Чтение 21–й страницы книги ~Путь наемника~

кто-то из эльфов должен быть рядом с нею, если ей вдруг потребуется помощь, которую может оказать только мой народ. Разумеется, наше присутствие будет небесполезным, если госпоже Паксенаррион захочется навести какие-либо справки о прежних договорах между людьми и эльфами о совместном владении этим королевством.

Пакс снова искоса посмотрела на Амбротлина, и опять ее взгляд споткнулся о непроницаемое выражение его лица. Хальверик лишь молча кивнул, и вскоре они остановились перед высокой двустворчатой дверью, за которой явно скрывалось большое помещение.

- Покои королевы насчитывают несколько комнат, - доложил Хальверик. - Я надеюсь, что вам там будет удобно, уважаемая госпожа. А теперь прошу вас.

Пакс проследовала в распахнувшиеся перед нею двери. Переступив порог, она оказалась в просторной комнате, освещенной пламенем, пылавшим в камине, и высокими свечами. В комнате находилось несколько столов и удобных кресел. Старый Джуриам уже стоял посреди комнаты навытяжку; рядом с ним точно так же вытянулись две служанки в платьях цвета зеленой листвы. Кроме того, в комнате была и Льет, по-прежнему в доспехах. Из этой комнаты открывались двери в другие помещения. В одном из них Пакс успела заметить высокую кровать под балдахином, в другом - выстроившиеся вдоль стен книжные шкафы. На жаровне, поставленной в центре гостиной, соблазнительно булькал и пускал ароматный пар металлический кувшин. Хальверик поклонился и сказал:

- Госпожа Паксенаррион, позвольте откланяться. Желаю вам хорошо отдохнуть. Мне же остается только молить богов о том, чтобы они позволили вам исполнить последнюю волю нашего усопшего короля. - С этими словами он исчез за дверью. Пакс задумалась над тем, что следует делать дальше.

У Джуриама на этот счет никаких сомнений не было.

- Мне кажется, что вам будет гораздо легче, если вы снимете с себя кольчугу, - заметил слуга и подошел к Пакс. - Селла, - обратился он к одной из служанок, - принеси платье, которое мы согрели у камина. Господин эльф, осмелюсь предложить вам горячего пунша. Керис будет счастлива налить вам бокал. Керис, надеюсь, ты не забыла, что бокалы стоят вон в том буфете.

Вторая служанка поспешила выполнить распоряжение Джуриама. Амбротлин и его спутники, улыбнувшись, приняли из ее рук серебряные бокалы с ароматным пуншем. К этому времени Джуриам уже помог Пакс снять меч, перевязь и стянуть кольчугу. Если для Пакс посторонняя помощь в таком деле была чем-то новым и непривычным, то Джуриам знал свою работу прекрасно и действительно избавил Пакс от лишних усилий. Она не успела оглянуться, как ее облачили в теплое яркое платье и усадили к огню, подав бокал горячего пунша. Пакс внимательно посмотрела на Льет.

- Уважаемая госпожа, - осторожно заговорила Льет, - Правящий Совет решил, что вас должны сопровождать оруженосцы, как это положено нашему правителю. Я предложила свои услуги на эту ночь, поскольку мы с вами уже знакомы. Эскерьель сейчас несет скорбную службу.

- Для меня это большая честь,- искренне сказала Пакс.- Вы ведь знаете, что я пока не дала своего согласия...

- Да, я знаю об этом. Но если вы все же согласитесь, то такое сопровождение будет тем более уместно. Однако в любом случае я рада оказаться у вас на службе, пусть даже на короткое время.

- Послушайте, Льет, вроде бы, когда мы с вами увиделись в первый раз, на вас не было доспехов, - заметила Пакс.

Мимолетная улыбка коснулась губ Льет.

- Разумеется, мы не всегда надеваем доспехи, находясь во дворце. Но поймите меня правильно, уважаемая госпожа:

мы оказались в промежутке - надеюсь, кратком - междувластия. Вы еще не приняли на себя обязательств правления, но и защита короны на вас тоже не распространяется. Поэтому я решила, что мне будет лучше сменить церемониальный мундир оруженосца на доспехи и провести первую ночь у вас на службе в полном вооружении. Не хочу вас пугать, но это может оказаться необходимым в том случае, если кто-то из лионийской знати затевает что-нибудь недоброе.

Амбротлин улыбнулся и сказал:

- Льет, а вы, оказывается, мудрый оруженосец. По правде говоря, мы остались тут по этой же причине.

- Неужели вы опасаетесь за мою безопасность здесь, во дворце? - удивленная, переспросила Пакс.

- Госпожа, вы - паладин. Злые помыслы не могут овладеть вами без вашей на то воли. Но удар кинжала в спину несет в себе смертельную угрозу любому из нас.

- Да кому ж придет в голову ее убивать? Она ведь... - растерянно проговорил Джуриам.

- Джуриам, успокойся. Ты же не станешь отрицать, что злые силы терзают наше королевство уже долгие годы. Неужели ты думаешь, что зло сдастся так легко? Если наша гостья является надеждой для нашего королевства, то она тем более может стать мишенью для тех, кто сознательно или бессознательно служит силам зла.

- Паладины для того и существуют, - заметила Пакс, - чтобы не избегать конфликтов и противостояний, а, наоборот, вступай в любую схватку, чтобы все противоречия разрешались в честном бою.

Амбротлин сказал с улыбкой:

- Все это так, но на всякий случай сегодня вас будут охранять многолетняя верность Джуриама королевскому дому, честь верной последовательницы Фалька Льет и эльфийское чутье, способное заметить появление любой опасности. Так что, госпожа Паксенаррион, вы можете спокойно отдыхать или обращаться к богам с молитвой: мы обеспечим вашу безопасность.

Пакс кивнула:

- Большое вам спасибо. Всем вам.

Она обменялась со своими спутниками еще парой фраз, и через несколько минут Льет проводила ее в спальню. Впервые в жизни Пакс спала под шикарным балдахином с вытканными на нем цветами и лозами, лежа на тонких простынях, окантованных золотой вышивкой. Уснула она сразу же и спала лучше, чем сама ожидала. Проснулась же Пакс незадолго до рассвета по сигналу горна, прозвучавшему на сторожевой башне. С минуту Пакс еще полежала неподвижно, глядя в бледное, чуть светлеющее небо за окном. В комнате было еще темно, и лишь на фоне окна Пакс заметила стоящую на страже Льет. Она потянулась, зашуршала одеялом, и Льет обернулась.

- Уважаемая госпожа, сейчас очень рано, и если вы хотите, можете еще поспать.

Пакс чувствовала, как сонливость уходит из нее с каждой минутой.

- Нет-нет, благодарю вас, я вполне отдохнула.

- Если вы позволите, я разожгу камин, - предложила Льет.

Пакс вспомнила, что в спальне тоже есть камин, но, по правде говоря, такая роскошь была ей непривычна и казалась чем-то излишним. Она отрицательно покачала головой, а затем, вспомнив, что в темноте Льет вряд ли увидит это, сказала:

- Да нет, спасибо, и так хорошо. Скажите, где я могу найти тихое место, чтобы спокойно подумать и помолиться?

- Здесь. Я останусь за дверью, и уверяю, никто не будет допущен к вам до тех пор, пока вы сами не разрешите.

- Очень хорошо, - сказала Пакс, затем откинула одеяло и встала с кровати.

Льет тотчас же вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Пакс подошла по ковру к окну и выглянула во двор. В белесой предрассветной мгле замок и главный его двор представляли собой странное, какое-то колдовское зрелище. Пакс разглядела около главных ворот несколько человеческих силуэтов, темных на фоне снежного покрова. На востоке, над гребнем стены, прямо на глазах светлело: под темно-синей полосой стали появляться зеленоватые отсветы. Распахнув окно, Пакс высунулась в проем и посмотрела вверх. Последние ночные звезды догорали и гасли в небе одна за другой.

Пакс вновь поглядела вниз, во двор. Из трубы невысокого темного флигеля, стоявшего напротив, к небу поднимался столб дыма. Затем дым появился и еще над одной трубой по другую сторону двора. Пакс вспомнила, как, стоя на страже на крепостной стене, они с товарищами ждали, когда поднимется первый столб дыма над кухней, означающий скорый подъем всей роты и смену караула. А сейчас ей предлагали стать хозяйкой всего этого - этого двора, этого замка, всей этой страны. Причем Лиония всегда была богатым королевством: ее небольшие поля давали хорошие урожаи, а в лесах было полно дичи. Облокотившись о подоконник, Пакс позволила себе несколько минут помечтать, представив себя королевой в этом замке. Пожалуй, она смогла бы быть доброй к своим подданным - это первое, что пришло Пакс в голову. Наверное, у нее неплохо получилось бы управлять хозяйством страны и даже заниматься политикой. Разумеется, ей многому пришлось бы учиться, но главное у нее уже есть - даже отсюда, из замка, она чувствовала душу леса, могла раскрыть свой разум и впитать в себя душу всего королевства. Оно лежало перед ее внутренним взором как огромный разноцветный ковер, и Пакс сразу видела те места, где что-то пролилось грязным пятном на ткань этого ковра,

или места, где он вытерся и готов был порваться. Еще Пакс почему-то сразу вспомнила Льет и Эскерьеля, которые стали бы ее верными друзьями и доверенными слугами. Она представила себе, как они будут охотиться в лесах, как она поскачет на своем гнедом коне, резвом и неутомимом, словно северный ветер. На этом мечты Пакс оборвались. Ей стало совершенно ясно, что гнедой - это вовсе не тот конь, который нужен королеве, а жизнь в королевской конюшне, состоящая в пережевывании лучшего овса и редких прогулках по окрестным лесам, никак не подходит ее скакуну. Пакс вздохнула, отошла от окна и подсела к камину, в котором уже лежали аккуратно сложенные дрова, ждавшие только того, чтобы к ним поднесли лучину.

Мысли Пакс освободились от тронов и корон, покинули их и воспоминания о правящих советах, королевских дворах и тонкостях этикета. Мысли Пакс практически застыли на месте. Ее разум был неподвижен, как бывает неподвижна гладь лесного озера в тихий день. Что в этом мире она на самом деле знала и в чем понимала толк? Ей была ведома тяжесть меча в руке. Знала она и страх, заставляющий дрожать колени, и родную сестру этого чувства - безудержную ярость упоения боем. Знала и вкус хлеба, который утоляет голод, блаженство тепла, приходящего на смену стуже. То, что Пакс действительно знала, постепенно проходило перед ее внутренним взором. Затем перед ним прошли образы тех, кто встретился ей в жизни и помог стать тем, кем она стала сейчас: Сабен, магистр Оукхеллоу, Стэммел, Алиам Хальверик, герцог Пелан... Затем исчезли и эти образы. Перед ее мысленным взором взвились языки пламени, а до внутреннего слуха донеслись звуки торжественной песни, почти гимна. Из пламени стало расти дерево, тут же сгоравшее и одновременно остававшееся нетронутым огнем. Затем гнедой конь прорвался сквозь пламя на ледяном зимнем ветру и унес ее куда-то далеко, в край цветущих лугов и вечной радости.

Пакс пришла в себя, услышав стук в дверь и потрескивание дров в камине. Тряхнув головой, она встала и открыла дверь спальни. К этому времени, как она успела заметить, уже наступил день. Зимнее яркое, но холодное солнце заглядывало в обращенное на юг окно ее комнаты.

- Мы уже стали беспокоиться, уважаемая госпожа, - чуть виноватым голосом произнесла Льет, стоявшая на пороге. За ней Пакс увидела баронов Хальверика и Бельварина.

- Прошу прощения, - поспешила извиниться она. - Когда с тобой говорят боги, бывает очень трудно понять, сколько времени прошло, и заставить себя прекратить этот разговор.

Трое стоявших перед Пакс людей изумленно глядели на нее, явно заметив в ее лице что-то такое, что сама она еще не успела почувствовать.

- Когда вы будете готовы,- сказал наконец барон Бельварин, - Правящий Совет будет счастлив встретиться с вами.

- Я мигом, - заверила их Пакс.

Она чувствовала себя полной сил и отдохнувшей. Бароны покинули королевские покои, и Пакс обратила внимание на то, что Джуриам уже подогрел большой котел с водой, приспособив его на углях камина в гостиной. Эльфы по-прежнему стояли на страже у входной двери. Амбротлин кивнул Пакс и сказал:

- Похоже, госпожа, нет смысла спрашивать о том, как вы отдохнули. По крайней мере нам, эльфам, очевидно, что время, проведенное в уединении, не было потрачено впустую. Боги явно позаботились о вашем физическом отдыхе и душевном спокойствии.

- Я видела ваше Великое Дерево, - сказала Пакс. Еще за секунду до этого она и сама не знала, как назвать то неясное видение, промелькнувшее перед ее мысленным взором.

- Правда? - с искренней радостью в голосе переспросил Амбротлин. - Тогда я позволю себе выразить надежду, что вы получили благословение от его листьев. Если вам суждено хотя бы ненадолго остаться в этом королевстве, милость Великого Дерева придется вам очень кстати.

Пакс приняла ванну и оделась чуть быстрее, чем того хотелось бы Джуриаму. Она шутливо подгоняла старого слугу, не давая исполнить все казавшиеся ему незыблемыми обязанности.

- Поймите, Джуриам, - успокаивала его Пакс, - вы привыкли служить знатным персонам королевских кровей. А я - всего лишь паладин, воин богов, а вовсе не королева и даже не принцесса. Вот привыкну я к вашей роскоши и постоянной заботе, и что тогда? Каково мне придется, когда всего этого рядом не окажется? Например, в очередном походе?

- Нет... но все-таки...

- Джуриам, вы и так очень много для меня сделали. Достаточно. Ваша забота просто опасна для моего боевого духа.

В первый раз за все это время старик улыбнулся Пакс:

- Ну уж, скажете тоже. Ладно, в следующий раз приведу вас в порядок по-настоящему. Вот увидите, богам вовсе не противны чистота, уход и даже некоторый комфорт в жизни. А что касается опасности привычки к этим радостям, то, насколько я могу судить, вы опытный закаленный воин и едва ли привыкнете к комфорту настолько, что не сможете без него обойтись. Такие же, как мне кажется, у вас отношения и с едой. Вы не прочь хорошо и вкусно покушать, но, если нужно, готовы долгое время недоедать и даже голодать.

- Вы, как всегда, абсолютно правы. Эх, грибочков бы сейчас! - Пакс засмеялась и попросила Льет помочь ей застегнуть кольчугу. - Джуриам, вы уж поберегите свои силы для правителя королевства, договорились?

Старый слуга кивнул и сказал:

- Надеюсь, что этим правителем будете вы, моя госпожа. Это все, что я могу сказать вам сейчас.

- Джуриам, на все воля богов. Вашему королевству сейчас на самом деле нужна помощь, и думаю, боги действительно лучше знают, каким образом я могу оказать ее.

Правящий Совет собрался в Зале Листа. Большинство его членов уже были знакомы Пакс. Те, кто отсутствовал на ночном собрании, были наскоро ей представлены: капитан рыцарей ордена Фалька, вдовствующий супруг скончавшейся при родах королевы и, кроме них, еще несколько представителей лионийской знати. Пакс заранее готовила себя к тому, что вдовец королевы ей не понравится, но он оказался именно таким, каким описал его Джуриам: добродушным, искренним, быть может, слегка ограниченным в своих воззрениях на мир, но действительно лишенным каких-либо политических амбиций. Совершенно другим был капитан рыцарей Фалька: родившийся в смешанном эльфийско-человеческом браке, он был выше Пакс ростом и, как только их представили друг другу, с вызовом посмотрел ей в глаза и спросил:

- Значит, говорите, паладин Геда? - Его рукопожатие было крепким, но ни в коем случае не причиняющим боль.- Вы не похожи на других, кого я знал.

- Я согласна с вами, - сказала Пакс и замолчала.

- Мне приходилось о вас слышать, - продолжал рыцарь Фалька. - Из того, что мне известно, я, признаться, делаю вывод, что вы не лучший кандидат на корону нашего королевства.

- И, как вы, должно быть, уже знаете,- ответила Пакс, -

я вовсе не рвусь завладеть ею.

- Об этом мне уже сообщили, - сказал он. - Ну что ж, непостоянство в решениях никогда не было отличительной чертой паладинов. Если сказали "нет", то не отказывайтесь от своего мнения, пока вам не представят действительно серьезных аргументов. - На миг он в задумчивости прикусил губу, а затем произнес: - Честно говоря, я был удивлен, что вы так отнеслись к предложению Правящего Совета. Но как знать, может быть, мы, фалькианцы, действительно больше ценим возможность командовать и распоряжаться, чем последователи Геда.

Пакс вспомнила Верховного Маршала и не без труда подавила усмешку:

- Уверяю вас, что стремление покомандовать - вовсе не редкость и среди тех, кто поклоняется Геду.

- Ах вот как! И вы, стало быть, являетесь исключением?

- Это зависит от конкретного стечения обстоятельств, - ответила Пакс.

- Ну да, разумеется. Как же повлияет на ваше решение данное стечение обстоятельств?

- Господин капитан, как только заседание Правящего Совета будет официально объявлено открытым, я обращусь ко всем его членам, и вы вместе с остальными узнаете, к какому мнению я пришла после молитвы, обращенной к моим богам.

- Ну что ж, вы удачно поймали меня на излишнем нетерпении, за что я получил хорошую отповедь, - сказал фалькианец, опустив глаза. Пакс как-то не поверила в то, что он на самом деле раскаивается и признает свою неправоту. Впрочем, в данный момент это не было для нее столь важно.

К этому времени все члены Совета собрались в плотный полукруг, обращенный к стоявшему посреди зала креслу. Барон Хальверик посмотрел на Пакс и, когда она кивнула ему, начал говорить:

- Дамы и господа, почтенные члены Правящего Совета! Мы собрались здесь, чтобы обсудить и постараться исполнить последнюю волю только что покинувшего наш мир короля. Кроме того, нам предстоит урегулировать вопрос управления государством в переходный период. Но это уже не столь важно. Я полагаю, всем вам известно, что король перед смертью попросил вот эту госпожу - паладина Геда, приехавшую к нам с мечом наследника короля Фалькьери, - стать его преемницей на троне Лионии. Она же, в свою очередь, отказалась принять это предложение, не испросив совета у Великого Господина и своего небесного покровителя святого Геда. Большинство из нас видели, как вчера ночью она вынула тот самый меч из ножен и он загорелся у нее в руках ярким голубым светом. - С этими словами барон обернулся к Пакс: - Действуя в качестве временного регента, я прошу вас, госпожа Паксенаррион, от имени всех членов Правящего Совета Лионии вновь обнажить этот меч и дать нам свой ответ.

Пакс положила ладонь на рукоять меча, но не стала доставать его из ножен. Она медленно обвела глазами полукруг придворных, стремясь встретиться взглядом с каждым из них. Ее даже удивило то единодушие, которое она читала в глазах собравшихся, независимо от их ранга и принадлежности к человеческой, эльфийской или смешанной расам. Пораженная таким единодушным одобрением своей кандидатуры, она набрала побольше воздуха в легкие и начала говорить:

- Дамы и господа, почтенные члены Правящего Совета Лионии! Уважаемые представители эльфийских родов! Для меня было безмерной честью получить от вашего короля такое предложение. Но, как вам известно, паладины не свободны в выборе своей судьбы. Они лишь исполняют волю почитаемых ими богов. Я прибыла сюда по воле моих небесных покровителей. Мое задание до сих пор не выполнено. После долгой молитвы я, как мне кажется, сумела понять, в чем смысл моего появления в Лионии именно в этот трудный и столь важный для вашей страны момент. - Пакс сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и обратила внимание на то, как тихо было в зале. Никто не произнес ни слова, все стояли неподвижно. Казалось, даже дрова в обоих каминах горят, не издавая ни звука. - Так вот, уважаемые члены Правящего Совета, я считаю своим долгом сообщить вам, что цель моего приезда в Лионию состоит не в том, чтобы стать вашей королевой. - При этих словах по залу прокатилась волна возгласов удивления и разочарования. Не обращая на них внимания, Пакс продолжала говорить: - Поверьте, для

меня было бы огромной честью принять ваше предложение. Но уверяю вас, мое предназначение заключается не в этом, и я не могу отступиться от того, что предначертано мне богами. - В зале вновь наступила полная тишина. - Почтенные члены Правящего Совета! Я не могу остаться безучастной, видя, перед какой опасностью стоит ваше королевство. И свое предназначение я поняла так: я не должна становиться вашей королевой, но должна попытаться, если будет на то благословение высших сил, найти вам правителя - того, кто должен быть на том месте, которое вы предложили мне. Полагаю, что именно для этого попал ко мне в руки меч, являющийся реликвией вашего королевского дома. Именно поэтому он и отзывается на мое прикосновение, признавая меня своей временной хозяйкой. - С этими словами Пакс выхватила меч из ножен, и яркий голубой свет залил помещение. - Не я должна править в вашем королевстве, - повторила она, вновь вкладывая меч в ножны, - но тот, кого я постараюсь найти и кто является законным владельцем этого клинка.

- Но ведь он мертв! - позволил себе нарушить тишину барон Бельварин. - Этот меч был выкован для сына Фалькьери, а он мертв!

- Это точно? - спросила Пакс.

Многие придворные подняли глаза, услышав этот вопрос, и Пакс увидела, что далеко не все члены Совета так уверены в смерти наследника.

- Я здесь человек чужой, - сказала Пакс, - и может быть, я по-иному воспринимаю то, к чему вы уже привыкли. Принято считать, что наследник погиб. Но что может служить доказательством этого?

- Там все было обыскано... тела... королева... Пакс остановила поток возгласов, требовательно подняв

руку:

- Так. На них напали - это известно. Королева была убита. Насколько я знаю, с этим тоже все ясно. А сам принц? Ведь его тело так и не нашли. Может быть, он остался жив?

- Если ему удалось остаться в живых, то почему мы ничего о нем не слышали все эти годы? - спросил один из придворных. - И как мог ребенок четырех лет выжить в лесу один?

- Я не могу ответить, как ему удалось выжить, где он сейчас и почему никто о нем ничего не слышал, - сказала

Пакс. - Но я убеждена в том, что он тогда не погиб. За вчерашний вечер и последовавшую за ним ночь я узнала много нового. Я слушала всех, кто говорил со мной, и услышала то, что было сказано, а не то, что все привыкли вкладывать в эти слова. - Неожиданно Пакс обернулась и обратилась к Амбротлину: - Повторите, пожалуйста, что вы ответили Алиаму Хальверику, когда он предложил вернуть этот клинок изготовившим его эльфам.

Глаза эльфа недовольно сверкнули, но он четко ответил:

- Мы предложили вернуть этот меч тому, для кого он был выкован.

- Но ведь получается... - Барон Хальверик сам оборвал себя на полуслове, пытаясь сформулировать то, что стал понимать: - Получается, что вы... вы знали, что принц жив. Лично вы знали об этом?

- Если кто и мог об этом знать, - сказала Пакс, - то именно эльфы. - Она видела удивленные лица придворных, чувствовала, как в некоторых из них начинает закипать гнев, и поспешила высказать им свои соображения и подкрепить их признаниями некоторых собеседников. - Все посчитали, что малолетний наследник погиб в том бою. Узнав о послании эльфов, вы совершенно однозначно сделали вывод, что его не следует понимать буквально, что в нем имеется в виду другой человек или вообще что-то иное. Но если предположить, что принц был жив - по крайней мере тогда, - то эльфы могли иметь в виду буквально то, что и было сказано в этом послании.

- Так был он жив тогда или нет? - сурово спросил барон Хальверик у Амбротлина.

Эльф кивнул и совершенно безучастным голосом сказал:

- Да, он был жив.

- Но почему вы не сообщили нам об этом? Почему... ведь мы могли спасти его...

Амбротлин не дал барону договорить:

- Почтенные дамы и господа! Спасти его все равно никому бы не удалось. Дело в том, что поначалу мы тоже полагали, будто он погиб. Никому из наших магов не удавалось перехватить его след в тонком мире. А потом, когда совершенно случайно кто-то из эльфов увидел его вновь, он был... - Оборвав себя на полуслове, эльф задумался, явно подбирая подходящие слова. - В общем, он больше не был принцем.

В зале повисла напряженная тишина. Нарушил ее барон Бельварин:

- Что вы имеете в виду? Тот, кто рожден принцем, всегда останется...

- Нет. Он сильно изменился. Мы пришли к выводу, что ему больше не суждено быть правителем.

- Ах, они пришли к выводу! Да как вы смеете! Вы...

- Не забывайте, ваше превосходительство, что наследник был сыном моей сестры. - Амбротлин произнес это так сурово, с таким холодом в голосе, что все невольно поежились. - Внук моей матери, цветок эльфийского леса; мы любили его не меньше, чем вы как наследника вашего трона. Кроме того, вы знаете, или должны знать, что у нас, эльфов, очень редко рождаются дети. Наверное, вам известно, как мы дорожим ими. И тем не менее мы приняли именно такое решение. Да, мы, которые знали и любили его мать в течение стольких веков, что вы, люди, назвали бы это время вечностью. И все же мы так решили. Если бы вы сами увидели его тогда, господин барон, вы пришли бы к такому же выводу. Более того, боюсь, вы были бы еще строже и суровей к бывшему наследнику, ибо вряд ли узнали бы в нем потомка королей.

- Что же с ним случилось? - разнесся в полной тишине по залу голос Пакс.

Амбротлин, стараясь подавить в себе гнев, обернулся к ней и заговорил, тщательно подбирая слова:

- Уважаемая госпожа, точно нам это не известно. Он был весь изранен - как физически, так и душевно. Мы могли лишь предположить, что на какое-то время он попал в рабство к жестокому и бездушному хозяину. И занесло его при этом в какие-то очень дальние края, потому что, как я уже говорил, даже эльфийское чутье оказалось бессильно, ни один из наших магов и следопытов не мог почувствовать ни малейшего его следа. Когда же мы наконец обнаружили его, душа бывшего наследника была полна страха, смешанного с беспредельной тоской и темным гневом.

Пакс, повернувшись так, чтобы говорить не только с Амбротлином, но и со всеми присутствующими, сказала:

- Значит, какое-то время назад принц еще был жив. По крайней мере несколько лет спустя после того, как все сочли его мертвым. Может быть, он жив и сейчас и уже сам успел обзавестись наследниками. - Вновь посмотрев в глаза Амбротлину, она спросила: - Так он жив?

- Я позволю себе переспросить уважаемого паладина Геда: вы уверены, что вам следует знать ответ на этот вопрос?

- Амбротлин, я задаю эти вопросы не для своего удовольствия. Я действую по воле Великого Господина. И нужно это не мне, а королевству.

- Ну что ж, госпожа, да будет так. В таком случае я отвечу вам: да, он жив.

- Вы знаете, где он находится? Вам известно его имя?

- Здесь я вам помочь не могу, - сказал Амбротлин. - Вы до сих пор не спросили меня, почему он сам за все прошедшие годы не объявился в Чайе и не заявил о своих правах на престол. Я отвечу вам на этот не заданный вопрос:

он ничего не помнит. Его память была уничтожена, стерта. Впрочем, если только... - На мгновение Амбротлин отвел взгляд, но затем снова пристально посмотрел в глаза Пакс. - Если бы... Мы, эльфы, не любим этого выражения, но в данном случае я позволю себе воспользоваться им. Так вот, если бы нападение произошло на обратном пути из эльфийского леса в Чайю, последствия пленения не были бы для принца такими ужасными. Пробужденные эльфийские способности уберегли бы его память и разум хотя бы в какой-то степени. Но случилось то, что случилось, и сейчас он не знает ни своего настоящего имени, ни титула. Когда принц вернулся в Союз Восьми Королевств, человек, взявший его к себе на службу, случайно догадался, кем он может быть. Но, будучи человеком мудрым, он справедливо рассудил, что бывшему наследнику больше нет места при королевском дворе. Поэтому он решил не говорить мальчику ничего о его прошлом.

- Кто этот человек? - спросил барон Хальверик. - Где это случилось? В Лионии? В Придите?

- Я не могу вам помочь, - повторил Амбротлин.

- Не можете или не хотите? - жестко переспросила Пакс.

- Уважаемая госпожа, я все сказал. Мы, эльфы, не считаем его способным занять трон королевства. У него был шанс проявить свою наследственность и волю к обладанию властью. Он не воспользовался им и отступил.

- Почему вы его не исцелили? - неожиданно вступил в разговор Бельварин. - Неужели вы не могли применить все свои магические способности сразу же, как только нашли его после нескольких лет отсутствия?

Амбротлин приложил к груди руку, давая этим понять, что готов поклясться в искренности своих слов.

- Мы не могли сделать этого, не рискуя причинить огромный вред как самому наследнику, так и всему королевству. Если бы нам удалось, скажем, восстановить в памяти принца его имя и титул и при этом оставить его без составлявшего часть его разума чутья эльфийских миров, что бы с ним тогда стало? Мы решили даже не пытаться. Бывает, что само время лечит лучше, чем любая магия - эльфийская или человеческая. Мы стали ждать. Мы наблюдали за ним издали. Ни единого ростка, который нам следовало бы лелеять и выхаживать, в нем не появилось, и мы не желали приносить еще больше смятения и хаоса в душу того, кто и так изрядно настрадался и многое перенес в своей жизни. - Выждав, пока уляжется поднявшееся в зале волнение, Амбротлин закончил свою речь: - Что касается вопроса о престолонаследии, я повторяю: мы не будем давать королевскому дому советов. Но вынужден сообщить вам, что мы не станем никоим образом помогать вам разыскивать того, кого не считаем способным взойти на престол и править этим королевством. Если вам удастся найти его самим, несмотря на все наши предостережения... ну что ж, тогда посмотрим.

Внимательно слушая эльфа, Пакс вдруг почувствовала в себе неизвестно откуда взявшуюся уверенность, что ключ к разгадке у нее уже есть. Нужно было время, немного тишины и спокойствия, чтобы сложить вместе рассыпавшуюся перед ней мозаику. Разумеется, в течение следующего часа о тишине и спокойствии нечего было и думать. Правящий Совет Лионии гудел, как пчелиный улей. Члены Совета стали подсчитывать, сколько лет должно быть теперь принцу, они пытались догадаться, кем он мог стать и в каких краях поселиться. Этими вопросами пэры и бароны одолевали эльфа. Тот вежливо, но непреклонно уходил от какого бы то ни было конкретного ответа. Пакс отошла в сторонку, к камину, и попыталась сосредоточиться на том, что успела услышать за предыдущий день и за время, прошедшее с начала заседания Совета. Время от времени она прислушивалась и к тому, что происходит в зале. Наконец, когда она поняла, что одни и те же предположения и догадки, высказываемые одними и теми же членами Совета, начали повторяться по третьему разу, Пакс решительно подняла руку, призвав всех к молчанию. В зале действительно мгновенно воцарилась тишина.

- Дамы и господа! Почтенные члены Совета и уважаемые эльфы! - обратилась к собравшимся Пакс. - Я повторю вам, что цель моего появления в Лионии - найти наследника вашего престола и помочь ему взойти на трон. Это невозможно без вашей поддержки. И я должна заручиться вашим согласием признать того короля, которого я разыщу и приведу к вам. - Пакс сама удивилась, как легко и спокойно произнесла она эти дерзкие слова. Судя по всему, боги действительно по-особому подвешивали ей язык, когда намеревались с ее помощью донести что-то до смертных. - Итак, я отправляюсь на поиски принца и вернусь либо с ним, либо с его наследниками. Согласны ли вы на это?

Члены Совета какое-то время поспорили между собой. Некоторые из них считали, что лучше все же возвести на трон уже имеющегося в их распоряжении паладина, чем дожидаться, пока найдут - неизвестно еще, живого ли - принца, который к тому же, если верить эльфам, абсолютно не годится на роль правителя и недостоин даже усилий, которые будут затрачены на его поиски. Пакс пришлось еще раз твердо отказаться от предлагаемой ей короны, и Правящий Совет, не видя другого выхода, был вынужден согласиться с ее предложением. Последним свое согласие выразил Амбротлин. Эльф лишь кивнул головой, а перед этим долго и пристально смотрел Пакс в глаза.

- Если вы найдете его и сумеете доказать нам, что скопившийся в нем за все эти годы гнев не разорвет на куски наше королевство, мы признаем его. И если нам это удастся, мы попытаемся восстановить его эльфийские способности.

- Да будет так, и да исполнится воля Великого Господина, и пусть пребудет с нами наш небесный покровитель Гед! - торжественно произнесла Пакс и добавила: - Я верю в то, что мы найдем принца и что он сможет достойно править этим королевством. Иначе боги не стали бы отправлять меня в этот поход.

- Да будет так! - со вздохом сказал Амбротлин. - Если действительно дело обернется так, что злые козни окажутся разрушены, то безмерная радость посетит наш эльфийский род - род Источника.

- Я собираюсь задать вам множество вопросов, - сказала Пакс, - и с вашей стороны самым мудрым решением будет не пытаться уйти от ответов, а, наоборот, отвечать по возможности полно, четко и, разумеется, искренне.

Эльф удивленно поднял брови, и на его губах мелькнула насмешливая улыбка.

- Что я слышу? Человек, пусть даже паладин, собирается учить эльфов тому, что есть мудрость? Впрочем, пожалуй, к этому все и идет. Ладно, посмотрим, как оно обернется в будущем. Разумеется, я отвечу на все вопросы, и клянусь своей честью и честью своего рода, что в ответах моих будет только правда. Пусть это поможет восстановить мир и покой в Лионии!

ГЛАВА XIX

- Раз уж вы решили, что ваш долг - найти наследника нашего престола, - начал свою речь капитан рыцарей Фалька, - мы, в свою очередь, считаем своим долгом попытаться помочь вам в этом благородном деле.

Пакс не могла не улыбнуться, глядя на выражение его лица.

- Вы знакомы с Верховным Маршалом Арианией? Лицо рыцаря дрогнуло, но он спокойно ответил:

- Да, мы как-то встречались с ней в Верелле. Потрясающая женщина.

- Может быть, она успела посвятить вас в некоторые тайны моего прошлого? - с полным безразличием на лице осведомилась Пакс.

- Ну... - Фалькианец явно растерялся, получив столь дерзкий вызов. - Да хранит меня Фальк! - выдохнул он наконец. - У меня нет никаких причин сомневаться в том, кто вы и являетесь ли той, за кого себя выдаете. Всем известно, что паладины не могут лгать, не потеряв своих способностей. Если говорить совсем честно, то мое несколько настороженное к вам отношение вызвано лишь тем, что я в какой-то мере считаю: рыцарь ордена Фалька вполне управился бы с тем делом, для исполнения которого Великий Господин назначил одного из паладинов Геда.

- Я прошу учесть, что любой член вашего ордена, рожденный и выросший в Лионии, изначально признавал смерть принца свершившимся фактом,- осторожно заметила Пакс.- Быть может, именно мое неведение сыграло в мою пользу, когда высшие силы выбирали смертного исполнителя своей воли.

- Странно, такие рассуждения я скорее готов был услышать от киакдана, а не от последователя Геда. Пустота требует заполнения - не это ли вы хотите сказать?

- Не совсем так, - покачала головой Пакс. - Хотя, может быть, вы уже знаете, что окончательное исцеление моих душевных и физических ран я получила от одного из киакданов. А сказать я хотела лишь то, что новый принятый на службу офицер всегда может заметить недостатки подразделения, с которыми старослужащие привыкли мириться и даже перестали замечать их.

- Ну что ж, вы использовали образ, близкий нам обоим как воинам.

- Скажите мне лучше, госпожа Паксенаррион, как и где вы собираетесь начинать свои поиски? В Союзе Восьми Королевств немало мужчин подходящего возраста, и даже если мы отбросим всех темноглазых брюнетов, заведомо не являющихся наследниками нашего престола, то все равно поле деятельности остается более чем обширным. - С этими словами барон Хальверик налил Пакс и капитану рыцарей Фалька сиба из большого кувшина.

На этот раз старейшие пэры и бароны собрались вместе с Пакс и капитаном ордена Фалька в покоях королевы. Приглашены были в первую очередь те, кто мог вспомнить что-либо о королеве и наследнике. Эльфы удалились, чтобы отдать последние почести усопшему королю в соответствии с их обычаем. Уходя, они пообещали Пакс вернуться по первому ее зову.

На некоторое время Пакс замолчала, пытаясь уловить в водовороте бурливших у нее в голове мыслей ту, что выражала волю высших сил.

- Я думаю, - проговорила она, - что начать нужно с истории этого меча. Я собираюсь переговорить с вашим племянником, господин барон. Мне нужно будет посетить Алиама Хальверика, увидеть то место, где он нашел меч, и услышать от него точно, слово в слово, то сообщение, которое передали ему эльфы. Насколько я понимаю, они предложили Алиаму Хальверику передать этот меч тому, для кого он был выкован. И сказано это было так, словно в то время он мог сделать это, выполнив пожелание эльфов буквально. Если бы так все и произошло, то меч попал бы в руки своего владельца и подтвердил, что тот является принцем. Но, по всей видимости, ваш племянник не знал, что где-то в его окружении находится принц. Не знал он и того, что этот меч заколдован. По крайней мере, так нам сообщил Амбротлин. Нужно будет подробнее расспросить его об этом. А пока что

я хотела бы просить вас рассказать мне все, что вы помните о юном принце. Джуриам, предлагаю начать с вас.

- Уважаемая госпожа, я ведь и сам тогда был почти мальчишкой. Столько лет прошло, многое забылось. Но в любом случае я запомнил принца очень живым и непоседливым ребенком. Четыре года ему было или пять... Умел он задать нам жару. У него были рыжевато-золотистые волосы, почти такие же, как у его отца, разве что чуть светлее, как это часто бывает у детей.

- Какие-нибудь особые приметы у него были?