Mitteleuropeische [среднеевропейские (нем.)] нравы начинаются в Лионе...
попутешествовала на своем веку и любила насмешничать по поводу тех стран,
в которых побывала.
соблазняла Бернарда.
семейства Прива-Любас. Она никогда не играла на собственные деньги,
которые с трудом зарабатывала в своем родном городе перепродажей
антикварных вещей. Натали была азартным игроком, и, когда ей везло,
Бернарда, нахально воруя у нее жетончики, тоже делала ставку; ей случалось
таким манером без малейшего для себя риска срывать солидные куши. Она
называла этот способ "играть дуплетом".
упрямилась Натали. - Неужели здесь даже по воскресеньям заваливаются спать
в восемь часов вечера?
конторе, Нобле нашел для него приходящую прислугу и подыскал ресторан,
Нобле оберегал его покой, так как попасть в кабинет директора по кадрам
можно было только через комнату, где сидел начальник личного стола, и
поэтому господина директора никогда не тревожили.
лишь о тех, кого он видел, а видел он в Клюзо одного Нобле, и Филипп
подробнейшим образом описывал его целлулоидные воротнички и манжеты,
"какие носили еще до первой мировой войны", рассказывал о карточках,
заведенных Нобле на каждого рабочего и служащего, с таинственными значками
всех цветов и всех форм, по которым можно было сразу узнать все, что
угодно: усердие в работе, политические и религиозные взгляды,
принадлежность к профсоюзу, семейное положение, количество детей, любовные
связи - словом, всю жизнь человека.
мне он относится с почтением, потому что я внук Франсуа Летурно, "великого
Летурно", как он выражается. - Все трое весело хохотали и, намекая на
пьесу Жан-Поля Сартра, дали Нобле прозвище "Почтительный" [имеется в виду
пьеса Сартра "Почтительная проститутка"].
дороги, в домике дачного типа, построенном по стандартному образцу,
утвержденному АПТО для квартир административного персонала. Мадам Нобле
носила кольцо с маленьким бриллиантом - подарок мужа ко дню их серебряной
свадьбы, плод огромных жертв, так как начальник личного стола после
тридцатилетней службы на фабрике получал только сорок пять тысяч франков
жалованья в месяц. Филиппу Летурно платили шестьдесят пять тысяч, да мать
давала ему сорок.
вероятно, отвратительный.
цвет лица, как и подобает провинциалке, которая не пьет вина и вовремя
ложится спать. Она густо покраснела и тотчас ретировалась на кухню.
Натали.
была небольшая, округлая, упругая и высокая; поэтому Натали почти всегда
носила, как и в тот вечер, широкую юбку со сборками и очень облегающую
вязаную кофточку из тонкой шерсти; шея у нее была длинная и гибкая, голова
маленькая, с целой шапкой курчавых, коротко подстриженных волос, как будто
взлохмаченных порывом ветра; на худом лице резко выделялся горбатый нос и
ярко намазанные губы, казавшиеся толще от подрисовки губной помадой. Когда
она пила, ее узкие карие глаза темнели, казались черными и блестели, как
два осколка антрацита; тогда она сверлила своих собеседников пристальным
взглядом, и выражение ее глаз ясно говорило: "Не верю ни одному слову,
лучше уж выкладывайте карты на стол".
обтягивающей грудь кофточки и кроваво-красных губ. "Намазалась, как в
кино", - подумал он. Но когда Филипп Летурно, представляя ему своих
спутниц, назвал одну "мадемуазель Эмполи", а другую - "мадемуазель
Прива-Любас", он сразу насторожился. Ему было хорошо известно, что Эмполи
и Прива-Любасы - члены правления АПТО, но, какую роль они играют в
руководстве фабрикой, он не знал. С тех пор как предприятие Франсуа
Летурно было поглощено акционерным обществом, Нобле не знал хорошенько,
кто же его хозяева. Когда он приезжал в Лион в правление АПТО за
указаниями, его всегда принимал главный директор господин Нортмер - такой
же служащий, как и он сам.
потанцевать и выпить стаканчик под музыку?
только на балу, который ежегодно устраивают здешние коммунисты.
которая пляшет каждое воскресенье в том же самом зале на балах местных
обществ: "Товарищество бывших альпийских стрелков", "Игроки в кегли",
"Пожарная дружина", "Взаимопомощь садоводов".
Прива-Любас.
заметил:
моими рабочими.
Нобле.
ни слова. Вид у нее был угрюмый.
не оберешься", - подумал он.
силами двух любительских трупп: "Общества содействия светской школе" и
"Патронажа св.Иосифа". В тот вечер над сценой, во всю ее длину, был
протянут плакат: "Единство действий в борьбе за мир и требования
трудящихся".
активисты исполняли обязанности официантов. За порядком наблюдали
специально выделенные молодые люди, стоявшие у входа в зал и на маленькой
площади у подъезда. В буфете за столом, украшенным красными гвоздиками, на
почетном месте сидел в окружении членов комитета секции и их семей рабочий
Кювро, герой большой забастовки 1924 года, в настоящее время председатель
фракции коммунистов в муниципальном совете Клюзо, где они составляли
меньшинство.
удивления. В первые годы после Освобождения почти вся городская верхушка
бывала на праздниках, которые устраивались коммунистами. Тогда в моде были
благотворительные базары на американский лад - продажа с аукциона.
Владелец скобяной лавки, фамилия которого неизменно возглавляла список
реакционных кандидатов на муниципальных выборах, каждый год жертвовал для
аукциона старинное кресло стиля Людовика XV и сам же выкупал его на
торгах, набавляя одну тысячную кредитку за другой. Он перестал бывать на
этих праздниках лишь после того, как в результате блока реакционных партий
коммунисты департамента лишились депутатских мест в Национальном собрании.
Но в апреле 195... года еще не все мосты между противными сторонами были
сожжены, и предполагалось, что сам мэр, радикал-социалист, пожалует на бал
около полуночи и чокнется с рабочим Кювро.
двумя своими дамами, лицом к залу, а Нобле напротив них, спиной к публике.
красными гвоздиками. Я прислушивался к разговорам. Речь шла о Филиппе
Летурно. Кювро - "рабочий Кювро", как его звали во всех окрестных
промышленных городах, - старик лет семидесяти, говорил:
пришел, то, конечно, без галстука бы не явился.
на гонках иди спортсмены-лыжники.
продолжал Кювро. - Он бы никогда не привел к нам потаскушек...
жена инспектора почтового ведомства. Ее муж был секретарем местной секции
компартии, но она сама никогда не выражала желания стать коммунисткой.
Черепнин Владимир
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Акунин Борис
Махров Алексей
Конюшевский Владислав