доберется, бросился на волкодава. Встречай, дружок!..
как возил по камням черного волкодава, как откусил у него ухо,
как заставил его скулить и спасаться бегством. В общем, то, что я
выиграл этот бой и с достоинством убежал из переулка, якобы
догоняя поверженного противника, вам и так ясно. Оторвавшись от
сумасшедшей сучки на порядочное расстояние, я, наконец, перестал
гнать волкодава и остановился, только теперь заметив, что все еще
держу в зубах его ухо. Сначала я хотел этот трофей в качестве
доказательства своей доблести Рабиновичу принести, но затем
передумал. Не дай бог, начнет мой Сеня стонать, обвиняя в том,
что, лишив пса уха, я отобрал у него часть привлекательности для
самок. Значит, теперь он озлобится от отсутствия внимания с их
стороны, начнет шляться по помойкам, общаясь с бомжихами,
подцепит там бешенство, укусит какого-нибудь ребенка, тот умрет,
не успев наплодить потомства, и вселенная никогда не получит
своего Эйнштейна. Мир наш рухнет, а-виноват в этом буду только я.
счастья! Поэтому показывать моим ментам, что не только они шеи
аборигенам мылить умеют, я не стал. Выплюнул ухо на мостовую и
принялся тщательно себя обследовать. Нет, не на предмет изучения
тяжести ранений! Их я вообще не получил. А вот блох нахвататься
от грязной своры вполне был способен. Все-таки мы с ними дрались,
а не кордебалет по паркетам выплясывали.
признаки незаконного проникновения инсектов во вверенную мне
шкуру. К исходу шестой взвыл. Ехидно щерясь, на меня нагло
смотрела огромная блоха, ожиревшая от хорошего питания на телах
не слышавших о гигиене местных псов. Ее я, естественно, придушил,
но гарантий того, что эта гадость была на мне в единственном
числе, у меня не было. Более того, от вида этой прыгучей твари я
пришел в такую панику, что дошел до галлюцинаций. Мне стало
казаться, что блох на мне целая армия и все они одновременно
вцепились в меня зубами. Едва не взвыв от ужаса, я помчался
назад, не переставая на ходу чесаться.
пристанище, страшный зуд прошел, и я понял, что чесотка у меня
началась от нервов, а не от множества укусов. Скорее всего, та
тварь тащилась на моей шкуре в полном одиночестве, и все равно я
пожалел, что с нами нет Горыныча. Все-таки санитарная обработка
его желудочно-выхлопными газами мне бы не помешала. Так, для
страховки.
верблюдов, поднимали их и готовились отправиться с товаром на
базар. Сеня с мрачным видом ходил около них кругами в
сопровождении просто излучающего счастье Нахора. Жомова с Поповым
нигде не было видно, и, судя по степени завершенности сборов
каравана, искать их времени у меня не было. Впрочем, даже драному
коту было ясно, что наш эксперт закрылся в своей комнате и мучает
науку, пытаясь состряпать волшебный эликсир, ну а Ваня, скорее
всего, гоняет где-нибудь в окрестностях Мемфиса Иисуса Навина и
еще нескольких добровольцев, прививая им любовь к воинской
службе.
день смотреть, как Рабинович обдуривает простодушных аборигенов,
большого желания у меня не было. Что я, мента в форме на рынке
никогда не видал? Или не знаю, что Сеня даже норвежцам траулер
сельди продать сможет? Причем по. цене не ниже, чем значится на
ценниках в вашем рыбном магазине!
поучительным, но лично меня как дисциплинированного милиционера
коммерческая деятельность ни капли не интересовала. Поэтому я
предоставил Сене возможность купаться в лучах славы и обожания со
стороны Нахора без моих ехидных замечаний, а сам решил
потихонечку смыться и поискать Жомова. Конечно, с его замашками
армейского сержанта я тоже знаком, но на учениях хоть поразмяться
хорошенько можно, помогая Ванечке гонять по плацу "духов".
отдельного взвода мемфисских великомучеников я нашел на берегу
Нила. Неровный строй из двух десятков аборигенов, вооруженных
корявыми палками, переминался с ноги на ногу, стоя лицом к реке,
а Ваня величественно расхаживал между ними и густыми зарослями
тростника. Я обежал строй и, сев перед новобранцами, принялся
внимательно их изучать.
более-менее прилично. А глядя на остальных, создавалось такое
впечатление, что одевались они исключительно в то, что удавалось
найти на городской свалке. Причем было ясно, что обувь туда явно
не выкидывали, поскольку все, за исключением того же Иисуса, были
босы. Впрочем, если Ваню и смущало то, что он не может наехать на
молодых бойцов из-за нечищеных сапог, выказывать это он никак не
собирался.
гражданские будни, - проговорил Жомов, обращаясь к новобранцам
после того, как поприветствовал меня торжественным кивком головы
(ого! меня, похоже, в звании повысили!). - На гражданке вы и
гвозди в одиночку заколачиваете (а кто такая Одиночка, и зачем в
нее гвозди забивать?), и сало сами жрете (ну, не с Поповым же
делиться!), и девок одни портите (а за групповуху, Ванечка, между
прочим, сажают!). Помолчи, Мурзик! - это Жомов не выдержал моих
комментариев. Ладно, молчу. Омоновец с опаской посмотрел на меня
и продолжил:
Мурзик, я сказал! - Ваню, похоже, действительно стало раздражать
мое вмешательство. Ох уж мне эти армейские порядки! А гласность и
свобода слова где?.. Но замолчать мне все-таки пришлось. Не могу
же я такой спектакль окончательно испортить?!
прочищать головы молодого пополнения. Сразу стоит сказать, что
мемфисские новобранцы - это не наши российские призывники.
Последние все юридически подкованные и излишне грамотные. Им
словами о патриотизме, сплоченности и самопожертвовании голову не
забьешь, каждый знает, как от армии закосить. А вот молодые
соотечественники Навина - совсем другое дело. Для них и сержант -
непререкаемый авторитет, да и с понятием о дисциплине в Египте
они не понаслышке знакомы. Вот и стояли, слушали Жомова, открыв
рты. А тому большего и не нужно.
начали надоедать. Я-то рассчитывал на физические упражнения, а
меня на политзанятия загнали. А слушать разговорившегося Жомова
еще тоскливее, чем смотреть, как Рабинович из-за каждого пятака
торгуется. Я уже начал подумывать о том, не сделать ли мне отсюда
лапы, уши и хвост и поискать приключений на свое седалищное место
где-нибудь в другом районе, но именно в этот момент Жомов,
наконец, перешел от слов к делу.
взаимодействие между боевыми единицами в одном, отдельно взятом
подразделении. - Господи, и где он слов таких нахватался? С
уставом под подушкой, что ли, спит?
Ваня, совершенно не обращая на меня внимания. Он ткнул дубинкой в
сторону камышей. - Представьте, что это толпа демонстрантов или
вражеская армия, - бог ты мой, Полкан! Тоже мне, Калигула
нашелся. - В нашу задачу входит немедленная нейтрализация
неприятеля. А для этого...
своего командира, и едва на самом деле не перебили, поскольку
помчались крушить тростник, размахивая палками и не замечая, что
на пути у них кое-кто находится. Я-то бы в сторону отскочить
успел в любом случае, а вот не готового к атаке Ваню могли
ненароком и на землю уронить.
испустил, точно соответствующий занимаемой должности. Новобранцы
резко затормозили и, оставляя пятками глубокие следы во влажном
дерне, сгрудились кучей у ног своего командира. Все. За
исключением Навина, который оказался единственным, кто не
двинулся с места. Ну никак не пойму, тормоз он или действительно
умный мужик!
выстраивая рядом с Навином некое подобие воинского строя. Ваня
скривился, глядя на это безобразие, и принялся выравнивать
бойцов, используя в качестве нивелира свою верную дубинку.
Наконец, когда ряды приняли относительно приличный по армейским
понятиям вид, Жомов перешел к непосредственному объяснению задач.
врага сломя голову, если на то не будет распоряжения командира.
Оттеснять противника с очищаемой территории нужно медленным, но
равномерным нажимом. С таким же, с каким вы... - Ваня на секунду
Белогорский Евгений
Василенко Иван
Володихин Дмитрий
Акунин Борис
Бажанов Олег
Каргалов Вадим