что так встретит Хеди. Сел на стул. Острая режущая боль прорезала почки. Он
схватился за поясницу.
вскрикнула Хеди.
растягивая толстые губы в подобие улыбки, проговорил Азеф. И встав, крепко
поцеловал Хеди.
меблирована была отлично. Генерал любил красное, александровское дерево и
выдержал обстановку в стиле.
социал-демократов "Николая, золотые очки".
они двадцать лет. Азеф ответил точно также:
верблюжьих туфлях, в бархатной куртке с бранденбурами. От его вида веяло
уютом.
была заставлена клетками - на стенах, столах, на полу.
канарейкам. Отдыхаю. Только времени то нет, - сказал генерал Герасимов,
вводя в просторный кабинет, с низкими креслами и портретами императоров в
золотых тяжелых рамах.
располагайтесь удобней, вот тут, голубчик.
Утонув в черном сафьяне, Азеф распустил по ковру ноги, пророкотав:
работа, увеличиваю. Незнакомы? - и он смеясь кинул фотографию.
с альбомом в руке. - Видите, сразу знакомыми угостил, - смеялся Герасимов,
сев в кресло, пододвигая меж ними курительный прибор. Азеф закурил
предложенную папиросу.
вам наобещал в охранном горы, а сунулся к нашим высокопревосходительствам,
те на меня и руками и ногами. С ума говорит сошли, это же чуть не
министерское жалованье! Но только со мной ведь разговоры то коротки.
Пришлось вопрос ребрышком поставить: - или с вами работаю, или вовсе нет.
выражение, бараньими мозгами. Зато знают твердо, что без генерала Герасимова
станут вмиг "знаменитостями революции"! ха-ха-ха! без пересадки отправятся в
лучший из миров! Ну, так вот, на ваше вознаграждение согласились под конец,
но, конечно, с большими ламентациями. Нелегко было.
папиросы, - что вы от меня хотите?
генерал, ловя Азефа стальными глазами - это первое, здесь мы одни, говорить
можем по душам, а для дела, знаете, сойтись с человеком, это - первое. Скажу
вам прямо: генерал Герасимов не невероятный болван, вроде Ратаева, и не
прожженный мерзавец вроде вашего прежнего шефа, глубокоуважаемого Петра
Ивановича Рачковского. Запомните, пригодится. Впрочем, сами увидите,
откровенность и человеческие отношения у меня в принципе. Чуть ли даже не
Марк Аврелий сказал - "В прямоте красота"? Так вот-с! Работать со мной
просто. И от вас требуются сущие пустяки. Первое - ка-те-го-ри-че-ски -
поднял палец Герасимов, - запрещаю вникать в другие сферы партийной работы,
кроме боевой! Краеугольный камень. Даже мне не обязаны сообщать о небоевой
работе партии. Поняли?
вами работа боевая, исключительно. Ведь и вам же удобнее, чего ж упираетесь
то, а?
стороны. Прямо скажу, считаю человеком большого ума, громадной воли, а
главное, Евгений Филиппович, удивительнейшим организатором! Если б в партии
у вас, таких как вы было, скажем, человек десять, может нам всем давно бы и
шею свернули. Но мелковато-с, мелковато-с, ха-ха-ха - больше так, телячьи
восторги, да брыки. Так вот-с. И о себе скажу я мнения неплохого, считаю и
себя не бездарностью, кроме того точка приложения сил есть. А это, знаете,
всегда важно. Если пойдем рука об руку, Евгений Филиппович, кто знает, может
и оставим имена в русской истории.
слабы все мы в этом местечке то! Азефу надоело это выщупывание. Он
проговорил.
абсолютно в курсе планов боевой. Наиабсолютнейше! Но не волнуйтесь, лубка не
выйдет. Знаю, что у вас уже есть карьера в партии, при моей помощи
продвинетесь еще дальше. Ни ареста без вашего согласия не произведу. Кто
нужен вам, пальцем не трону, знаю, что у вас там чертово кумовство, хуже чем
у нас в департаменте. Друг ваш, например, Чернов может спокойно гулять и
болтать, сколько хочет. Не трону. Савинкова тоже. Но тех, кого можно взять
без убытка, возьму и повешу. С удовольствием даже повешу, Евгений
Филиппович. Вот так то мы с вами революцию и вылущим. Кого купим, кого
повесим. Не по глупому, а по умному.
сказал Азеф, - чтобы никто из охранного ничего не знал обо мне, чтобы
провала не было. И чтобы аресты боевиков, которых укажу, производились до
момента покушения, чтоб меньше виселиц было.
излишней крови и даже здесь с вами согласен, хотя раз на раз, конечно, не
придется.
улыбкой, не глядя на Герасимова, - вы выдвигаете меня, хорошо, но ведь и вы
этим выдвигаетесь? Стало быть и я делаю вам карьеру.
подставляете под верную опасность.
это же вы наверное насчет удачных покушений, что ли? А? Ээээ, батенька, куда
хватили, ха-ха-ха! Рад, что заранее сделал вам много комплиментов. Рад. Эдак
вы меня без пересадки чего доброго революционером сделаете, а? Ха-ха-ха-ха.
Говорили кстати мне, я, конечно, не верю, будто, вы, Евгений Филиппович, в
Варшаве с Петром Ивановичем встречались, приблизительно так, перед... -
глаза Герасимова сощурились на Азефе, - перед смертью... Вячеслава
Константиновича...
Рачковского в Варшаве в глаза не видал, был заграницей, может подтвердить
Ратаев, все глупая болтовня.
костей, чего не болтает. Хотя, конечно, розыск настолько деликатная вещь,
что если будет вести его человек плохих нравственных устоев, он эту
тоненькую линию всегда перейдет, понимаете? А скажите, а propos, боевая то
ведь готовит что то по моим сведениям, а? Кто "у вас", так сказать, "из нас"
на очереди?
все, не забыли ли вы моих условий, Евгений Филиппович?
таким запугиваньем я не стану работать, я не мальчик. Если хотите ссориться,
давайте ссориться.
бормотал Азеф. - Вы любите откровенность, я говорю, мне нужны деньги.