сбросил чуни и телогрею, - да еще рыжая. Сразу видно,
ведьма. Ишь, вымя-то какое нагуляла на взносах, башню
среднего танка заклинить можно".
метрах в десяти от сигнального кофа. Спружинив, устоял на
ногах, проворно отстегнул парашют, утягивавший его в
аэродинамическую трубу ущелья, и направился к смутно
очерченному человеческому силуэту возле костра.
Хорст.
человек, палочкой поворошил угли и лишь затем поднял на
Хорста светлобородое, вполне европейское лицо. - Ротмистр
Спиридонов.
подал виду. Выпрямившись натянутой стрункой, приложил пальцы
к гермошлему.
Идемте, старейшина давно ждет вас...
аккумуляторный фонарь, высветив чуть заметную тропинку,
уходящую в гору...
салом кок-чай обжигал губы, язык, пищевод - но уже с первого
осторожного глотка Хорст почувствовал, как прибывают силы и
куда-то отступает холод.
переговаривался с маленьким, морщинистым старичком, сидевшим
на хозяйском месте в юрте. Из их беседы Хорст улавливал
только характерные флексии - "лярда", "ымдан"... Это
несколько удивляло его - он не думал, что в горном
Афганистане говорят на тюркском наречии. И имеют такие лица
- широкие, монголоидные, с чуть заметными прорезями глаз.
глазки на миг исчезли вовсе, сказал что-то
нечленораздельное.
враг неверных - воин Аллаха, - перевел ротмистр.
сохраняя неподвижность губ, тихо спросил у Спиридонова:
/.$-(,%bao солнце! - неожиданно, на вполне сносном русском
языке проговорил Рахманкуль и встал. - Да будет крепка твоя
рука, брат!..
успевал за юрким, кривоногим проводником. Сзади легко шел
ротмистр и еще человек пять горных киргизов, соплеменников
Рахманкуля. Летный комбинезон и гермошлем остались в юрте, и
теперь Хорст изнывал от жары в толстой чужой телогрейке, а
из-под серой кепки градом лил пот.
стремительно неслась невидимая отсюда, зато великолепно
слышная горная река. До скал другого берега было метров
десять.
берегут свои маленькие тайны... Прошу. Он протянул Хорсту
блестящий портсигар.
огоньки длинных папирос были довольно ярки.
Хорст.
назначили начальником милиции Мургабского района. В тридцать
пятом году он получил приказ раскулачить и арестовать
пятнадцать семей - всех своих близких и дальних
родственников. Он не стал выполнять этот приказ. Глубокой
ночью, с женами, стариками, детьми, стадами и пожитками эти
пятнадцать семей перешли реку - и вел их Рахманкуль. Потом
он узнал, что все его соплеменники, кто не успел или не
захотел уйти, были уничтожены большевиками...
Хорст понял, что на эту тему собеседник распространяться не
желает. - Однако светает, должно быть, у них все готово,
идемте.
- через пропасть тянулся тоненький веревочный мост с
веревочными же перилами. Проводник на мосту жестами
показывал Хорогу, чтобы шел за ним.
ротмистр. - Гаубицу выдерживает... Ну-с, удачи вам.
земле?
готов.
численностью в сто сабель форсировал Пяндж в районе Харгуша
- это километров тридцать западнее той точки, где пересек
границу Хорст - и полностью вырезал тринадцатую
погранзаставу. Уцелел лишь повар, прятавшийся под огромным
*.b+.,. Позже, давая показания, повар особо подчеркивал, что
среди нападавших ростом и свирепостью выделялся некто
белобородый, европейского типа, вероятно, из ринцев -
светлых и голубоглазых памирцев, происходящих от воинов
Aлександра Македонского. Впрочем, в газетах ничего не
писали, и Хорст, естественно, так и не узнал о прогулке
таинственного ротмистра на родину.
несколько часов шли по лунным, безжизненным ландшафтам
Восточного Памира, и только ближе к полудню увидели посреди
каменной пустыни одинокий грузовой "газик". Метрах в трех от
машины грелся на горном солнышке шофер в красной ковбойке, а
неподалеку паслось стадо яков с похожими на черных собачек
ячатами.
пошагал в обратном направлении, а Хорог добирался до машины
еще минут сорок.
шофер. - Имею предписание доставить вас в город Андижан..
ухмыльнулся.
Мюллер.
шофер.
активиста, покорителя залежных земель, комбайнера Епифана
Дзюбу, откомандированного в Ленинград в областную партшколу.
При ордене Ленина, в отличной паре из добротного, шерстяного
в рубчик материала "Ударник", с кудрявым, цвета спелого
пшена чубом, лихо вьющимся из-под кепки-восьмиклинки,
называемой еще почему-то "плевком". Все было организовано на
славу - документы качественные, органолептикой не взять,
деньги настоящие, мелкими купюрами, в избытке, маршрут,
легенда, пути отхода - тщательно продуманы, многократно
проверены и крепко привязаны к реалиям жизни. А настоящего
Епифана Дзюбу, орденоносца. детдомовца и сироту, доедали
окуни в озере Балхаш.
осматривался, потом сел на московский экспресс и со всеми
предосторожностями подался в Ленинград.
разбитные доярки, едущие показать себя на ВДНХ, и конвойный
старшина, выслуживший краткосрочный отпуск за отменную
результативность в стрельбе. Аксиома конспирации - не
выделяться из общей массы. С попутчиками Хорст установил
контакт без напряжения, благо точки соприкосновения
отыскались сразу. Познакомились, разговорились, откупорили
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Прозоров Александр