Чтение 6–й страницы книги ~Кыш и я в Крыму~

- Потому что почтальонша приносит письма утром, - сказал я. - А не дн"м и
не вечером.

- А почему ты написал "Да свидания", а не "До свидания"?

- Потому что говорят: "Да здравствует", а не "До здравствует".

- У тебя в голове не грамматика, а каша, - сказала мама. - Стыдно
посылать письмо с таким количеством ошибок!

- Вот ты никак не пойм"шь, что если я пишу с ошибками, то Снежка с
ошибками читает и вс" понимает правильно. Одно накладывается на другое.

- Хорошо. Иди умывайся, - сказала мама. Кыш из-под раскладушки сначала
вылезать не хотел, но потом вс"-таки вылез. Мы вышли вместе во двор. Волны
нигде не было видно. Вдруг подул ветерок. Он дон"с до Кыша е" запах. Кыш
зарычал.

- Не тронь кошку, а то ночью опять получишь, - сказал я.

Кыш л"г на дорожку, прикинул что-то в уме и пулей полетел к сарайчику. И
тут же Волна сиганула через весь огород на дерево, на старую чинару. А Кыш
лаял под ней. Он говорил:

"Я собака. Я тебя умней и не сдамся. Ты увидишь, как я тебя перехитрю!
Ав! Ав!"

- Ирина! Ал"ша! Быстрей идите сюда! - позвала Анфиса Николаевна. Голос е"
был взволнованным.

- Что случилось? Неужели опять огурцы? - спросила мама, когда мы
подбежали к огуречным грядкам.

- Вот - смотрите!

На земле валялись три огурца, похожие на дирижаблики с ж"лтыми
пропеллерами. Анфиса Николаевна держалась за сердце.

- Вы не волнуйтесь, - сказала мама, - надо сейчас же заявить в милицию.

- Что вы! Что вы! Тут дело не в огурцах. Уж очень странно вс"
повторяется... Так странно... Ведь вс" это уже было! - сказала Анфиса
Николаевна.

- Когда? - спросил я.

- Тридцать один год тому назад. В июне сорок второго года... Сначала он
просто натаскал огурцов и обломал ж"лтую мальву... да... да... а на
следующее утро на этом же месте я нашла три оброн"нных огурца!

Мы с мамой незаметно переглянулись.

- Мне тоже кажется, что когда-то я был здесь в Крыму, - сказал я, чтобы
успокоить Анфису Николаевну.

- Да! Да! И у меня частенько бывает ощущение того, что какие-то мгновения
когда-то уже были мной пережиты! - добавила мама.

- Но вы же не помните, в отличие от меня, когда именно они были. А я
помню. Вплоть до дня помню... вплоть до часа... И сломанная ж"лтая мальва и
три огурца на земле... Не с ума же я схожу в конце концов? - засмеявшись,
спросила Анфиса Николаевна.

Пока меня не позвали завтракать, я внимательно осмотрел грядки и лужайку
между ними и забором. Ведь должен был тот, кто лазил за огурцами, оставить
хоть какой-нибудь след? А если он был не один, то тем более. Я же помнил,
как в одном фильме сыщик говорил другому сыщику, что не бывает преступника,
не оставляющего следов, а бывают инспектора, этих следов не замечающие. И
вс" же ни одного следа я не наш"л. Словно похититель огурцов висел в воздухе
над грядками. Трава на лужайке была не примята, и в расщелинах камней ограды
не виднелось ни крошки земли с ботинок. А перелезть через ограду ОН должен
был обязательно, потому что калитка на ночь закрывалась.

Тут меня позвали завтракать. Я вымыл руки, прош"л на террасу и сказал,
увидев нарезанные кружочками огурцы, к тому же политые сметаной:

- Что вы наделали? Ведь на огурцах, наверно, были следы от пальцев
преступника!

- Слушай, ты давай ешь, а не ищи себе работу. Ты приехал отдыхать и
набираться сил. И лечить сво" горло, - сказала мама. - Во вс"м мы разбер"мся
без тебя.

Но я так загорелся этим делом, что мне было не до еды.

Я обрыскал на коленках всю лужайку, осмотрел каждый камень, но ничего не
наш"л. "Не невидимка же ОН, в конце концов", - подумал я и позвал Кыша.

- Без вашего брата нам не обойтись, - сказал я ему, прицепил к ошейнику
поводок, подв"л к тому месту, где нашли три огурца, и велел искать.

Но Кыш ленился, чесал нос лапой, ел травку и чихал.

Ко мне подошла Анфиса Николаевна.

Она спешила на работу в пансионат "Прибрежный".

Я спросил:

- А вы тогда поймали похитителя огурцов?

- Я сначала догадалась, кто он. Его фотокарточка справа от зеркала.
Посмотри. Я спешу. Вечером поговорим.

Наша хозяйка ушла на работу, а я заш"л в дом, залез на стул и увидел
справа от зеркала фото парнишки лет тринадцати в военной гимнаст"рке. К ней
были приколоты орден Красной Звезды и медаль "За отвагу".

"Вот так похититель!" - подумал я.

- Ал"ша! Пойд"м скорей в "Кипарис", отнес"м папе бритву. Она была в мо"м
чемодане! - позвала мама. - Папа будет бушевать, когда е" не найд"т.

Я залез на ограду, зажмурился, прыгнул на улицу и ушиб подбородок об
коленку. Из глаз у меня посыпались искры.

- А если ты сломаешь ногу? Ты понимаешь, что сорв"тся весь наш отпуск? -
спросила мама. - Ты обязательно должен выходить на улицу именно таким пут"м?

- Я ищу след, - ответил я.

- Ид"м быстрей. Даю тебе честное слово, а ты знаешь, что оно
действительно честное, что, если ты не будешь отдыхать как следует, если ты
будешь лазить по заборам и вытворять ч"рт знает что, я отвезу тебя на
аэродром и отправлю к Сергею Сергеевичу! Ты понял? И не забудь про Кыша! Я
всю ночь после его возни с кошкой не могла уснуть. Мне снились всякие ужасы,
- сказала мама и даже д"рнула меня за руку. - Кроме того, я волнуюсь за
папу, а тебе хоть бы хны! Ты вздумал играть в сыщиков, и я чувствую, что до
добра нас это не довед"т. Местные хулиганы с тобой цацкаться не будут, учти.
Мы с Анфисой Николаевной решили заявить в милицию, а ты, пожалуйста, сам
ничего не предпринимай. Дай мне отдохнуть! Ведь у меня раз в году отпуск!

Я ещ" раз пообещал помочь маме отлично отдохнуть. Она успокоилась и
послала меня отнести папе бритву, а сама с Кышем осталась ждать на скамейке
у ворот "Кипариса".

- Не волнуйся, если я задержусь. Вдруг папы нет на месте, - сказал я.

Папы в палате не было. Там сестра-хозяйка ругала Федю за то, что у него
под кроватью лежали вер"вки и железные крючья.

- Если сегодня же не убер"те, я напишу докладную Корнею Викентичу! -
пригрозила она.

- Да я вообще могу съехать отсюда! Чем по вашим драконовским законам
жить, лучше дикую койку снимать! - возмутился Федя. - Того нельзя, этого
нельзя.

- Успокойтесь, голубчик. Стыдно такому Геркулесу капризничать, как
мальчишке. Мы вас ремонтируем, а вы соблюдайте режим и порядок, - ласково
сказала сестра-хозяйка. - Уберите, милый, вер"вки и железки.

- Ладно. Уберу. Когда со мной по-хорошему, - сказал Федя, - тогда я
ш"лковый.

"Странно, - подумал я, - зачем ему в санатории вер"вки и крючья? Ведь это
альпинистское снаряжение. Очень странно!"

Я побежал в столовую. Она была на первом этаже. Мне даже не понадобилось
заходить внутрь. Папа сидел за столиком у открытого окна вместе с Василием
Васильевичем, Миловановым и Торием.

Я подош"л и, наверно, глупо уставился на салаты из огурцов, которые
стояли на столе, потому что все трое засмеялись.

- Привет! Ты что, проголодался? Огурцов захотел? - спросил папа.

- А где вы их, интересно, взяли? - спросил я, наверно, так подозрительно,
что папа даже привстал и строго переспросил:

- Что за допрашивающий тон? Что значит - где мы взяли огурцы?

Тут я случайно заметил, что люди за соседними столиками тоже едят салат
из огурцов, и сказал:

- Извините. К нам в огород вторую ночь подряд грабители забираются.
Огурцы таскают.

- И ты взял под подозрение родного отца? - с обидой сказал папа. -
Спасибо!

- Это у меня просто вырвалось. Мне хочется напасть на след, - объяснил я.

- И помногу таскают? - поинтересовался Василий Васильевич.

- Помалу. И ещ" роняют. Анфиса Николаевна утром три штуки нашла, -
ответил я, - что-то вспомнила и начала переживать.

- Это ваша хозяйка? - спросил он.

- Ага. Она хорошая. Всю войну провоевала. И я с Кышем буду защищать е"
огород. На третий раз мы их накроем с поличным! - пообещал я. - Такую
ловушку поставим, что бабочка и та попад"тся!

- Стоит ли из-за двух огурцов такой огород городить? - шутливо сказал
папа.

- Дело не в огурцах. Анфисе Николаевне что-то начало мерещиться, а мама
неспокойно себя чувствует и говорит, что сегодня огурцы, а завтра ещ"
что-нибудь. Она трусиха... Вот твоя бритва. Я пош"л.

- Мне непонятно, чем занимается Кыш, когда кто-то орудует под вашим
носом, - сказал папа.

- Ночью на Кыша совершила нападение кошка, и у него испортился нюх, -
объяснил я, а Василий Васильевич засмеялся.

Милованов продолжал читать книгу и есть, а Торий решал шахматную задачу.

Вдруг в зале столовой гулко и скрипуче, как на школьных соревнованиях по
бегу, загремел чей-то голос: