критиканства не самое худшее в критиках, ужасно то, что они так некритичны
к самим себе и начисто лишены чувства юмора. Ну, конечно, это его
профессия... но если он думает, что после шести лет работы на сцене мне
следует снова сесть за парту... Какая чушь!
насторожиться.
выступаю только в провинции.
проштудировали.
сколько.
"журфиксы" не покажу носа, - сказал я.
бы любой посторонний, а не в семейном порядке, так сказать. Я пил
коктейли, ел маслины, пил чай, а перед уходом набивал себе карманы
сигаретами столь демонстративно, что лакеи краснели и отворачивались.
хочется встать и подойти к окну. Но он только потупил глаза и сказал:
рекомендует Геннехольм. Мне трудно субсидировать заведомо неверное
предприятие. Но разве у тебя нет сбережений? Ты ведь, по-моему, совсем
неплохо зарабатывал все эти годы?
марка, одна-единственная. - Я вынул из кармана марку и показал отцу. Он и
впрямь нагнулся и начал ее рассматривать, словно какое-то диковинное
насекомое.
мотом. Какую примерно сумму ты хотел бы иметь ежемесячно, на что ты
рассчитываешь?
помочь в такой прямой форме. Я задумался. Мне надо не так уж мало и не так
уж много - столько, чтобы хватило на жизнь, но я не имел понятия, ни
малейшего понятия, какая это сумма. Электричество, телефон, что-то будет
уходить на еду... От волнения меня прошиб пот.
с эту комнату, семь метров на пять, ты можешь раздобыть его на ваших
рейнских шинных заводах со скидкой.
пять... хотя Геннехольм считает, что тебе не следует размениваться на
акробатику.
мне нужна тысяча марок в месяц.
дрожали.
имел представления, сколько у него денег в действительности. По тысяче
марок ежемесячно - настолько я считать умею - в год составит двенадцать
тысяч, такая сумма его не разорит. Ведь он самый доподлинный миллионер;
однажды отец Марии растолковал мне это с карандашом в руках. Я уже не
помню всех деталей. Отец был пайщиком самых разных предприятий, повсюду
имел "свои интересы". Даже на фабрике, выпускающей экстракты для ванн.
его шевелились, словно он что-то высчитывал. Может, он действительно
считал, во всяком случае, это продолжалось очень долго.
вспомнил, какими скрягами они себя показали. Отец написал, что он из
моральных соображений лишает меня всякой материальной поддержки и
надеется, что "делами рук своих" я буду кормить и себя и "несчастную
девушку из порядочной семьи", которую я соблазнил. Он-де, как мне
известно, всегда ценил старого Деркума, считая его достойным противником и
достойным человеком, и что мой поступок, мол, скандальный.
получила в наследство от матери, растаяли уже через месяц, хотя мне
казалось, что я трачу их как нельзя более экономно и разумно.
нашей комнаты была видна красная кирпичная стена и товарные составы, в
город шли платформы с бурым углем, из города отправлялся порожняк.
Отрадная картина, приятный перестук колес: как тут не подумать, что
имущественное положение семьи Шниров вполне надежно. Из ванной открывался
вид на корыта и веревки с бельем; в темноте иногда раздавался глухой звук;
кто-то незаметно выбрасывал из окна во двор консервную банку или пакетик с
объедками. Я часто лежал в ванной, напевая что-нибудь церковное. Сперва
хозяйка запретила мне петь.
часто принимал ванну, она считала это излишеством. Иногда она кочергой
разгребала во дворе пакеты с объедками - по содержимому пакетов она
надеялась узнать, кто их выкинул: луковая шелуха, кофейная гуща и кости от
отбивных давали ей пищу для сложных умозаключений; в дополнение к этому
она как бы невзначай наводила справки в мясных и овощных лавчонках. Но все
было напрасно. По объедкам никак нельзя было ясно определить чью-либо
индивидуальность. Поэтому проклятья, которые она посылала в занавешенное
мокрым бельем небо, были сформулированы таким образом, что каждый из ее
жильцов мог принять их на свой счет.
от времени приносил нам посылки от приятельниц Марии, от Лео или от Анны;
мы получали также чеки от дедушки, впрочем, весьма нерегулярно; зато мои
родители ограничивались призывами "самому строить свою судьбу, дабы
собственными силами преодолеть все невзгоды".
дойти до вершин безвкусицы - в своем письме она цитировала роман Шницлера
"Разлад в сердце". В этом романе родители "отрекаются" от своей дочери,
которая не хочет произвести на свет ребенка, чей отец - "благородный, хоть
и слабый духом, служитель муз", - насколько мне помнится, актер. Мать
дословно процитировала фразу из восьмой главы романа: "Совесть повелевает
мне отречься от тебя". Она, видно, решила, что это вполне подходящая
цитата. Как бы то ни было, она от меня "отреклась".
ее совесть, равно как и ее текущий счет, от ненужных издержек. Мои
домашние ждали, что я поведу себя как герой - наймусь на фабрику или на
стройку, чтобы прокормить свою возлюбленную; все были крайне разочарованы,
когда я не сделал этого. Даже Лео и Анна дали мне ясно понять, что они
разочарованы. В мыслях они уже видели, как я выхожу из дому ни свет ни
заря с жестяной кружкой и с бутербродами, как посылаю Марии воздушный
поцелуй и как потом поздно вечером возвращаюсь к своему очагу "усталый, но
довольный", читаю газету и гляжу на Марию, которая сидит с вязаньем в
руках. Но я не сделал ни малейшей попытки воплотить эту идиллию в жизнь.
Яне расставался с Марией, и Марии было гораздо приятнее, что я не
расстаюсь с ней. Я чувствовал себя "художником" (в гораздо большей
степени, чем когда бы то ни было), и мы жили так, как, по нашим детским
представлениям, должна была жить богема: украшали комнату бутылками из-под
"кьянти", мешковиной и пестрыми лубками. По сей день я краснею от
умиления, вспоминая тот год в Кельне. В конце недели Мария отправлялась к
хозяйке, чтобы отсрочить плату за квартиру, и, когда та начинала орать,
спрашивая, почему я не иду работать, Мария отвечала с поистине
великолепным пафосом:
открытой дверью в комнату хозяйки:
обрадуются в отделе регистрации браков.
десяти или до одиннадцати. У нее не хватало догадливости сообразить, что
для нас это был самый легкий способ сэкономить на завтраке и на
электричестве, ведь можно было не включать рефлектор; хозяйка не знала
также, что до двенадцати меня обычно не пускали в маленький зал
приходского дома, где я репетировал, - утром там всегда что-нибудь
проводилось: консультации для молодых матерей, занятия с подростками,
готовящимися к первому причастию, уроки кулинарии или собрания
католического поселкового кооператива. Мы жили недалеко от церкви, где
капелланом был Генрих Белен, он устроил мне и этот зальчик со сценой для
репетиций и комнату в пансионе. В то время многие католики относились к
Круз Андрей
Корнев Павел
Эриксон Стивен
Доставалов Александр
Куликов Роман
Орлов Алекс