принадлежностями для снятия "пальчиков", а затем накрыл кинолога
отборным трехэтажным фирменным ментовским матом. Это словесное
извержение позволило ему прийти в себя, и успокоенный криминалист
тут же совершил обратную деформацию: из жареного поросенка - в
живую жирную сви... В общем, в Андрюшу Попова. На чем и
остановился.
состояние. Он и сам едва сдвиг по фазе не заработал, когда имя
этого официанта из мемфисской забегаловки услышал. Все-таки одно
дело хвосты всяким Зевсам и Одинам из параллельных вселенных
крутить, а другое - повстречаться с живым подтверждением
реальности библейских легенд. Как-никак, Иисус Навин - не
последний человек в Ветхом Завете. Правда, Сеня в библейских
сказаниях не слишком подкован был, но кое-что о своем новом
знакомом слышал от тети Сони. Конечно, Навина Рабинович себе
несколько по-иному представлял, но...
уверен, что твое зелье нас не занесло снова в какой-нибудь
параллельный мир?
Попов. - Мерлин же не в иную вселенную, а в наше с вами время
попал. Это значит, что по его рецепту мы между мирами
путешествовать не можем. Отсюда и вывод: мы в нашем с вами
прошлом.
мерлиновскому рецепту нас к Одину в гости забросил...
требующим возражений, перебил его криминалист. - В тот раз мы
серьезную ошибку допустили. Ну скажите мне на милость, разве
можно самца яйца посадить высиживать. А тем более не свои, а
куриные?
просто чудеса сообразительности. - А вы помните, что нам Горыныч
о спирали времени говорил?
уставились на омоновца. Действительно, за тяготами и лишениями,
столь характерными для тяжкой доли путешественников, ни кинолог,
ни криминалист не вспомнили о том, какую истерику им закатил
Ахтармерз Гварнарытус при первой встрече, когда узнал, что трое
ментов не из параллельного мира, а из будущего собственной
вселенной. Горыныч тогда пригрозил ментам необратимыми
последствиями такого безрассудного поступка, и все трое могли эти
"последствия" в живую лицезреть. Со временем менты об этом
позабыли, и вот теперь пришлось вспоминать.
проговорил Рабинович. - Похоже, мужики, каникулы в Простоквашино
закончились. Сегодня еще здесь тусуемся, а завтра, Андрюша, ты
изготовишь свое пойло и отправишь нас обратно. Ясно?
сначала наесться. А то ведь дома я жареного барашка целиком
никогда не увижу...
момент в разговор встрял Иисус Навин.
совершенно забыли о его присутствии. Он несколько раз вежливо
попытался обратить их внимание на себя, понял, что это не
получится, и принялся накачиваться вином. Вторая и третья, после
неудачной первой, пошли внутрь удивительно легко, и Навин, явно
не приспособленный к обильному употреблению алкоголя, быстро
захмелел. Несколько секунд он отупевшим взором рассматривал
столешницу, а затем довольно бесцеремонно ткнул Жомова кулаком в
бок. Омоновец от неожиданности так оторопел, что даже забыл
врезать официанту в ухо.
Так сколько ты мне будешь платить за работу твоим учеником?
прорычал омоновец, не знакомый с Ветхим Заветом и потому не
испытывающий никакого почтения к его персонажам. - Нам без тебя
проблем хватает.
ведро ледяной воды вылили. Оторопело посмотрев на Жомова, парень
перевел взгляд сначала на Рабиновича, а затем на Андрюшу. Все
трое сидели с каменными выражениями на лицах, и Навин зябко
поежился, видя такую перемену в отношении к себе. Втянув голову в
плечи, он поднялся со скамейки.
убитым голосом проговорил он. - Просто поймите меня правильно. Я
человек бедный, и мне...
петель, и внутрь помещения ввалилась толпа разъяренных
оборванцев, вооруженных кольями, дубинками и прочей
ударно-костоломной амуницией. Возглавлял ее толстый абориген,
почти не уступавший ростом Ване Жомову, но намного тяжелее его.
Окруженный оборванцами стандартного для местных жителей размера,
толстяк выглядел настоящим гигантом и явно гордился этим. Увидев
в омоновце конкурента своей исключительности, громоздкий абориген
угрожающе зарычал. Из-за его спины, словно Табаки из-под хвоста
Шерхана, выглянул тот самый смуглолицый, которого Рабинович
отправил под стол первым. Увидев его, персы бросились врассыпную,
прижимаясь к стенам, а менты медленно поднялись из-за стола.
пальцем в российских милиционеров. - Длинноносый еврей на меня
наехал, а тот бычара здоровый у них за главного! А еще они
сказали, что все ливийцы - чмыри, - для пущей убедительности
приврал он.
определил, - хмыкнул Попов. - Видать, вы и в этом времени
популярностью пользуетесь.
оскалившись, парировал Рабинович. - Оттого на тебя и внимания не
обратили!
успел. Орда оборванцев, возглавляемая бегемотом в человеческом
облике, истошно завопив, словно стая котов, прищемленная одной
дверью, рванулась вперед. Слоноподобный абориген быстро
передвигаться не мог, поэтому явно задержал наступление
разъяренной орды. Передние ряды еще успели умерить свой пыл и
притормозить перед его необъятной кормой, а вот задние этого
маневра не заметили. Ворвавшись в трактир, они с таким
энтузиазмом понеслись вперед, что просто впрессовали своих
собратьев по дреколью в спину неуклюжего гиганта. Тот, не
ожидавший нападения сзади и не успевший подстраховаться, просто
обрушился плашмя вперед, сломав своей тушей стол.
поверженного гиганта мысли и отца местной демократии. - А с кем я
теперь драться буду?
удивительной для своей комплекции скоростью оказался на ногах.
Правда, проявить такую же прыть при движении к омоновцу толстяку
не удалось (видимо, тазобедренный сустав плохо функционировал),
но отзывчивый Жомов поспешил облегчить страдания. В два шага
преодолев разделявшее их пространство, Ваня остановился перед
гигантом, вежливо предоставив тому право первой подачи.
кулаков, радостно хмыкнул и, от души размахнувшись, попытался
окончательно расплющить курносый славянский нос омоновца. Ваня
обиженно вздохнул, разочаровавшись в искусности противника и,
спокойно отступив в сторону, позволил толстяку промчаться мимо.
Ну, а чтобы гигант не скучал всю дорогу до встречи со стенкой,
Жомов одарил его ударом дубинки по затылку. Абориген хрюкнул и,
разнеся в щепки стойку бара своей тушей, успокоился на полу.
можно назвать!), остальные тоже не бездействовали. Толпа с
колами, предоставив возможность своему предводителю лично
разобраться с самым грозным из обидевших их друга чужестранцев,
бросилась дубасить двух оставшихся врагов ливийского народа.
никаких металлических предметов, но деваться было некуда. Если
необычные свойства резиновых дубинок использовать не получится,
то придется с налетчиками разобраться и без них. Благо Сеня не
зря в милиции несколько лет проработал и у него опыт участия в
таких стычках имелся. Да и Мурзик никуда из-под стола не уполз!
друга, третьему дал пинка, отправляя в юрисдикцию Попова, а
четвертому самым бессовестным образом привел в негодность его
мужское достоинство. Тот взвыл и упал на колени, предоставив
Мурзику возможность укусить себя за нос. Что пес, хоть и не
любивший вкус человечины, сделал, дабы порадовать своего хозяина.
Пехов Алексей
Фазиль Искандер
Прозоров Александр
Дальский Алекс
Акунин Борис
Пехов Алексей