Чтение 20–й страницы книги ~Княжич~

Вскоре она вернулась. Подвинула меня, так, что я едва не свалился на земляной пол. Улеглась рядом. Растолкала Орма. И потом они всю ночь возились, брыкались и тихо стонали в темноте. А я лежал ни жив ни мертв. Делал вид, что крепко сплю, и старался пореже дышать, чтоб случайно не привлечь их внимание. Потом они затихли.

А я лежал и вспоминал то, что случилось со мной. И упругую грудь Гро. И ее губы на моей шее. И со временем мне почему-то стало казаться, что этой ночью со мной была вовсе не Гро, а Любава. Или я просто заснул?

3 июня 943 г.

Ближе к обеду пошел дождь. Усталые драккары, поскрипывая и постанывая, качались на волнах Трюггвасова фьорда.

Сам конунг Трюггвас собрал большой пир в Длинном доме. Он еще вчера отправил приглашения ярлам и желанному гостю Торбьерну. Тот позвал друга Орма. Ну а Орм потащил с собой меня. Ведь он искренне верил в то, что я приношу ему удачу.

Дом конунга ничем не отличался от того дома, в котором мы провели прошлую ночь. Разве что был больше размерами. Так же справа от двери стоял ткацкий станок. Так же вдоль стен находились скамьи. А посреди усыпанного тростником пола горел сложенный из камней очаг. Большой котел висел на толстой цепи над огнем, и в нем бурлило варево. Капли дождя залетали в дымоход и шипели, попадая в огонь.

На стенах вперемежку было развешено оружие и копченые кабаньи окорока. И еще у дальней стены угадывалась отгороженная большой медвежьей шкурой опочивальня. Из-за шкуры торчал край деревянной кровати с затейливой резьбой.

На самой шкуре висел круглый, обтянутый кожей, щит. Под щитом на высоком стуле109 сидел конунг. Под ногами Трюггваса, вместо подставки для ног, стоял коричневый, мореного дуба, сундук.

Вот и все убранство.

Конунг был невысокого роста, худощавый и невзрачный. Но сидел он на своем стуле так горделиво, что даже незнакомым людям сразу бы стало ясно, что перед ними владетель всех окрестных земель и обозримого Океян-Моря. И ясность эта заставляла относиться к нему с почтением.

Мы расположились прямо на скамьях. Меня хотели сначала пристроить поближе к двери, но Орм настоял, а Торбьерн его поддержал. И меня оставили рядом с ними.

Еду нам подносили жены и дочери конунга. Жен у него было целых три, а дочерей только две. И одна из них - Гро.

Едой была все та же каша. Только на этот раз ее обильно сдобрили топленым салом и посыпали травами. Кроме того, перед каждым, исключая меня, поставили по глиняной миске с ягодами, по копченой рыбине и большому куску жареной оленины. Хлеба не было совсем, зато было вдосталь ячменного пива. Три огромные бочки стояли прямо на полу. Гро черпала пенный напиток и подносила всем желающим.

Желающих было много. И пили они часто. Так часто, что уже очень скоро девушка раскраснелась и запыхалась.

Наконец-то жгучая жажда пирующих поутихла. Одна бочка с пивом опустела. А у Гро появилась передышка. Она подошла, качая бедрами, к нам. Презрительно взглянула на меня, улыбнулась Орму и собралась присесть с ним рядом.

- Гро! - рявкнул конунг. - Мой рог уже пуст. Женщина вздохнула и, подмигнув Орму, пошла к отцу.

- Хороша девка? - спросил меня напарник.

Я пожал плечами, но вчерашняя ночь вдруг озарилась на мгновение в памяти, а ладонь вспомнила твердый сосок ее груди. И я понял, что стыд заливает краской мое лицо.

- Хороша, - сказал он и опрокинул пиво себе в глотку. - Еще пива! - крикнул, глядя на дочь конунга, но вместо Гро к нему подошла старая конунгова жена.

Она быстро наполнила рог и протянула викингу.

- Я бы Гро с собой забрал, - сказал он тихонько мне. - Только моя Халльдис ей глаза выцарапает...

- Досточтимые ярлы! - Конунг встал на своем сундуке и поднял рог. - Я очень рад, что сегодня вы собрались в моем доме. Особенно я рад, что мой старый друг Торбьерн, сын Вивеля из Исландии, после дальнего похода заглянул в мой фьорд.

- Слава Торбьерну! - крикнул кто-то.

- Слава! - подхватили остальные.

Хевдинг встал со своего места и учтиво поклонился.

Все выпили.

- Пусть он расскажет нам свою историю, - продолжил Трюггвас. - А чтобы ему приятней было говорить, пусть Снорри-скальд ему подыграет. А может, и сложит вису.

Один из викингов тоже встал, поклонился и достал из-под плаща небольшой струнный инструмент, очень похожий на наши гусли.

Он сел на место и тихонько стал перебирать струны. И мелодия, так похожая на песню моря, зазвучала под крышей Длинного дома.

Торбьерн глотнул еще пивка, чтобы промочить горло, помолчал немного, собираясь с мыслями, и начал свой рассказ:

- Жил человек по имени Торбьерн. Он жил в Пещерных полях на Купальном склоне, тех, что получил в приданое за свою жену Халльвейг, дочь Эй-нара. Жил он на широкую ногу, но скучал по морю. Жил человек по имени Орм, - Хевдинг кивнул на моего владельца.

Тот встал, поклонился под приветственные крики собравшихся и сел на место.

- Он жил у Орлиной скалы, - продолжил Торбьерн. - Жену его звали Халльдис. - При этих словах Гро поморщилась. - Орм был хорошим хозяином и большим другом Торбьерна, но тоже скучал по морю. И вот они вместе с кормчим Борном Носатым и хорошими людьми вышли в море и отправились на восход, чтобы навестить старых друзей и посмотреть на земли, которых еще не видели. Они перезимовали у конунга Трюггваса. - Хевдинг учтиво кивнул в сторону большого стула.

Хозяин дома слегка приподнялся на своем стуле, оперевшись руками о подлокотники. Дождался, когда стихнут здравицы викингов. Сел на место. Хлебнул из своего рога.

- Здесь их хорошо встретили. - Хевдинг поднял свой рог в приветствии.

- Так хорошо, что даже не хотелось уходить! - выкрикнул Орм и хитро взглянул на Гро.

Скальд ударил по струнам чуть сильнее.

- Но море звало, - продолжил викинг, - и Торбьерн поплыл дальше на восток.

Снорри заиграл другую мелодию, точно давая понять, что предыстория закончилась и теперь начинается сама история.

Торбьерн сделал еще пару больших глотков. Вслушался в мелодию и заговорил снова:

- В начале лета Торбьерн пришел в Норвегию к ярлу Эйрику Кровавая Секира, где был хорошо встречен. Эйрик попросил Торбьерна отправиться к его сыну Бьерну, который в то время воевал с пруссами. Торбьерн с радостью согласился и пошел дальше на восток помогать Бьерну, сыну Эйрика.

Хевдинг сделал небольшую паузу. Дождался, когда одна из жен конунга зачерпнет ему пива. Приложился к рогу. Крякнул от удовольствия. Оглядел присутствующих. Те, не проронив ни слова, тихо ждали продолжения истории.

- Когда Торбьерн дошел до прусского берега, он Узнал, что Бьерн, сын Эйрика, победил пруссов, взял богатую добычу и вернулся домой. Торбьерн решил последовать за ним. Но налетел сильный северо-восточный ветер и поднял на море большую волну. - Скальд, точно почувствовав перемену в настроении рассказчика, заиграл тревожно и настороженно. - Драккар несло на скалы. Чтобы навечно не остаться в море, Торбьерн, Орм и Борн укрылись в устье полноводной реки. Река была такая полноводная, что драккар легко мог идти. И они поднялись вверх по течению, где немало взяли добычи. И уже собирались вернуться назад. Но тут наступила зима. Река замерзла. Драккар больше не мог двигаться. Торбьерну пришлось остаться здесь до весны. Зима была суровой. Двое из людей умерли. Вспомним о них, - с этими слогами Торбьерн поднял рог над головой.

Викинги молча сделали по глотку пива, а скальд прервал мелодию.

- Когда пришла весна, - после недолгого молчания продолжил хевдинг, - драккар спустили на воду. По пути к морю Торбьерн увидел странных людей, гревшихся у костра. - Здесь я стал слушать внимательнее, ведь речь зашла о нас. - Орм одного убил. Двоих взял в качестве добычи. А четвертый сбежал. Тут появились викинги. Из тех, которые забыли о море. - Хевдинг презрительно скривился. - Они сказали, что служат у конунга Гардерики Ингвара, сына Хререка. Того Хререка, который отдал германцам Фрисландию, ушел в Гардерику и взял себе Хольмгард110. Эти люди грубо потребовали, чтобы Орм отдал трэлей им. Орм попытался им объяснить, что трэли теперь его. Если они хотят их себе, то пусть выкупают. Вместо выкупа люди Ингвара достали мечи. Там эти отступники и остались. А Торбьерн потерял четверых. Вспомним о них. Вспомнили...

- Один из трэлей был никудышным. Второй - странным. Первого мы убили, - соврал хевдинг.

А я подумал: "Как там Яромир? Сумел ли добраться до своих? Или сложил голову в германских лесах? "

- А второй принес нам удачу. - Хевдинг взглянул на меня. - На обратном пути нас ни разу не штормило. Он быстро научился работать с веслом. Выучил наш язык. И даже умеет играть в тавлеи! А Орм сказал, что трэль однажды смог услышать песню моря...

Викинги возбужденно зашумели. Трюггвас призвал их к молчанию, подняв вверх раскрытую ладонь.

- И вот наконец Торбьерн пришел к дружественному берегу. И конунг Трюггвас хорошо принял его, - закончил хевдинг свою историю.

Скальд оборвал мелодию. Повисла неловкая тишина.

- Хорошую историю ты рассказал, друг Торбьерн, - подал голос конунг. - Я хочу выпить за это.

И все, в который раз, выпили.

- А где же тот трэль, который приносит удачу, знает благородный язык и умеет играть в тавлеи? - спросил конунг.

- Он здесь, - громко сказал Орм и подтолкнул меня вперед.

Пришлось встать.

- Это правда? - Трюггвас смерил меня взглядом.

- Это правда, досточтимый конунг, - ответил я. Викинги еще больше зашумели.

- И ты слышал песню моря?

- Да, конунг. - Я обернулся на Орма, и тот закивал головой, подтверждая.

- Удивительные вещи творятся на свете, - глубокомысленно заметил Трюггвас. - Дай ему пива, - сказал он Гро.

Та нехотя зачерпнула пиво глиняной миской и сунула ее мне в руки.

- Благодарю, конунг. - Я поклонился и хлебнул из миски.

Пиво оказалось горьким и забористым.

- Снорри, - словно забыв о моем существовании, конунг повернулся к скальду, - сложилась ли виса?

- Да, конунг. Вот она.

Снорри снова ударил по струнам и произнес нараспев:

У славного конунга Трюггваса

На радостном праздничном йолле111

Мужи отдыхали,

Походы свои вспоминая.

А друг его Торбьерн,

Немало потешив хозяев,

Явил неразумного трэля,

Который в тавлеи играет.

Бурной радостью встретили вису викинги, собравшиеся в этот дождливый день под крышей Длинного дома.

- Эка невидаль - говорящий трэль! - прервал всеобщее веселье чей-то голос. - Я однажды встретил говорящую собаку, так чем этот трэль лучше?

- Сравнив моего трэля с собакой, ты оскорбил меня! - взвился Орм. - Кто ты такой? Назовись! Или струсил?

- Кто там вякает, называя меня трусом? - Из-за стола вскочил здоровенный викинг. - Последний, кто это сделал, в Вальхаллу не попал. Нечему было попадать. Я просто порвал его на куски, - и громко рассмеялся.

- Видно, Сигурд выпил слишком много пива, - услышал я голос одного из викингов, сидевшего неподалеку.

- Я - Сигурд, сын Эйстейна, прозванный в народе Большим Сигурдом, - громогласно объявил викинг.

- А я - Орм, сын Хальвдана, прозванный в народе Могучим. - Мой владетель поднялся со своего места и встал напротив обидчика.

Сигурд оказался на целую голову выше Орма.

Он был длинноволос, длинноус и длиннорук. А шеи у него вовсе не было. На широких плечах булыгой торчала большая голова. Огромные кулачищи. Сдвинутые к переносице кустистые брови. Большой мясистый нос. И взгляд, способный прожечь в супротивнике дыру.

В любом. Только не в Орме.

Без всякого страха Могучий Орм выдержал взгляд Сигурда. Только шрам на его лысой голове побагровел еще сильнее.

Так стояли они и смотрели друг другу в глаза, точно быки на пастбище. И никто не хотел уступать.

А вокруг звенела напряженная тишина.

- Не думал я, что в доме конунга Трюггваса так мало чтут закон гостеприимства, - сказал наконец Торбьерн.

- Прости, друг Торбьерн, - со своего высокого стула подал голос конунг. - Только закон мы не нарушили. Большой Сигурд не из нашего клана. Он такой же гость, как и вы. А гости вольны решать разногласия между собой, как им нравится.

- Сигурд пришел в наш фьорд этим летом, - точно извинясь, быстро зашептал хевдингу сидящий неподалеку варяг. - Девчонка, - кивнул он украдкой на Гро, - пару раз улыбнулась ему, вот он и решил, что может остаться.

А Орм и Сигурд все еще стояли напротив друг друга. Молчали и буравили друг друга глазами. Ноздри раздували. II всем сразу стала ясна истинная причина ссоры. Не я, а Гро встала между двумя викингами. Сигурд искал только повод, чтобы отвадить соперника. И повод представился.

- Отлично! - сказал Торбьерн. - Закон соблюден, а значит - мы к хорошему пиву и вкусной еде получим хорошее развлечение. Ты не против потешить нас, Орм?

- Пусть Сигурд, сын Эйстейна, прозванный в народе Большим Сигурдом, выбирает оружие, - ответил Орм.

- Топоры! - крикнул обидчик. - И пусть Один рассудит нас, - добавил он зло.

Я взглянул на Гро. Она не могла скрыть своего довольства. Еще бы! Два таких мужика сейчас сойдутся из-за нее в поединке. И тут наши глаза встретились, и девка вдруг смутилась и отвела взгляд...

- Начинайте, - махнул рукой Трюггвас.

На мгновение мне показалось, что стены Длинного дома не выдержат и раскатятся бревнами от радостных криков викингов.

Орм и Сигурд сошлись.

Первым ударил Большой. Силы ему было не занимать, но в сноровке он уступал Орму. Его удар пришелся в пустоту. Топор лишь скользнул по руке Могучего и врубился в столб, держащий крышу Длинного дома.

Орм не заставил себя долго ждать и ударил в ответ. Но Сигурд успел вырвать топор из столба и принял оружие противника на крепкую рукоять.

Толкнул Орма коленом. Могучий отлетел в сторону и упал на лавку. Тут же вскочил и сделал стремительное движение в сторону. И вовремя. Железное жало Сигурдова топора впилось в дерево. Это несколько озадачило Большого, ведь по его расчетам там должна была быть грудь Могучего.

Но Орм уже стоял на ногах.

Сигурд опять попер в наступление. Орм попятился, проседая под напором супротивника. А Большой молотил, раскрутив топор. Эта адская мельница крушила все на своем пути. Искала Орма и не находила. Могучий каждый раз оказывался на шаг впереди Сигурда.

Варяги ревели от восторга. И я вдруг понял, что реву вместе со всеми. Уж не знаю почему, только мне почему-то очень хотелось, чтобы в этом поединке победил мой пленитель. Мой владетель. Мой напарник. Мой хозяин Орм...

А ему приходилось не сладко. Уж больно силен был Сигурд. Тяжелый боевой топор в его руках казался не тяжелее пушинки. Со свистом топорище рассекало воздух.

Варяги бросались врассыпную, как только поединок начинал катиться в их сторону. Казалось, что это вызывает в них не меньше веселья, чем сам бой. Они смеялись. Подбадривали дерущихся. Точно это было невинным развлечением, а не дракой. Дракой не на жизнь, а на смерть...

Вот бой докатился и до нас. Торбьерн увернулся от просвистевшего рядом с головой хевдинга Сигурдова топора и отскочил в сторону, освобождая место Орму. Варягу-соседу повезло меньше. Орм оттолкнул его плечом, чтоб не мешался. Варяг отлетел к стене и ударился спиной о бревна. А я растерялся. Да так и остался на месте.

И тут Сигурд выбил топор из рук Могучего и повалил его на пол. Топор Орма глухо стукнулся рядом с моими ногами.

- Один! - заревел Сигурд, предчувствуя скорую победу.

Замахнулся, готовый окончить поединок.

А в моей памяти вспыхнул тот бой у Припяти, когда так же победно взревел великан-варяг, который хотел отобрать у меня жизнь. И почти отобрал...

А здесь, в Яви, я увидел глаза Орма. Он смотрел на меня, точно порываясь сказать что-то. Да не мог. Не успевал. Но я понял его без слов. Поддел ногой топор. И его рукоять оказалась под рукой Могучего. Не раздумывая, он схватил ее. Махнул топорищем. Железо жадно вгрызлось в ногу Сигурда. Тот заорал от боли. Замер на миг.

И этого мига оказалось достаточно, чтобы Орм перекатился через спину, вскочил на ноги и, продолжая движение, вложил всю свою мощь в единственный удар...

Сигурд замолчал. Постоял еще мгновение и рухнул на спину, вырвав из рук Орма рукоять топора, застрявшего в его черепе.

- Ты приносишь удачу, трэль, - прохрипел Могучий и победно вскинул вверх руки.

- Слава Могучему Орму! - воскликнул Трюггвас, все это время с жадностью следивший за поединком.

- Слава Орму! - подхватили крик конунга викинги.

- Слава Орму! - поднял вверх свой рог довольный Торбьерн.

- Всем пива! - прикрикнул на женщин конунг. - Помянем проигравшего.

И женщины бросились выполнять приказание. Гро перешагнула через тело Сигурда, подбежала к Орму. Чмокнула его в щеку. Что-то быстро шепнула ему на ухо, а потом с благодарностью взглянула на меня.

- Трэли! - позвал Трюггвас. - Уберите Сигурда, сына Эйстейна, которого мы будем помнить как Сигурда Большого. Отнесите его в ледник, чтоб не протух. Хоронить его будем после. А пока, Могучий Орм, подойди ко мне.

Трэли вынесли тело вон из Длинного дома.

А конунг снял серебряную застежку со своего плаща и под одобрительные крики всех, кто остался, вручил ее победителю. И пир продолжился, точно всего мгновение назад здесь не произошло смертоубийство...

Все обсуждали недавний бой, а Орм вернулся на свое место, похлопал меня по плечу и сказал:

- Ты хороший трэль. Обещаю никогда больше не бить тебя. Ешь и пей. Гро, принеси пива для него, - и, когда девка налила пива в его рог, а передо мной поставила прежнюю глиняную миску с пенным напитком, поднялся и сказал: - За Сигурда! Он был достойным человеком и достойным противником. Пусть в Вальхалле ему будет так же хорошо, как с нами!

- За Сигурда! - подхватили викинги и дружно выпили.

Наконец и вторая бочка с пивом отозвалась грустным звоном, когда младшая дочь конунга постучала по ней.

- Настало время для серьезной беседы, - сказал конунг.

Веселье сразу сошло на нет. Гро, хохотавшая на коленях Орма, прыснула еще пару раз в кулачок, встала и одернула платье. Ярлы приосанились. Придвинулись поближе. И тут Орм икнул, поднялся и спросил громко:

- А никто не желает отпустить пиво на волю?

- И верно, конунг, - сказал скальд. - У меня тоже пиво дырочку нашло.

- Человек твоего дара, Снорри, - конунг поднял вверх указательный палец, - понимает самую глубокую суть вещей. Достопочтенные гости, - обратился он к гостям, - а не опустошиться ли нам, прежде чем приступать к серьезным вещам?

И викинги, да и я заодно, встали с насиженных мест и гуськом вышли из Длинного дома под дождь, чтобы подышать свежим воздухом.

Пока мы шли до отхожего места, дождь усилился.

Под ногами было так скользко, что я едва не растянулся в липкой грязи.

Торбьерну повезло меньше. Его мягкие сапоги, в которых было так удобно передвигаться по драккару, быстро обросли большими рыжими комьями прибрежной глины и, как только он ступил на мокрую, отполированную множеством ног доску настила нужника, заскользили не хуже лыж.

Торбьерн выругался, взлетая ногами вверх. Хряснулся об настил. Доски лопнули... затрещали...

Но выдержали.

Я вдруг понял, что все мы стоим затаив дыхание...

- А ничего, - сказал конунг. - Молодец Асвальд. Из крепкой доски нужник сработал.

Торбьерн, продолжая ругаться, поднялся на ноги и сказал:

- За это надо выпить.

Все согласно кивнули, доделали неотложные дела и вернулись в Длинный дом.

- Так вот, - сказал конунг, усаживаясь на высокий стул. - Я собрал сегодня тинг112 для того, чтобы решить один вопрос. Вы уже, наверное, знаете, что пять дней назад во фьорд зашел кнорр113 Эйнара, сына Торгейра. - Он кивнул на одного из людей, тот встал и поклонился.

- Он человек достойный, - продолжил Трюггвас. - Но привез он нам недобрую весть. Говори.

- Почтенный тинг, - сказал Эйнар. - Месяц назад я зашел в гости к Свену Вилобородому, который уже не первый год сидит в Нортумбрии114. Так вот, Свен просил передать всем ярлам и конунгам, к которым я зайду по пути в Хольмгард, такие слова: "Внучка короля Альфреда115 по имени Этельвольд не признала старого договора. Она собирают своих людей и готовится напасть на Йорк. Если есть нужда в хорошей добыче, буду ждать вас в Глубокой бухте до конца месяца скаерсомара116". Эйрик Кровавая Секира уже послал ярла Торри Короткоухого и с ним восемь драккаров. А Бьярни, сын Олафа, отправился сам на пяти драккарах.

- Что решит тинг? - спросил конунг.