Чтение 39–й страницы книги ~Дети ночи~

послеполетную заторможенность.

- Даже в таких благополучных городах, как Вена, есть приюты, - ответил
О'Рурк. - Подождите, я зарегистрирую нас обоих.

Их номера находились на пятом этаже в современной части отеля,
расположенной за основным корпусом позапрошлого века. Кейт молча
рассматривала серый ковер, серые стены, тиковую мебель и прочую обстановку в
духе двадцать первого века.

О'Рурк отпустил рассыльного, сказав ему что-то по-немецки, и направился в
свой номер, но Кейт остановила его у двери.

- Майк.., то есть святой отец.., подождите минутку.

Они стоял в узком коридоре. В огромных окнах, напоминающих оранжерейные,
открывался вид на черепичные крыши и старые дворики.

- Мистер О'Рурк, - заговорила Кейт, стараясь вырваться из тисков
усталости и печали, - я забыла рассчитаться с вами за билет и за.., за все
это. - Она слабым жестом обвела коридор.

Кейт знала, что священник одолжил деньги у процветающего друга детства.
Первый раз за всю неделю он улыбнулся. На фоне черной бороды сверкнули белые
зубы.

- Дейл - писатель, и ему некуда девать легкие заработки. Он был счастлив
дать взаймы.

- Нет-нет, я все равно расплачусь с вами за.., за все, - возразила она,
слыша, насколько измученно звучит ее голос. Она нахмурилась. - Вы не
говорили мне, когда мы все это обсуждали.., что думает ваша епархия, ваш
епископ или кто там у вас начальник.., что они думают о цели вашей поездки?

О'Рурк продолжал улыбаться.

- Отпуск, - ответил он. - Шесть лет без отдыха. Все, начиная с Его
Преосвященства и администратора ВОЗ, с которым я работал, и кончая моей
домохозяйкой в Эванстоне, считают просто замечательным, что я наконец решил
развеяться.

Кейт устало привалилась к косяку.

- А что будет с вашей репутацией, если вдруг станет известно, что вы
разъезжаете по Европе с женщиной?

О'Рурк подбросил в воздух и поймал звякнувшие ключи от номера. В поездку
он отправился с единственной кожаной сумкой, и теперь забросил ее на плечо с
непринужденностью бывалого путешественника.

- Моя репутация подскочит до недосягаемой высоты, если меня вдруг увидит
сейчас кто-нибудь из семинарских товарищей или преподавателей. Меня всегда
считали слишком серьезным. А теперь поспите, а потом мы отправимся на
поздний обед или ранний ужин - в зависимости от того, когда вы встанете.
Договорились, миссис Нойман?

- Договорились, мистер О'Рурк.

Она посмотрела, как он, посвистывая, шагает по коридору, успев отметить
его легкую хромоту, прежде чем закрыла дверь и заперлась на замок.

Встреча с цыганами в Будапеште была у них назначена на воскресный вечер,
и О'Рурк заказал билеты на катер с подводными крыльями по маршруту Вена -
Бухарест на воскресенье, 6 октября, в восемь утра.

- Последний день навигации для катеров, - сообщил он, когда они
прогуливались по Ратхаус-парку на следующее утро. - Зима скоро.

Кейт кивнула, но как-то не слишком поверила. День был теплый, не меньше
двадцати градусов, а великолепие осенней листвы в парках и вдоль Рингштрассе
лишь придавало всему совершенство. Состоянию души Кейт больше бы
соответствовал холод и дождь.

- У нас есть целый день, - сказал священник негромко, как бы извиняясь за
то, что вынужден прервать ее мысли. - Есть идеи? Но лучше всего, конечно,
вам было бы сейчас отдохнуть.

- Нет, - твердо ответила Кейт. Ей стало тошно от одной мысли, что
придется валяться в номере.

- Что ж, тогда можно сходить в художественно-исторический музей, там
отличное собрание. А еще нынешний год - год памяти Моцарта.

- Вы, помнится, говорили, что в этом музее есть Портрет настоящего
Дракулы? - спросила Кейт.

Она перечитала о правителях Трансильвании все, что смогла найти, после
того как три месяца назад определила заболевание Джошуа.

- Да.., кажется. Пойдемте, еще успеем на трамвай номер один.

***

Под портретом висела табличка: "VLAD IV, TZEPESCH. WOIWODE DER WALACHEI,
GEST. 1477, DEUTSCN 16. JH". Ниже была табличка поменьше с надписью на
немецком и английском: "Получено во временное пользование из музея Амбрас,
Инсбрук".

Кейт вгляделась в лицо на портрете в натуральную величину. Она
профессионально отметила большие, слегка навыкате глаза, возможно связанные
с болезнью щитовидки, сильно развитую челюсть и выступающую губу, что обычно
указывает на умственную отсталость или некоторые разновидности гипофизных и
костных заболеваний. "Платис-пондилолиз? Разновидность характерной аномалии,
связанной с тимусной дисплазией и другими признаками ТКИД?" - Жестокие
глаза, верно? - спросил священник, который стоял, заложив руки за спину и
слегка покачиваясь на каблуках.

От неожиданности Кейт чуть не вздрогнула.

- Я об этом не думала, - призналась она, глядя на портрет уже без
профессиональной предвзятости.

- Нет, - сказала она наконец, - особой жестокости я не замечаю.
Пожалуй.., высокомерие. Но он же был князем.

- Да, воеводой Валахии, - согласился О'Рурк. - Самое ужасное во всех
зверствах Влада Прокалывателя - это то, что для своего времени они были
более или менее в порядке вещей. За счет этого князья оставались князьями.

Он повернулся и перехватил задумчивый взгляд Кейт.

- Так вы действительно думаете, что этот Бела Лугоши имеет отношение к
происхождению болезни Джошуа? Кейт попыталась изобразить улыбку.

- Глупо, да? Но ведь вам теперь знакомо клиническое описание
иммуновосстановительного процесса, который поддерживает болезнь. Поглощение
крови. Увеличение продолжительности жизни. Удивительная способность к
самовосстановлению.., почти аутотомирование.

- Что такое "аутото...", что это такое?

- Аутотомирование - защитная реакция некоторых рептилий, например
саламандр, когда они отбрасывают хвост, а потом он снова отрастает, -
пояснила Кейт. Когда она начала мыслить медицинскими категориями, голова у
нее почти перестала болеть. Отступила и темная пелена печали. - Нам не
очень-то много известно о регенеративных возможностях саламандр. Мы знаем
лишь, что все это происходит на клеточном уровне и требует огромного
количества энергии.

О'Рурк кивнул в сторону портрета.

- А что, может быть, в королевскую родословную Влада и затесалась
какая-нибудь саламандра? Кейт потерла лоб.

- Я понимаю, что это дико.

На мгновение она прикрыла глаза. Музей наполняли звуки шагов, кашля,
разговоров на немецком, звучавшем так же резко, как кашель, случайного
смеха, казавшегося таким же безумным, как и ее состояние.

- Давайте присядем, - предложил священник. Взяв Кейт за руку, он повел ее
в закуток на втором этаже, где подавали кофе и пирожные. Он выбрал столик
подальше от основного потока экскурсантов.

На какое-то время у Кейт все поплыло перед глазами, и лишь после того,
как священник заставил ее сделать еще глоток крепкого венского кофе,
окружающим предметам вновь вернулись резкие очертания.

- Вы действительно верите, что легенды о Дракуле могут иметь какое-то
отношение к.., похищению Джошуа? - спросил он почти шепотом.

Кейт вздохнула.

- Я понимаю, что это выглядит нелепо.., но если болезнь сохранялась в
пределах семьи.., требовала двойного рецессива для проявления, а ее
носителям нужна была человеческая кровь, чтобы выжить... - Она замолчала,
устремив взгляд вдоль коридора, в направлении зала, где висел портрет.

- Небольшая королевская семья, - продолжал О'Рурк, - которой необходимо
соблюдение тайны из-за характера их заболевания и совершенных преступлений,
обладает достаточными средствами и властью, чтобы устранять недругов и
сохранять тайну , даже для того, чтобы послать в Америку похитителей и
убийц, которые выкрадывают ребенка.., ребенка, усыновленного по ошибке.

Кейт опустила глаза.

- Я понимаю. Это.., это бред.

О'Рурк отхлебнул из чашки.

- Верно, - сказал он - Такое впечатление может создаться, если только вы
не принадлежите к церкви, которая в течение нескольких столетий занималась
секретной перепиской как раз о такой злодейской семье, ведущей
затворническую жизнь. О семье, которая появилась в Восточной Европе
полтысячелетия тому назад.

Кейт резко подняла голову, отчего почувствовала острую боль Сердце у нее
заколотилось, но она не обратила на это внимания.

- Вы хотите сказать...

О'Рурк поставил чашку и предостерегающе поднял палец.

- Для обоснования теории данных пока недостаточно, - сказал он. - Если
только.., если только не увязать все с одним странным совпадением, со
встречей с неким человеком, очень напоминающим постаревшего, непогребенного
Влада Цепеша.

Кейт потеряла дар речи и только смотрела на него. О'Рурк полез в карман
пальто и извлек оттуда небольшой конверт с шестью цветными фотографиями, фон
был явно восточноевропейским: сумрачный промышленный город, средневековая
улица, выстроившиеся вдоль обочины "дачии". Интуиция подсказала Кейт, что
фотографии были сделаны в Румынии. Но ее внимание привлек человек на
переднем плане - очень старый, на что однозначно указывала его поза, изгиб
спины, иссохшее тело, угадывавшееся под просторной одеждой. Несмотря на то,