Чтение 183–й страницы книги ~Призвание варяга~

Любые попытки нарушить "естественную смену Правителей" должны
пресекаться всей мощью карательного аппарата Империи, - как бы справедливы
они в сути своей ни были.

Реальная Власть в Империи принадлежит тем, кто больше в нее средств
вкладывает и контролируется специальным институтом жандармов и тайной
полиции, следящим за ее прихотями.

Ни один Жандарм, иль сотрудник Тайного Управления не смеет иметь
экономических интересов в Империи, или за рубежом более тех, что установлены
ему для должного исполнения его Тайных функций. (Имеется в виду, что ежели
наш агент по легенде -- крупный банкир где-то в Англии, он, разумеется,
подпадает под этот пункт!)"

Государь был наслышан о всех этих требованьях и... всячески за них
ратовал. Я уже доложил вам о том, что он допустил в дни паденья Москвы, и
весьма сильно было мнение о необходимости отстранить его от Престола. В сих
условиях -- резкое усиленье меня и всей нашей партии было кузену весьма на
руку...

Ибо, - я знал, и он понимал, что я знаю -- другим шагом кузена должно
было стать предложение мне -- занять пост главы Тайного Ведомства и
создаваемой Жандармерии. Ежели б я отказался, - сие стало бы моим
политическим самоубийством. В ином случае -- согласно моим же требованьям я
добровольно отказывался б от всех моих денег и влияния в экономике.

Так оно и случилось, - я раздал все мои деньги и фабрики моим
доченькам, а вернее -- зятьям в виде приданого. Строго говоря, - сегодня я,
- как Король Лир -- гол, как сокол. Слава Господу, что средь моих девочек
одни лишь Корделии и ни одной Гонерильи с Реганою!

Наконец, - вид сгоревшей Москвы более вредил моему кузену, чем
остальные его просчеты -- все вместе взятые. Срочное восстановление города
стало условием его дальнейшего царствия, но у кузена не было денег!

В сиих условиях бездетный царь согласился на прямое наследование ему не
законного Павловича, но -- юного Nicola. Кузен всегда был умен, хитер и...
"После нас -- хоть потоп", - это и про него.

Как видите, - все пошло так, что царственному кузену стало на руку мое
усиление. Ведь кузен ничего не терял, - с его точки зрения он в любой миг
убивал меня чином Жандарма Империи.

Но штука в том, что мне совершенно не нравились банковские дела с
политическими! Зато дед мой как раз в сием возрасте возглавил им созданный
Абвер, а прапрадед -- "Интеллидженс Сервис". Видно есть что-то в Крови, раз
меня влечет как раз то, чем занимались дед мой с прапрадедом! Сие и есть --
Древняя Кровь. Тайна Наследственности.

Я с детства люблю Играть в Шахматы. И не очень-то -- в карты. В
шахматах же меня привлекает скорей не Игра, но -- очередной повод доказать
самому себе мое превосходство. Поэтому я не умею нарочно проигрывать. Вскоре
все перестали играть со мной в шахматы.

Зато появилась разведка и контрразведка. Сегодня я получаю огромное
удовольствие от того, что поймал очередного преступника, иль -- вражеского
шпиона. Оно сравнимо лишь с тем, кое я получаю при известии от разведчика об
очередном успешном исполненьи задания.

Я -- счастлив. Наверно, я не был бы столь же счастлив, будучи Королем,
Герцогом, иль главой банкирского дома новоявленных Медичи. Суть жизни (как я
ее понимаю) как раз и есть в том, чтоб найти То, что именно Тебе по Душе и
стать в сием - Мастером.

Ежели сие выйдет, - весь Мир вокруг Вас как бы Светится и доченьки ваши
растут истинными Корделиями. А что еще нужно для Счастья?

Так я и стал московским генерал-губернатором и Куратором всех Военных
Трибуналов Империи.

Я не знаю, как поляки пытали, насиловали, жгли и расстреливали
"немецких" и немцев и не буду врать насчет этого. Скажу лишь, что Володя
Яковлев взял свой псевдоним от имени невесты, кою убили католики. Я просто
не хочу знать, как все вышло, но когда я прибыл в Москву, в ней не осталось
ни единого "немца". Тела их были свалены поляками в грязь пересохшего
кремлевского рва (там, где мы для упокоения невинных разбили Александровский
сад), имущество разграблено, дома -- сожжены.

Якобинцы потом оправдывались, что пожар Москвы начался от русских
поджогов, мы же обвиняли противника.

В реальности же огонь разошелся от того, что горело много домов и
лавок. Поляки Понятовского, шедшие в авангарде противника, так ознаменовали
свой вход в Москву, вырезая всех "немцев". После ж убийств на имущество
казненных набрасывались русские мародеры, которые и поджигали лавку, дабы
скрыть свои преступления.

Из всех слоев русских в Москве выступило лишь купечество (разорившееся
от гибели немецких поставщиков), да университетская братия. (Евреи
"немецкие" близки к науке и в ходе резни полегли многие любимые и даже --
члены семей русских школяров и ученых.)

Русские москвичи в отличие от московских поляков не вышли встречать
врага хлебом-солью, но и не сопротивлялись. Убивали поляки. И "польские"
евреи. "Немецких" евреев и немцев. Часто московские "польские" евреи --
московских "немецких" евреев. Вот вам правда о том, кого стреляли и резали в
горящей Москве. Русское ж мещанство безмолвствовало, ибо (чего уж греха-то
таить!) многие якобинские лозунги пришлись ему по душе. Мещанина хлебом не
корми -- дай поделить чужое, а для чиновника якобинское правление -- прямая
выгода. Сейчас он "под дворянством", а так - сам окажется наверху.

Французы это хорошо поняли и первым делом устроили раздачу "тряпок"
казненных. Говорят, зрелище было отвратительное -- толпа рвала окровавленное
барахло друг у друга чуть ли не из зубов, а якобинские офицеры возвышались
над сим Содомом и искренне потешались над "нравами русских".

Вторым делом захватчики объявили сохранение всех прежних министерств и
ведомств и чиновничество чуть ли не на пузе приползло за своими портфелями и
тепленькими местами.

Особенно преуспели в сием... ученые Московского Университета Вы
спросите, - как же так?! "Ученые" были и на стороне "поляков" и "немцев"?
Да, - все так и вышло. Здесь необходимо вспомнить Историю Москвы и ее
Университета.

Московский Университет был основан с подачи Михаила Васильевича
Ломоносова по наущению графа Чернышева -- фаворита Государыни Елизаветы.
Произошло сие в 1755 году. Вам ничего не говорит сия дата? Вам ничего не
говорят сии имена?

Поясню, - в реальности Московский Университет не успел даже вылупиться
из яйца, как на Руси грянула новая смена царствий. Бабушка моя взяла в
оборот Ломоносова (как возможного претендента на трон), сослала за Можай
Чернышева, в Университете же выжили лишь три факультета: медицинский,
юридический, да -- философский. Все необычайно нужные для Империи в условиях
массового строительства заводов и фабрик.

Я умолчу о философии, да юриспруденции русских, ибо сие -- тема для
отдельного плача. Скажу лишь, что здесь принято нанимать тех юристов, кои по
своим родственным связям близки ко Двору! Любопытный критерий мировой
юридической практики.

А уж медицина... Профессия медика на Руси -- занятье наследственное и
традиционно "жидовское". Евреи (и прежде всего евреи "немецкие") прибывали в
Империю на кораблях, оседая в первую голову в столице и Риге. После этого,
сколотив имя и капитал, они и "шли" далее на восток -- в Москву, в
частности. В сих условиях медицинский диплом Санкт-Петербурга и Дерпта
значил верный кусок на всю жизнь, Москвы -- можно вешать в отхожее место.

Не было смысла поступать в Московский Университет! Все сколь-нибудь
одаренные юноши уезжали учиться в Санкт-Петербург, Москва ж стала хиреть на
глазах.

Тогда моя бабушка, дабы не закрывать Москву, создала при местном
Университете в 1774 году Пансион, где думалось "приобщить детей ко всемирной
культуре". Воспитанники ж его принимались в студенты вообще без экзаменов.
(Этакая синекура для неучей!)

Неучи потянулись. В первый год в Пансион прибыли целых... 12
(двенадцать!) воспитанников, 9 (девять!) из коих в течение года были
отчислены за неуспеваемость. Но тут наступил 1775 год...

Год Первого Раздела Речи Посполитой.

Пансион сразу же стал "прибежищем сирот дворянского роду". В переводе
на русский, - детей польской шляхты брали в заложники (точно так же, как и
меня -- в Иезуитский Колледж!) и учили в Москве русской культуре и русскому
языку на казарменном положении.

Шляхта -- есть шляхта. Дети, воспитанные нормальными гувернерами, и
готовые поступать в Сорбонну с Болоньей оказались не по зубам русским (с
позволенья сказать) "профессорам". И тогда уже -- их родители (на свои
личные деньги!) стали выписывать из Европ нормальных учителей, чтоб "дети в
России дураками не выросли"! Сразу открылись нормальные факультеты, обучение
в Москве приобрело практический смысл и Университет стал хорошеть на глазах.
Но...

Теперь это стал -- "польский Университет"!

Когда грянуло Восстанье Костюшко, и поляков принялись вывозить вглубь
Российской Империи, именно Москва стала их главным прибежищем. Здесь уже
осели многие из прежних учеников Пансиона, остепенились и нажили немалую
собственность. Университет же получил десятки профессоров, ненавидящих
Россию и русских, а якобинская крамола с московских кафедр стала фирменным
блюдом Московского Университета!

Когда в 1812 году французы заняли Москву и окрестности, именно
"польская профессура" заняла почти все посты новой Власти, а поляки -
"доценты" командовали на расстрелах...

Я не пытаюсь никого оправдать, но такая чудовищная реакция стала
следствием долгих лет последовательного "подавленья" поляков, когда целую