медленно приблизились, представитель распорядителя похорон выступил вперед
и привел в действие открывающее устройство на пульте, незаметном на темном
фоне двери.
отправилось довольно много цветов, искусственных, по всей видимости, хотя,
конечно, с моего места трудно было судить об этом наверняка, но такое
количество настоящих цветов стоило бы целое состояние, что опровергалось
малочисленностью процессии, и так как дальше колея наклонялась вниз под
соответствующим углом и была оборудована роликами, вся экспозиция плавно
скрылась с глаз. Потом дверь закрылась. Похожий на церковника тип произнес
какие-то последние слова, и люди стали постепенно расходиться,
переговариваясь между собой, либо в молчании, в зависимости от настроения.
стало темно, подождал еще некоторое время. Потом поднялся, пересек
помещение, выполз наружу.
участок находился на значительном расстоянии, настолько далеко, что даже
музыка не доносилась до меня.
ведя по ней рукой, пошел к стене. Человек, склонный постигать реальность
на ощупь? Я подумал о Гленде. Что она сейчас делает? Где она? Обратилась
ли она в полицию или просто сбежала? Наконец мои мысли вернулись к тем
последним мгновениям, что до сих пор оставались где-то в уголке памяти.
Что она там бормотала в самом конце? Не обычный истерический вздор, чего
можно было ожидать от молодой женщины, присутствующей при внезапной,
насильственной смерти. Нет, на это было не похоже. Она повторяла адрес,
говорила мне, как это важно. Впрочем, если это не было своеобразной формой
истерики, то альтернативный вариант приводил в замешательство. Зачем нужна
информация умирающему, если он вдруг не окажется мной?
знать.
мы встретились...
иметь хоть какое-то отношение к текущим неприятностям.
меня...
нужно было находиться с правой стороны от него, чтобы добраться до пульта.
отправлялись покойники, по этой единственной дороге можно было покинуть
Дом. Дверь была сделана из легкого сплава, размерами примерно шесть футов
на восемь, и в тусклом свете казалась скорее кляксой, или черной дырой. Я
разобрался с пультом, и дверь бесшумно распахнулась внутрь. Еще чернее.
Даже с того места, где я стоял, трудно было сказать, что она открыта. Это
меня вполне устраивало.
удержать равновесие, и упираясь одной рукой в гладкую стену. Потом я
схватился за дверь и потянул ее к себе, отклоняясь назад, прикрыл ее.
По-настоящему она не захлопнется, пока я не приведу в действие механизм,
но это произойдет, если кто-нибудь приблизится к ней в течение следующих
нескольких минут.
длиннее сорока футов. Когда я добрался до задней стены, то встал, опираясь
на нее, и начал шарить пальцами по поверхности, отыскивая пульт
управления.
отодвинув крышку. После этого зажглось слабое внутреннее освещение, и мне
опять стало видно, что я делаю. Этот блок крайне редко, если вообще
кто-нибудь, нуждался в техническом обслуживании, а то, что я с ним тогда
сделал, определенно не предусматривалось инструкцией по эксплуатации. Во
всяком случае ни у кого не было оснований валять дурака с координатами, по
которым покойники отправлялись на свою межзвездную прогулку в одну
сторону.
секунд, прежде чем пульт сработает. После этого он сам вернется к своим
старым координатам.
дверь. Очень хорошо. Это было нечто, что мне полагалось запомнить...
поднялся. Да, мне полагалось помнить, что, хотя в туннеле я стоял на
наклонной плоскости, поверхность, на которую меня перенесло, была не такой
пологой.
коридоре, стены которого светились таким сильным и ослепительным светом,
что стало больно глазам. Я прикрыл их рукой и пошел по коридору, а моя
персона, тем временем, анализировалась на сотнях, может быть тысячах
уровнях скрытыми приборами, которые позволили бы только одному человеку
пройти через дверь в его конце.
ветерком, и я вступил в Крыло, Которого Нет.
домой. Я был в безопасности. Врагу здесь до меня не добраться.
минуя самый центр крепости, великие запечатанные своды Лаборатории,
Компьютера, Хранилища и Архива. Пока я шел, я размышлял о том душевном
состоянии, в котором мог пребывать некий предшествующий вариант меня
самого, давший им такие прозаические наименования, учитывая то, что в них
действительно находилось. В скептическом, Я полагаю.
которая наконец появилась справа от меня. Сразу же вспыхнули огни
освещения, и я притушил их шлепком ладони; довольно было иллюминации в
коридоре. Это была небольшая комната со светлыми стенами, устланная темным
ковром, где стояли письменный стол, два легких стула, диванчик со
столиками по бокам, застекленный книжный шкаф. Все было так же, как
всегда, на моей памяти.
контроллер на спинке стула и стена стала прозрачной.
каменистыми холмами, видневшимися примерно в полумиле от меня, делая их
похожими на челюсть со сломанными зубами. Скалы, что были ближе, казались
темными и влажными, словно над ними недавно прошел дождь. Вдали таяли
бледные облака, в небе ярко горели звезды. Индикатор справа от меня
показывал, что температура там, снаружи, слегка превышала тринадцать
градусов по Цельсию. Я отошел, развернул стул к панораме и уселся.
были и этот миг отдыха, и эта сигарета, и этот вид за окном перед тем, как
я сделаю следующий шаг. Мне необходимо было побыть в состоянии душевного
покоя, прежде чем я смогу продолжать. Это скажется потом.
ради того, чтобы выполнить одну из них. Было над чем подумать. Если бы мы
сейчас провели слияние, то, думалось мне, возникли бы значительные
разногласия, но связующим звеном был я, и я же был единоличным наследником
последних познаний Энджела и единственным, кто мог действовать. Решение
было за мной, и я его принял.
безмозглый!
значения и не будет иметь вообще никакого в ближайшем будущем.
лучше.
пока я докурю сигарету.
глядишь.
несколько здоровенных воронок от снарядов, их очертания размывались низко
поросшей темной растительностью. Приглядевшись, я мог еще различить
контуры огромного, разрушенного, похожего на крепость строения у подножия
скал. Этот вид завораживал меня. Может быть мне предстоит узнать о нем еще
что-нибудь...
их? А глазами своих предшественников?
комнаты.