заорать от ожога, и слегка стеганул себя крапивой сначала по левой щеке, а
потом по правой, по руке и по ноге. Места, до которых я дотронулся крапивой,
сразу зачесались, зажглись, но я, поч"сывая их, как ни в ч"м не бывало
подош"л к маме и сказал:
руке и на ноге.
сказала мама. - Ты что-нибудь ел, когда разгуливал по горам?
тебя першит?
этом большом, во весь пол, старом ковре стояла ночью моя раскладушка. Он
как-то сладко-сладко пахнет, и меня поташнивало. И в горле першит немного.
вынести из дома ков"р! Вдруг его тоже украдут.
Главное, не беспокойся. Завтра вс" пройд"т.
схожу в аптеку за хлористым кальцием, а спать ты будешь на улице. Надеюсь,
тебя не унесут вместе с раскладушкой. А если унесут, то я два дня отдохну.
Может, ты струсил?
поч"сываясь обеими руками, сказал я. - Буду опять на зв"зды смотреть...
кальций, но когда мама принесла бутылку из аптеки, я выпил и даже попросил
добавки.
обязательно заставила бы меня выпить лишнюю ложку.
Пушкина, которые захватил с собой в Крым. Потом мы посмотрели по телевизору
фильм про войну, поужинали, гулять никуда не пошли, и я ул"гся на улице.
руки и ноги ещ" немного жгло, снова засыпал, а ребята вс" не шли и не шли. Я
уж думал, что они меня обманули... Но тут тоненько пискнули железные петли
калитки, и послышались осторожные шаги. Ночь была так темна, что я не мог
увидеть Веру, пока она не подошла совсем близко. Кышу я шепнул, чтобы
помолчал.
встал с раскладушки, а Вера легла, и я е" укрыл с головой одеялом. В этот
момент мама сонным голосом спросила из комнаты:
любви и жалости к маме. Но отступать уже было поздно. Я, глотая слезы,
поклялся ей про себя, что вернусь... что я постараюсь вернуться здоровым и
невредимым.
Он сказал мне, как его зовут:
отец близнецов. В руке у него я не заметил ни вер"вок для скручивания рук,
ни оружия. У Севы на груди был аппарат со вспышкой, а Симка н"с большой
цилиндрический фонарик.
всех по местам. Я, конечно, оказался дальше всех от пруда.
Ты, Сима, будь около лебедей, чтобы им не успели свернуть шеи... По местам.
велели, в случае чего, чтобы Кыш подал голос. От кустов пахло тепло и пряно.
Слева, неподал"ку от меня, серела дорожка. Над ней горел тусклый фонарик и
освещал зел"ную скамейку. Было очень тихо. Только где-то журчал руче"к,
ровно дышало море, и иногда в сво"м домике встряхивали крыльями лебеди...
Время тянулось медленно. Ко мне два раза неслышно подходил Сергей Иванович и
спрашивал:
смотрел на тусклый фонарик. И когда, вдруг услышав медленные шаги,
постукивание палки и тихое поскрипыванье камешков на дорожке, увидел не
браконьеров, а... Пушкина... Да! Да! Александра Сергеевича, живого Пушкина,
с бакенбардами, с кудрями, выбивающимися из-под шляпы, как на портрете в
книге сказок, с тяж"лой палкой в руках... то я подумал, что сплю и что вс"
это мне снится...
медленно, потом остановился, словно вспоминая что-то, пот"р кулаком
подбородок и улыбнулся.
А у нас, как назло, засада!"
траве, по-пластунски пополз навстречу Пушкину. Он сел на скамейку-под
фонар"м, поставил палку между ног, вынул блокнот и что-то записал в н"м.
позвал:
Сер-ге-е-вич! - Пушкин вскинул голову, прищурил глаза и посмотрел в мою
сторону. Заикаясь от волнения, я зашептал: - Александр Сергеич!.. И-и-идите
сю-сю-да!.. Бы-бы-стрей!.. То-только тихо!!
онемел и ошарашенно смотрел на его смуглое лицо и удивл"нные голубые глаза.
Потом вс" так же ш"потом сказал:
Ведь вы дрожите! Вам холодно? Вас кто-нибудь обидел?
кустах переш"л ко мне на газон. - Пожалуйста, тише... Они могут услышать...
никогда в жизни. Вместо того чтобы устроить Пушкину торжественную встречу и
показать ему Всесоюзную здравницу Крым с домами отдыха для всего народа, мы
лежали в засаде. Но врать Пушкину я тоже не мог. Я глубоко вздохнул и
ответил:
семье... понимаете? И хотят уничтожить на вертеле осетра, который в пруду...
Он жил при вас?
Пушкин сказал не "конечно", а "конешно", так же как говорил я, хотя мамина
т"тка - Эльза Антоновна - всегда делала мне замечания и учила говорить
"конечно" через "ч".
небо, и кипарисы...
странно улыбнулся: и весело и грустно. Неожиданно я ему сказал:
говорить. Ведь мама много раз меня учила вести себя с незнакомым человеком
сдержанно и не молоть всякой чепухи. Но разве я с Пушкиным не был знаком?
Был! А значит, и он со мной! Он со всеми знаком. Просто мы раньше лично не
знали друг друга. Наоборот, нужно расспрашивать его о разных важных вещах и
пустяках, чтобы отвлечь от неприятного разговора о браконьерах. Тем более,
голова у меня была переполнена всякими вопросами.
были ли в том лицее уроки труда? И кого он больше боялся - царя или завуча?
И бегал ли на фронт во время первой Отечественной войны?.. И кем играл в
футбол? Центрфорвардом, как Копейкин, или полузащитником, как Федотов... И
что ему больше нравится: камины или центральное отопление?.. И не скучно ли
было в том веке без телевизоров? И было ли на каретах сзади написано: "Не
уверен - не обгоняй!"? И про няню Арину Родионовну... И где он покупал
гусиные перья, и про многое другое... В общем, о ч"м только я не
расспрашивал Пушкина!.. Я только ни разу не упомянул про дуэль на Ч"рной
речке, потому что Пушкину вспоминать об этом было бы больно. Вместо этого я
рассказал, что у меня появились новые друзья, что одного из них звать Севой,
другого - Симкой. Их дедушка защищал Крым от фашистов во время войны. А мы
его теперь защищаем от невоспитанных "дикарей".
стихи... "и моря блеск лазурный, и ясные, как радость, небеса"!
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Перумов Ник
Лукин Евгений
Гуль Роман Борисович