства. Она неосознанно
задала вопрос на ее вопрос был дан ответ при помощи видений из ее
собственного прошлого (при воспоминании об улице, полной народа, у нее
снова перехватило дыхание), которое было где-то глубоко запрятано в ее и
его памяти. Как это случилось? Как долго они уже находились здесь? И что
случилось с Шамадакс? Внезапно она почувствовала желание как можно больше
узнать об этой новой части ее личности, этом новом мире, который
раскрывался перед ней.
осознала, что люди этого мира умерли - умерли от читты. Таравасси осознала
это совершенно ясно - как в результате душевных мук Шамадакс, так и своих
собственных. И теперь она только удивлялась, как эта последняя горсточка
людей ухитрилась так долго прожить этой имитацией чужой жизни - и этой
имитацией смерти.
увидит свет и будет мучить меня... - он замолк, закрыв глаза. - Я
объединился с тобой и разделил злое знание. Я твой брат по Братству?
силы ответ, который она нашла в объединении. Но она чувствовала, что для
нее было очень важно передать часть груза кому-нибудь, - она улыбнулась.
Теперь, когда они нашли ответ, она поняла, что обрела ключ к настоящему
пониманию и не удовлетворится, пока не утихнет жажда знаний. - Лунная
Тень, - она снова протянула ему руку, забыв о его предупреждении, - покажи
мне, что произошло с твоими предками, что случилось с Шамадакс?
удивления, когда разумы ее и Лунной Тени слились друг с другом, ее вопросы
и жажда знаний объединились и медленно погрузились друг в друга, и
движение это сделало их членами Братства, погрузились на глубочайший
уровень его/ее сознания, в отрывочные воспоминания, дошедшие через
множество лет, однако, все еще достаточные, чтобы видеть то, что видели их
предки и, если это будет необходимо, вызвать в них дух этого старого
города, который поведет их...
руки, блестящий, серебристый мех, но тело было не Лунной Тени и, Таравасси
взглянула вниз, на человеческое лицо, лицо мужчины, перекошенное от боли.
Она присела на корточки около обгоревших развалин одного из шатров и ей
понадобились все силы, чтобы отвлечься от боли, и она старалась, насколько
могла, заглушить ее...
этот раз ее/его имя было Базилион (Шамадакс, где была Шамадакс? Где была
она, Таравасси?)
которые двигались по реке вдоль дороги к лагерю. Шамадакс... Он убедился,
что она действительно стояла возле него - бесформенная фигура в тяжелой
одежде и под капюшоном видно только одно покрасневшее от холода лицо. Она
подняла голову, и их взгляды встретились... словно они во время этого
движения были одним целым. Лицо ее разгладилось, когда она увидела его
улыбку. Она подняла руку, он тоже поднял свою, они приблизились друг к
другу и движение это сделало их членами Братства, их обоих, полностью, как
это и должно было быть.
туземную часть. Его/ее разум защищался против этих отличий - теперь там,
внизу, он был в этом уверен - была не просто группа приближающихся людей,
а ревущий сброд. Он оглянулся назад, на испуганные лица своих товарищей.
Высокий визг приближающихся снегоходов непрерывно давил им на уши. В
покрытой снегом тундре, далеко позади их собственного лагеря, он видел
заброшенные, не приспособленные для жилья палатки главного поселения
чужаков, где эта группа бедных, переживших человеческое вторжение туземцев
питалась червями и лишайниками. Они влачили там свое жалкое существование.
При первых же проявлениях гнева Звездных Людей туземцы бежали.
ландшафтом, свободного от опустошающей ледяной корки - голый, извилистый
ландшафт, сглаженный отступившим глетчером, нежный, чистый запах,
исходящий от снежного покрова. Однажды этот снег растает, обнажатся поля
долин... Но здесь, на берегу замерзшего озера, ландшафт был так же
пустынен, как на Луне, и люди здесь находились на грани гибели, ненавидя
самих себя.
посадку огромный транспорт с родной планеты? Прошло только девять лет с
тех пор, как он пришел сюда, чтобы доказать, что туземцы были
недочеловеками, но прошло время - и верил ли он сам в то, что они
находятся в тупике эволюции, что они всего лишь животные? В душе его
поднимался стыд. Но у него не было никаких оснований стыдиться этого. Но
теперь он стал совсем другим человеком, не таким, каким был прежде...
был когда-то, закружились в его голове. Весна - он пересекал старый двор
перед зданием Университета. Запах только что распустившихся цветов
наполнял воздух. Он шел, чтобы посетить лекционный зал, где находились
студенты, слушавшие лекцию. Они все стояли. Места там были только стоячие.
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Жюль Верн