Карригана - что, мол, дальше? "Теперь понятно, за каким таким дьяволом ва- ми
заинтересовались имперские спецслужбы", -- говорил прищуренный взгляд Петра.
Заноза озабоченно тер лоб, недоумевая - с кем же свела его нелегкая в пустыне,
занесенной манной?.. А Карриган переводил взгляд с Илли на почерневшие сверх
всякой меры небеса, цедя сквозь зубы:
одном месте с него свисал, на глазах все удлиняясь, черный сталагмит - словно с
просачивался сверху в невидимую дырку поток тягучей смолы.
вверх, подобно обожженному щупальцу. Одновременно в двух других местах
нерукотворного потолка проклюнулись еще два сталагмита.
и, не дожидаясь дозволения, харканул со всей дури вверх. Плевок, описав
сверкающую дугу, так и не задел ни одного из сталагмитов, а на излете попал в
Петра - прямо в лоб ему шлепнул, будто птичка нагадила. Неизвестно, почему
сверхбыстрый Петр не успел уклониться от дружеской примочки - скорее всего он
просто не следил за полетом Серегиного плевка, занятый своими мыслями.
- заорал оплеванный Петр, забывая мгновенно о нависшей сверху реальной
опасности и кидаясь ураганом через зал к чересчур меткому сотоварищу. Пока
Карриган методом прицельного плевка ликвидировал прорехи в своей защите, в зале
назревал внутренний междоусобный конфликт на базе переплева.
показалось, что он его попросту снес, как тайфун дерево: Седой после короткого
соприкосновения с Петром отделился от пола, совершил небольшой полет, впаялся
всем телом в полки с продуктами и съехал под стойку, осыпаемый разнообразными
товарами. Потом, высунув осторожно голову из-за прилавка. Седой примирительно
обратился к Петру, оттирающему неподалеку рукавом лоб:
неизвестным: сразу после извинений в зале раздался отчаянный женский крик -
кричала Илли, одновременно падая на пол: оказывается, одно из черных щупалец
просочилось сквозь Дырку в стене у самого пола, доползло до ее ног, обвилось и,
дернув, быстро потащило за собой по полу.
самому ему показалось, что его ноги в этом процессе не участвовали, а он просто
вмиг перенесся к ней единым усилием воли. Схватив Илли за руки, он попытался
удержать что ему удалось безо всякого труда. Он даже протащил ее немного в
обратную сторону. Остановился Михаил, только услышав ее голос:
петля, захлестнувшая лодыжки, исчезла. Очевидно было, что мастер
художественного плева Карриган уже отпугнул вражеского лазутчика метким
попаданием.
что впервые к ней прикоснулся, и произошло это совсем не так, как ему
мечталось. Ему бы хотелось спасти, вырвать из цепких лап чудовища, еще лучше -
вынести на руках, чтобы произошло все это без малейшего участия настырного
Карригана.
потрясающей быстротой: пока все были отвлечены падением Илли, один из
сталагмитов успел достичь пола, пролиться на нею и сформироваться в черного
паука человекоядных размеров. Едва обретя форму, паук бросился на первое, что
разглядели его только что проклюнувшиеся глазки, - к счастью, это оказался
Заноза: кинься паук, к примеру, на Фредди Бедьмонда или на того же Михаила
Летина, и небольшая компания почти : наверняка уменьшилась бы еще на одного
человека. ; Но у Занозы в руках был лазерник - правда, неэффективный против
нечисти, зато вполне пригодный как оружие ближнего боя, чем он, собственно, в
недавнем прошлом и являлся.
лапами прямо к раскрытым и наверняка ядовитым челюстям. Но в самый критический
и сладкий (для паука) момент укуса Кики заехал ему в пасть лазерником, воткнув
его туда поперек. Челюсти временно заклинило, у паука произошла небольшая
заминка - он освобождал свои жвалы маленькими дополнительными лапками
мечтавшими уже запихнуть в ротик кое-чего повкуснее. Внезапно на него напали со
всех сторон такие вкусные враги с железными дубинками (бывшими лазерниками),
зажатыми у них в передних хватательных ногах. Вкусные враги - Петр, Седой и
Рейчел - дубасили бедное насекомое кто во что горазд, и ему сразу стало не до
коварного Занозы и даже не до его невкусного карабина, застрявшего во рту, -
все ноги понадобились, чтобы отбиваться от врагов, а дополнительные лапки -
чтобы защищать от ударов ротик. В это время главный и самый ядовитый враг -
Карриган, выбрав удачный момент, послал в паука свой убойный плевок. После
этого меткого выстрела паук почувствовал себя дурно, его потянуло в ближайший
уголок, куда он, шатаясь, направился и где упал. На этом закончилась, так
толком и не начавшись, его карьера оперативника-убийцы.
утирая рукавом лоб.
крик, принадлежавший Бельмонду.
взгромоздившийся после покушения на Илли с ногами на прилавок. Сидя там в
весьма неудобной для его комплекции позе турка, Бальмонд тыкал пальцем вверх.
Там, наверху, действительно творилось что-то новое и не вполне пока понятное:
незримый "потолок" прогибался теперь не так угрожающе, и новых сталагмитов на
нем больше не возникало, а по чернильному фону разлившейся Кляксы сновали
туда-сюда едва уловимые тени, оставляя за собой нитеобразные следы.
паучки!): сотни паучков творили наверху быструю работу - опутывали черноту
тонкими нитями, сплетающимися постепенно во все более мелкую сеть. И эта
ажурная авоська сдерживала напор, лишала массу подвижности и оттягивала,
оттягивала ее от маленького зала, куда безразмерная тварь так упорно стремилась
прорваться!
же с заметным облегчением:
вверх, она добавила с сомнением: - По-моему, я тут ни при чем.
агрессора по направлению к Кляксе.
благодарности. - Думаю, до утра теперь можно спать спокойно. - С этими словами
он прошел к стойке, взял одну из стоящих рядом с Бедьмондом бутылок и
осчастливил ее долгим поцелуем взасос.
тот угол, где скорчился паук. Карриган опустошил бутылку, сунул ее Бельмонду в
дрожащие руки, вытер рот запястьем и ответил:
воскреснет - само по себе это утверждение вернуло ему бодрость духа и вселило
некоторую надежду после вчерашней страшной находки. И все же настоящим
потрясением явилось для него на следующее утро воскрешение Скалди - наверное,
третьим по силе потрясением в его жизни после встречи с Илли и обретением
своего дара.
подсознательную Кляксу, и никакие неудобства, вплоть до жесткого пола вместо
уютной постели, не стали помехой его богатырскому сну. А выудил его наутро из
небытия, словно рыбку на живца, переливчатый девичий смех. И таким нереальным
казался этот смех на фоне не покидающей его даже во сне мрачной настроенности,
что он сразу открыл глаза и сел, отыскивая взглядом источник веселья.
голубоглазая, со светлыми прямыми волосами до плеч, в белоснежной маечке и в
синих джинсах. Ее изящные запястья опоясывал каскад браслетов, мелодично
позвякивавших при каждом движении рук. Улыбающийся Странник облокотился о
прилавок напротив нее, а она смеялась, передавая ему с полки бутылку.
любимые напитки находятся на правом фланге.
весело отвечала она, вручая ему бутылку. Тут до Михаила наконец дошло, откуда
взялась здесь эта незнакомая девушка: просто вышла поутру, как ни в чем не
бывало, из заднею помещения, увидела кучу посетителей и приступила с огоньком к
привычной работе. Михаил отыскивал на ней глазами следы вчерашних рваных ран:
одежду она, конечно, сменила, но на загорелой коже лица и рук не было видно ни
малейшей царапины! Михаил почему-то подумал, что, будь сейчас на его месте
Фредди А. Бельмонд, он точно свалился бы в обморок.
подсобки - умытый, причесанный и довольно-таки бодрый по сравнению со
вчерашним. Если Бельмонд и лишался чувств при виде Скалди, то произошло это еще
до пробуждения Михаила, а в целом, кажется, воскрешение Скалди вернуло ему в
какой-то мере его природный оптимизм.
заказал себе у Скалди "что-нибудь перекусить". Вежливость была у хозяина
"Горного орла" профессиональной привычкой, и ее проявление по отношению к
преступнику, каковым он наверняка считал Михаила, только лишний раз доказывало
вернувшуюся к Бельмонду поутру бодрость духа.
Куликов Роман
Корнев Павел
Лукин Евгений
Смит Кордвейнер
Василенко Иван
Ильин Андрей