Чтение 59–й страницы книги ~Рабин Гут~

получится, поскольку языком телепать равных ему не найдете.

- Рекламу ты, конечно, делаешь мне - не приведи господи! - ухмыльнулся
Рабинович и посмотрел на две враждующие кучки народа. - Так, резину тянуть не
будем. Быстро ко мне двоих ваших командиров, и изложите суть проблемы кратко и
по существу.

Крестьяне некоторое время пошушукались, видимо, разыскивая в своих рядах
спрятавшихся старост. А потом оба божьих одуванчика, правда различной формы и
окраски, предстали пред светлые очи Рабиновича. Оба руководителя деревень
выглядели несколько помято. Из чего можно было сделать простейшее заключение -
старост из народа выдрали буквально с корнями.

- Все дело в заливном лугу, - начал говорить один из них.

- Стоп! - рявкнул Сеня. - Имя, фамилию... И тебя это касается.

- Рон Бравон, староста Бишопса, - поклонившись, представился плюгавый.

- Гай Стафорн, староста Стафорда, - поклон бородатого получился еще более
низким. - Мы претендуем на этот заливной луг...

- Претендуете?! Да вы его пытаетесь украсть! - завизжал плюгавый. - Это
луг исконно наш...

Обе деревни снова принялись орать друг на друга так, что окрестные галки
перешли с бреющего полета на пикирующий. На плетнях начали трескаться глиняные
горшки, а у Рабиновича заложило уши.

- Заткнитесь, твари, пока всех не поубивал! - рявкнул Сеня, тщетно пытаясь
создать ладонями преграду матерным децибелам. - Говорить только по очереди! И я
скажу, кому начать...

В общем, после получасового препирательства суть проблемы стала ясна. Дело
в том, что после небольшой междоусобной войны суверены каждого из поселений
начали перекраивать границы собственных владений. Поначалу договорились
ограничить территорию этой речкой. А потом, когда оказалось, что водная артерия
делает солидный крюк, изменили решение.

Думается, что все дело в человеческой лени. Вместо того, чтобы проехаться
вдоль берега и поставить пограничные столбы, оба суверена решили провести на
глазок прямую линию, соединившую оба края дуги, вычерченной рекой по холмистой
равнине.

Так вот, заливной луг, каковой оказался в своеобразном мешке, и был
причиной споров воинственных крестьян. Одни считали его своим, поскольку
формально он был на их берегу реки, другие опротестовывали это, поскольку
водная артерия не являлась границей как таковой.

- А почему бы вам не обратиться с жалобой к своим суверенам и не решить
эту проблему раз и навсегда? - полюбопытствовал Рабинович, устав выслушивать
однообразные аргументы.

- Так в том-то и беда, - вздохнул плюгавый.

- Наши суверены ушли в поход за Святую землю, не в обиду вам будь сказано,
и до сих пор не вернулись, - закончил за него бородатый.

- Ну что ж, - хитро ухмыльнулся Рабинович. - Решение напрашивается само
собой. Пока нет на месте ваших владык, пользоваться лугом будете по очереди, -
Сеня махнул рукой, прерывая новый поток вопросов. - Сейчас мы научим вас одному
состязанию под названием "футбол". Раз в год вы будете проводить матч. Чья
команда победит, те и используют этот луг в ближайший сезон... Слов
благодарности не надо. Мы найдем с вами другую форму расчета.

- Ну-у, не знаю! - в один голос проворчали плюгавый с бородатым и
посмотрели друг на друга.

- Ничего. Сейчас мы вам все объясним, - утешил старост Рабинович и
обратился к крестьянам: - Правила у этой игры просты...

Однако аборигенам легко дались только общие принципы игры. Примерно через
полчаса объяснений они наконец усвоили, что состязание будет происходить на
прямоугольном поле с двумя воротами в его более узких концах.

- А, так это что-то вроде рыцарского ристалища! - радостно завопил
стафордский кабатчик, бывавший пару раз на культурно-массовых мероприятиях под
названием "столкновение консервных банок". - Сейчас сделаем!..

Шустрый кабатчик взял руководство по приготовлению футбольного поля на
себя. И Рабинович не успел глазом моргнуть, как бишопский кузнец и стафордский
каменотес вырвали из земли пару ближайших дубовых ворот и потащили их на
заливной луг. Туда же устремилось и все мужское население двух деревень,
похватав в руки лопаты.

- Стоять! - заорал Жомов, и муравьиная суета в деревне мгновенно
прекратилась. - И что это вы делаете, уроды?

- Ров собираемся копать, - удивленный столь невежественным вопросом,
ответил плюгавый.

- Чтобы кровь с ристалища лучше стекала, - поддержал его бородатый.

Рабинович застонал и плавно опустился на пятую точку, едва не прищемив
Мурзику хвост. Пес от третьего за два дня посягательства на собственные части
тела взбесился и принялся крыть всех матом на своем языке. Причем так
экспрессивно, что его заслушались, как Жириновского во время предвыборной
кампании. Когда же наконец Мурзика удалось успокоить, Рабинович продолжил
объяснения.

Нельзя сказать, что дальше эти разглагольствования стали даваться
аборигенам проще. В первую очередь крестьяне напрочь отказывались понять, что
такое футбольный мяч. Тот же кабатчик, например, несколько раз переспрашивал,
не меч ли имеет в виду благородный сэр Робин.

Затем пошли предположения по поводу тыквы, бычьего пузыря и прочих
безобразий. В итоге Сеня не выдержал и заставил бишопского шорника притащить
обрезки выделанных шкур и сшить из них оболочку мяча, которую плотно набили
соломой и зашнуровали.

Когда, наконец, аборигенам было продемонстрировано, что такое мяч, то им
стало понятно, как нужно забивать его в ворота. Особо сообразительным оказался
бишопский кузнец. Он мгновенно схватил мяч и забил его в ворота, которые все
еще держал стафордский каменотес. Причем забил его буквальным образом: огромным
молотом при помощи железного костыля.

- Один - ноль. В твою пользу, - прокомментировал счет Жомов, устало
опускаясь рядом с.Сеней на пропыленную траву. - Может, бросим эту затею?
Похоже, я погорячился по поводу обучения этих придурков футболу.

- Нет уж! - фыркнул настырный Рабинович, все еще рассчитывающий получить в
собственность жомовский питейный инструмент. - Так просто они от меня не
отвяжутся.

Сеня всерьез вознамерился довести начатое до конца. Он принялся объяснять
аборигенам, что в футболе руками мячик трогать нельзя. За исключением редких
случаев. И тут же нарвался на бурный протест.

- Это ж как я кувалду ногами держать буду? - заорал кузнец. - Если у вас в
Сарацинии такие мастера есть, что на руках стоят, а ногами работают, то у нас
тут все люди нормальные...

- Ты головой поработай, пенек! - сорвался Жомов, не выдержав такого
течения тренировочного процесса.

Эта реплика сразила кузнеца наповал. Здоровому детине никак не давалось
представление о том, как можно голову использовать вместо кувалды. Несколько
секунд кузнец обдумывал это предложение сэра Джома, а затем начал спорить. На
свою голову! Поскольку Ваня не выдержал и приложился дубинкой к узкому лбу
прародителя металлистов. Кузнец, естественно, тут же у ворот улегся отдохнуть,
так сказать, в принудительном порядке.

- Этот в ауте, - удовлетворенно проговорил Иван и повернулся к остальным.
- Еще кто-нибудь будет спорить? Или, лохи, послушаем умного человека до конца?

Как говорится, против лома нет приема! Жомов хоть и не старший помощник
Лом с яхты "Беда", но приема против него аборигены тоже не изобрели. Тем более,
если учитывать еще и легендарный "сарацинский меч", обладателем коего Иван по
праву считался. В общем, Сеню дальше слушали с подобающим вниманием и
раболепием. Хотя и недолго!

- Итак, - продолжил инструктаж Рабинович. - От каждой команды выставляются
по одиннадцать игроков. И пятеро являются запасными...

Обе деревни враз заголосили! Да так, что было просто удивительно, что на
такой гам не сбежались по пожарной тревоге все дружинники двух близлежащих
замков. Предметом спора на сей раз было то, кого от каждой деревни на первый
матч выставить. И этот спор едва не кончился выставлением аборигенам зубов в
виртуозном исполнении супербойца ОМОНа Ивана Жомова.

Пришлось Сене вмешаться и кинуть жребий, какую из деревенских команд
возглавит он, а какую - Иван Грозный, то бишь Жомов! Рабиновичу достался
Стафорд, а Иван получил под свое начало то, что осталось. Вместе с контуженым
кузнецом. После этого вопрос с определением состава команд отпал у крестьян сам
собой. Поскольку никто из них не решился спорить с выбором игроков двумя такими
благородными господами.

Сеня с Жомовым довольно долго и тщательно отбирали в свои команды игроков,
поскольку старались взять одновременно и умного, и сильного. Но "два в одном"
уживаются почему-то только в рекламных роликах. В аборигенских деревнях ум и
сила были прямыми антогонистами. Как большевики и монархисты, как тори и виги,
как деготь и мед, как похмелье и рабочий день... В общем, у каждого из первых в
истории футбола тренеров по полкоманды оказались в некоторой степени умными, а
вторая половина - частично сильными.

После укомплектации боевых дружин Рабинович продолжил объяснение правил
игры. Посоветовавшись с Жомовым, он решил такие тонкости, как офсайд, задержка
мяча и игра вратаря руками после паса защитника, благоразумно опустить. Было
решено, что эти особенности футбола объяснить аборигенам совсем не получится.
Поэтому для первого матча ограничились основными правилами:

- мяч руками не брать (вратаря это не касается!);

- соперника не бить, не толкать и не пинать (к вратарю это относится в
первую очередь!);

- за линией поля в футбол не играть (вам говорят, запасные!);

- за любое нарушение в штрафной площади назначать пенальти (нет, пенальти
- это не отрубание головы. Хотя очень похоже!).

Итак, после двух часов упорного разжевывания правил самой популярной игры
двадцатого века аборигены наконец поняли ее суть. То есть уяснили, что смысл
игры заключается в том, что двадцать два здоровых лба бегают за одним мячиком и
пытаются всеми способами затолкать его в одни из ворот.

В первую секунду после усвоения основных принципов футбола по толпе