Чтение 40–й страницы книги ~Страж могил~

Два всадника пронеслись в шаге от телеги, подняли лошадей на дыбы перед опущенной решеткой, закричали сипло, требуя немедленно открыть вход.

Совсем близко взревел рог.

Темное месиво неясных теней шевелилось в дожде.

- Не лучшее время ты выбрал для выяснения отношений, - сказал Огерт, усаживаясь рядом с Гизом, отбирая у него вожжи. - Не лучшее время для раздумий и сомнений...

Большой отряд - человек, наверное, в сто - показался на дороге. Кружащие всадники прикрывали покореженную колесницу. Пешие воины обороняли тыл.

Задрожала, поднимаясь, решетка.

Вздрогнули ворота.

Сплоченная группа ополченцев выступила из мглы. Несколько человек несли мертвячьи головы, насаженные на вилы и рогатины. Вел этих людей воин-десятник, потерявший на поле битвы всех своих подчиненных. Именно благодаря ему отступающие ополченцы не поддались панике и выжили, отбили все атаки преследующей нежити, дошли до крепости.

Наперерез им направил жеребца Огерт.

Смешавшись с ними, хотел он войти в открывающиеся ворота.

А сидящий рядом Гиз все никак не мог разобраться в своих чувствах. Он был смущен. Он действительно чувствовал себя предателем.

И все же...

Какие-то смутные сомнения еще оставались.

Какие-то неясные мысли тревожили его

И то видение...

Кричащая Нелти, связанная по рукам и ногам. Огерт, готовящийся перерубить ей глотку. Холод и запах смерти.

Все так отчетливо, так ясно. И так невероятно.

Видение ли?..

"Почему ты не предупредил людей, если знал, что они будут разбиты?"

Гиз повернулся к некроманту, чтобы вслух задать этот вопрос.

Но промолчал.

Ему казалось, что он знает ответ.

"Только лишь потому, что хотел вместе с ними войти на Кладбище".

Вряд ли Огерт признается в этом. Он придумает десяток причин, чтобы объяснить свои действия.

И уличить его во лжи будет невозможно.

Ведь у него есть еще один дар - дар слова, дар убеждения...

Недолго были открыты ворота.

Лишь малая часть отступающего войска успела в них войти.

Мертвяки наседали, шли по пятам за людьми, и тот. кто отвечал за оборону Кладбища, решил не рисковать. Он не мог допустить врага в крепость.

Тяжелые ворота упали, перекрыв воинам путь к спасению.

Дополнительной преградой опустилась решетка.

Тщетно бойцы, сдерживающие врага, призывали поднять ворота. Мольбы и проклятия неслись в сторону Королевского Замка, но они не трогали того, кто знал, что на карту сейчас поставлена судьба целого мира...

Отчаянная битва разворачивалась у подножья крепостной стены. Оказавшиеся в ловушке люди сражались со все увеличивающейся армией мертвецов, уже ни на что не надеясь, желая лишь подороже продать свои жизни.

Упал под ноги верных товарищей истекающий кровью полководец Вомор, подумал, что прав был старина Зарт, когда говорил, что лучшего времени для воспоминаний у них может и не быть, отполз назад, привалился спиной к замшелым камням кладбищенской стены, закрыл глаза, вспоминая то хорошее, что было в его жизни, и чувствуя, как холодеют руки и отнимаются ноги.

Упоенно рубился десятник Соурк, не думая о смерти - вообще ни о чем не думая, - кромсая клинком безостановочно лезущего врага, отбивая удары, уклоняясь, уворачиваясь.

Не опускал меча и Нат, старший сын трактирщика Окена, и все высматривал своих потерявшихся братьев, Фиса и Мока, не зная, что они успели-таки проскочить в крепость и сейчас, срываясь на крик, требуют от какого-то безучастного стражника, чтобы он немедленно поднял ворота, спас обреченных на смерть людей.

Одноглазый Генрот размахивал топором на длинной рукояти, расшвыривая напавшую на него волчью стаю, и не замечал, как осторожно подкрадывается к нему со спины вожак с железной пастью.

Израненный Смар, в одиночку выстояв против шести мертвяков, обреченно смотрел, как, покачиваясь, шагает к нему великан-артх, и старался не думать о том, что может ждать его после смерти...

Словно морской прибой шевелилось войско мертвяков, катилось волнами, било с размаху, вскипало, кружило, несло на себе осадные сооружения, подтапливало островки защищающихся.

И многие живые начали понимать, что ничто не сможет остановить эту силу...

Их никто не остановил.

Лишь на маленькой площади, где строились две сотни тяжелых ратников, какой-то верховой патрульный, поравнявшись с ними, поинтересовался:

- Кто такие?

- Мы с обозом, - сказал Огерт, не собираясь вдаваться в подробности. Но подробностей от него и не потребовали.

- Будьте рядом, - строго сказал патрульный и развернул коня...

Крепость готовилась к обороне. Перед закрытыми воротами спешно создавались баррикады из срубленных тополей, старых повозок, пустых бочек и прочего мусора. В промежутках меж баррикадами были натянуты крепкие крупноячеистые сети, а за ними в напряженном ожидании застыли отряды бойцов. Всюду горели костры - даже на деревянных настилах, прилепившихся к крепостным стенам. Отсюда - с изнанки - было хорошо видно, насколько изрыта ходами кладбищенская стена: чернели разверстые двери казематов, светились бесчисленные бойницы, в темных проемах окон проблескивали факелы...

Чем дальше от ворот уходили друзья, тем меньше людей попадалось им навстречу.

По длинной широкой аллее, когда-то густой, а теперь изрядно прореженной, они проследовали до утоптанной площадки, огороженной железными прутьями. Это было место, где разгружались скорбные обозы; место, за невысокой оградой которого начинались могилы.

Никто - даже сам Король - не имел права без особого разрешения Стража ступать на святую землю Кладбища. Лишь собирателям душ позволялось перейти запретную линию - на один-единственный шаг.

"Не топчите могилы..." - наказывал Страж своим редким гостям.

И целая армия - армия Короля - следила за тем, чтоб никто не нарушал это правило...

- Дальше пойдем пешком, - сказал Огерт и взял костыли.

Гиз спрыгнул с телеги, подогнал ее вплотную к ограде, привязал вожжи к металлическим прутьям, потом снова забрался в повозку, помог друзьям подняться.

Нелти, встав на ноги, вдруг сильно покачнулась, схватилась за плечо охотника, замерла, тяжело дыша.

- Что с тобой, сестра? - обеспокоено спросил Гиз.

- Души тянут, - негромко ответила Нелти. - Могилы рядом.

- Сможешь сама идти?

- Конечно... Только соберусь...

Они мокли под дождем. А по ту сторону ограды не упало ни капли. Ветер шевелил высокую траву, гнал зеленые волны по холмистой равнине Кладбища, и словно искры мелькали в волнующейся изумрудной массе всполохи цветов: разных, не похожих друг на друга ни формой, ни размерами, ни окраской.

Нигде больше не росли такие цветы. Лишь здесь - на земле, напоенной душами умерших...

- Я готова, - сказала Нелти.

- Первой переберешься ты, - предложил Гиз. - Потом я подсажу Огерта, а ты с той стороны поможешь ему спуститься.

- Может, как-нибудь сумеем перетащить Бала? - спросил некромант.

- Лучше этого не делать, - ответил Гиз. - Вспомни, как Страж относится к своим цветам. Он их всех наперечет знает. А если твой ишак их помнет или, того хуже, сожрет?

- Помнишь день, когда я принесла домой букет? - сказала Нелти. - Тогда он едва нас не выгнал.

- Ладно, - согласился Огерт. - Пойду на костылях...

Путь предстоял неблизкий. Дом Стража Могил стоял в самом центре огромного Кладбища. Несколько извилистых тропинок вели к его крыльцу. Только по этим стежкам могли передвигаться люди, добившиеся аудиенции Стража.

"Не топчите траву, - предупреждали королевские ратники идущих на Кладбище людей. - Не наступайте на могилы. Он этого не выносит..."

Гиз перекинул через ограду меч и сумку, сказал, обращаясь к Нелти:

- Здесь невысоко. Спрыгивай, не отпуская рук. Когда повиснешь, как раз коснешься ногами земли.

- Подержи Усь... - Собирательница передала охотнику цепляющуюся, не желающую расставаться с хозяйкой кошку и взялась за шершавые прутья. - Отвернитесь, - попросила она, собираясь занести ногу.

И тут резкий окрик остановил ее:

- Эй, там! Никому не двигаться!..

Три воина в зеленых плащах бежали по аллее. Бились о бедра широкие мечи. Взведенные арбалеты целились в сторону нарушителей.

- Не шевелись, - тихо сказал Гиз, чувствуя опустошающее разочарование.

Но Нелти не послушала его. Развернувшись лицом к спешащим воинам, она вскинула руку:

- Я собирательница душ! Я имею право перейти на ту сторону! А у вас нет права мне мешать!

Гиз удивленно посмотрел на сестру - она гневалась, и это было так необычно.

- Есть!.. - Запыхавшиеся воины остановились в пяти шагах от телеги - с такой дистанции невозможно промахнуться. - Указом Короля путь на Кладбище закрыт. Для всех. В том числе и для собирателей душ.

- А нам плевать на указы Короля! - неожиданно разъярился Огерт. - Мы идем к самому Стражу!

- Слезайте с телеги!

- Ну уж нет!

- Считаю до трех и стреляю!

- Так вот с кем умеют воевать хваленые королевские бойцы! С хромыми и слепыми!

- Раз!

- Отсиживаетесь тут, сторожите сами не зная что! Прозевали целую армию!

- Два!

- Раззявы! Давно вас всех пора!..

- Стойте! - выкрикнул Гиз. - Не стреляйте! Мы сдаемся!

- Это ты сдаешься! - все больше и больше свирепел Огерт. - А я и не подумаю! - Холодный туман окутал его фигуру, закатились помутневшие глаза, заледенел голос.

И бойцы опознали врага:

- Некромант!

Что-то мелькнуло в воздухе, ударило в землю, расплескав грязь, отскочило, словно гигантский мяч, подпрыгнуло, упало тяжело, подмяв стоящего справа воина, лопнуло, треснуло, развалилось, распалось на куски.

Щелкнул разрядившийся арбалет. Тяжелый болт расщепил борт телеги.

Оглушенные, но уцелевшие бойцы отшатнулись, еще не понимая, что это такое свалилось с неба, раздавив их товарища.

В груде обломков что-то шевелилось.

Там кто-то медленно поднимался. Выпрямлялся. Разворачивал плечи.

- Мертвяки!

- Бежим! - крикнул Огерт, и Нелти, уже ничего не стесняясь, перемахнула через прутья ограды.

Мощные катапульты зашвыривали далеко в тыл защитникам Кладбища огромные бочки, стянутые железными обручами. При ударе о землю бочки рассыпались, и заключенные внутри мертвяки получали свободу. Не все могли подняться - но даже с перебитыми ногами, с переломанным позвоночником, могущие передвигаться лишь ползком, они представляли немалую опасность.

Скрипя деревянными блоками подъемных механизмов, медленно возносились к небу опутанные канатами осадные башни. Мертвые лучники, привязанные к балкам, прицельно били по людям на стенах. От тяжелых черных стрел не защищали даже доспехи - никто из живых не смог бы натянуть стальной лук мертвяка.

Взмывали к тучам железные крючья с длинными хвостами веревок, падали на стену, цеплялись за выступы, за решетки бойниц. Поднимались с земли длинные лестницы с небольшими площадками наверху, сцеплялись, скреплялись, разрастались все шире, тянулись все выше - словно строительные леса.

Тяжелый таран с трехгранным металлическим наконечником бил в опущенную перед воротами решетку, все больше и больше ее расшатывая. Могучие артхи, управляющиеся с тараном, спрятались под панцирем прочных щитов и не обращали внимания на валящиеся сверху валуны и потоки пылающей смолы.

Мертвые птицы, направляемые некромантами, пикировали на защитников крепости, сбивая их с ног, скидывая со стен. Стаи разлагающихся крыс, проникших в помещения крепости, набрасывались на людей, заползали в стальные панцири доспехов, давясь, жрали живое мясо, захлебываясь, пили горячую кровь.

Лезли по крепостной стене росомахи и рыси, срывались, падали, но поднимались как ни в чем не бывало и снова упрямо карабкались наверх...

Они спешили, оглядывались, опасаясь преследования.

Ловко переставляя костыли, прыгал задыхающийся, раскрасневшийся Огерт, похожий на какое-то трехногое насекомое. Сильно сутулящаяся Нелти крепко держалась за руку Гиза; каждый шаг давался собирательнице тяжело - чужие души тянули вниз, к земле. Охотник двигался первым, вел товарищей по тонкой тропке, посыпанной песком.

Кругом были могилы: некоторые совсем маленькие - едва заметные холмики, другие - видные издалека высокие курганы; одни стояли почти голые, покрытые редкой чахлой зеленью, другие сплошь заросли сочной травой и яркими цветами.

Здесь не было надгробных камней, памятников и табличек с надписями. Но Страж знал каждую могилу, и он многое мог рассказать о людях, покоящихся на его Кладбище.

Два десятка мертвяков из числа тех, что были переброшены через стену катапультами, сумели прорваться к подъемному механизму ворот. Малочисленные защитники внутреннего двора, считавшие, что им пока ничего не угрожает, и уж тем более не ожидавшие удара с тыла, не успели перестроиться и не смогли остановить внезапно напавшую нежить, облаченную в доспехи с королевской символикой. Отряд отлично вооруженных мертвяков, послушных власти лучших некромантов, в считанные мгновения разметал растерявшихся людей.

Стоящие меж баррикад бойцы, заметив новую опасность, бросились на подмогу гибнущим товарищам. Взревели привязанные к рычагам ворот могучие быки, затрясли головами, роняя алую пену, сея кровавые брызги, - защитники Кладбища, понимая, что вход в крепость во что бы то ни стало должен остаться закрытым, безжалостно расстреливали животных из арбалетов.

Со звоном вылетели железные клинья, стопорящие механизм.

Застонал, надрываясь, набат, требуя срочной подмоги.

Из темной аллеи хлынули к воротам прятавшиеся до этого момента мертвяки, врубились в нестройные людские ряды.

Зазвучали трубы, призывая к бою ополченцев, стоящих в резерве.

Из дверей казематов повалили наружу бойцы, оставившие менее важные сейчас посты...

Бой шел на стенах.

Бой шел внутри крепости.

И никто из бойцов не заметил, как в отдалении из узкой трещины осторожно выбрались шесть крыс, как они огляделись и гуськом вдоль стены направились к площадке, вокруг которой кипела битва. Проскользнув меж ног сражающихся, они расселись перед мордами убитых быков, подождали чего-то, неотрывно глядя в их выпученные глаза, а потом заползли в оскаленные окровавленные пасти мертвых животных.

Прошло несколько мгновений, и быки, облепленные жирными черными мухами, шевельнулись...

Страж встретил их на тропе. Он всегда знал, когда кто-то шел по его Кладбищу.

Гиз первый увидел старика, улыбнулся, помахал ему рукой и обернулся к друзьям:

- Пришли!

Нелти подняла голову. Огерт посмотрел вперед и хмыкнул:

- Вернулись...

Высокий, седовласый, загорелый, морщинистым лицом похожий на печеное яблоко, в старой соломенной шляпе, в просторных штанах с неисчислимым количеством карманов, набитых всякой ерундой, в серой длинной рубахе, с увесистой палкой в руке - Страж совсем не изменился. Он улыбнулся, кивком ответил на приветствие Гиза, сказал своим мягким, совсем не старческим голосом:

- Я уж заждался.

- Мы спешили, как могли.

- Понимаю. Трудное время для путешествий. Но я его не выбирал.

- Мы опоздали?

- Нет... Еще нет...

- Так что случилось?

Страж вздохнул, внимательно посмотрел в глаза Нелти, мягко тронул Огерта и сказал, обращаясь к Гизу:

- Вы сильно изменились.

- Время идет... - кивнул охотник. - Зато ты такой, как и прежде...

Они стояли на узкой тропке, им некуда было сойти, чтобы присесть, - кругом зеленели холмики могил. А Страж почему-то не спешил приглашать их в дом. В тот самый дом, где они выросли...

- Так что случилось? - вновь спросил Гиз.

- Кхутул вернулся, - спокойно сказал Страж.

И охотник вздрогнул:

- Но... Как это возможно?

- Мы же убили его, - сказал Огерт. - Давным-давно.

- И он похоронен здесь, - добавила Нелти.

- Кхутул вернулся, - повторил Страж. - Он пришел сюда и привел к Кладбищу свою армию. Он собирал ее долго, много лет. По всему миру искал он некромантов, разговаривал с ними, убеждал выступить против Короля, обещал богатство, власть, вечную жизнь. Вдали от королевских шпионов он создал несколько тайных школ, где опытные некроманты обучали новичков черному мастерству, а также тактике и стратегии, осадному искусству и механике. Он разработал особую систему, с помощью которой множество некромантов могли действовать как один. Он придумал систему особых сигналов. Он многое успел сделать, а сам при этом оставался в тени. Мало кто знал о его существовании, и почти никто не видел его. Он был очень осторожен и обычно действовал через мертвых посредников.

- Когда ты узнал все это?