Фелисия заявила, что медицина в нашей стране должна быть полностью
национализирована, как в Англии и Швеции. Бедняга ненавидела
фармацевтические компании.
исходившая из ее глотки, а не несколько безобидных перышек. Фелисия
Гэбриел растеряла все женские качества, ей нужно было испытать боль, чтобы
она вспомнила, что она женщина. Нужно было встать на колени и испить чашу
возмездия. Ее следовало поколотить. Клайд поступил правильно, но
перестарался.
такое.
- "Сьюки слабая сестренка", - подумала Джейн. Они мирились с ней из-за
новостей, что она им приносила, и из-за проказ на их четвергах; но она и
правда была всего-навсего самоуверенной незрелой девицей; она не умеет
удовлетворить Ван Хорна, как это умеет делать Джейн, и снять его горячее
напряжение. Даже эта старая калоша Грета Нефф, в старушечьих очках, с
трогательным педантичным выговором, в этом смысле была больше женщиной,
ночью она бывала королевой. - Это только слова.
ее голос затих, в нем звучала тихая патетика. - Теперь два человека
покойники, а двое детей сироты из-за нас!
- Хватит болтать вздор, - ее свистящие звуки шипели, как слюна на горячей
плите. - Люди варятся в собственном соку.
меня любил, Джейн. Бывало, брал в руку мою ступню и целовал между
пальцами.
дерьмо, не забывай об этом. Мужики абсолютное дерьмо, но мы получаем их, в
конце концов, потому что так мы больше страдаем. Женщина всегда страдает
больше мужчины.
разбирала утром, теперь щетинились и топорщились, как живые, у нее где-то
внутри. Кто мог подумать, что у старой лютеранки столько теорий?
бери больше Клайда в голову. Ты давала ему то, что он хотел, и не твоя
вина, что он не сумел этим воспользоваться. Слушай, я и правда должна
бежать, - соврала Джейн Смарт, - в одиннадцать ко мне придут на урок.
помчится из старого дома Леноксов, распаренная и израненная изнутри, а
зрелище грязных детских ручонок, калечащих на ее чистейших клавишах из
слоновой кости какую-нибудь бесценную простенькую мелодию Моцарта или
Мендельсона, вызовет у нее желание схватить метроном и колотить массивным
его основанием по этим пухлым пальцам так, как давят в ступке бобы. С того
времени, как в ее жизнь вошел Ван Хорн, Джейн стала более страстно, чем
прежде, любить музыку, этот осененный золотой аркой выход из пропасти боли
и бесчестья.
спустя несколько дней по телефону, - как будто считает, что у них с
Даррилом полное взаимопонимание, и она пытается защититься.
впечатление. Я и вправду совершенно убеждена, что он любит именно меня, -
сказала Александра, смеясь с веселостью отчаяния. - Сейчас я делаю для
него большие скульптуры, покрываю папье-маше лаком, как эта самая
Сент-Фалль, не знаю, как ей это удается, клей пачкает руки, попадает в
волосы, _отвратительно_. Вылепишь один бок фигуры, а другой получается
совсем бесформенным, просто какие-то комки и клочья.
попытаться написать роман. Не могу себе представить, как я буду сидеть изо
дня в день над одной и той же историей. А имена - ведь люди просто _не
существуют_ без реальных имен!
разминку.
она удалялась и рассеивалась, проваливаясь в полупрозрачный зыбучий песок
отстраненности. Сьюки вернулась домой после похорон Клайда и Фелисии
Гэбриел, дети еще не пришли из школы, а маленький старый дом вздыхал и
бормотал про себя, полный мышей и воспоминаний. В кухне не оказалось ни
орешков, ни чипсов и ничего, чем бы она могла утешиться, когда брала
трубку.
были сами по себе.
собирается искать нового редактора, а хочет продать газету гангстерам из
Провиденса, владеющим всей сетью еженедельников в маленьких городах. Все
они печатаются в Паутакете, а местные новости передает корреспондент из
дома по телефону, все прочие большие статьи и заметки они покупают в
синдикате и выдают за экспресс-новости.
ребенок.
Теперь же у каждой из них была своя доля, одна третья часть, о Ван Хорне
они молчали, не обсуждали свои посещения острова в одиночку; сырыми и
холодными серыми декабрьскими днями эти посещения стали еще
привлекательнее; наверху из узких окон спальни Ван Хорна с черными стенами
виднелась серебристая полоса океана на горизонте и облетевшие буки, дубы и
качающиеся лиственницы, где прежде гнездились снежные цапли, деревья
окружали гигантский полотняный купол над теннисным кортом.
Их кремировали, и выглядело все так странно, ведь хоронили маленькие
закругленные ящички, похожие на большие термосы, только коричневого цвета
и поменьше. Бренда Парсли прочла в похоронном бюро молитву, потому что Эду
еще не нашли замену, но не было ничего похожего на отпевание, хотя Фелисия
всегда выступала против всеобщего безбожия. Но, думаю, дочери хотелось,
чтобы была какая-нибудь заупокойная служба. Фактически пришло очень мало
народу, если учесть, что все знали. Пришли, главным образом, служащие из
газеты "Уорд", в надежде сохранить свои рабочие места, и несколько
человек, работавших с Фелисией в благотворительных комиссиях. Знаешь, она
ведь почти со всеми перессорилась. Члены муниципалитета рады, что от нее
избавились, они все называли ее ведьмой.
ней был темно-синий костюм и шелковая блузка с оборками, она и в самом
деле была похожа на священника. Изменила прическу, гладко зачесала волосы
назад, без этой дурацкой челки, как у женщины из группы "Питер, Поль и
Мэри", она с ней была похожа на щенка. Как-никак прогресс. Это Эд
заставлял ее носить мини-юбки, чтобы больше ощущать себя хиппи, для нее же
это было довольно унизительно, ведь ноги у Бренды похожи на ножки рояля.
Она хорошо говорила, особенно на кладбище. Ее высокий голос красиво звучал
среди надгробий. Она говорила, как много покойные сделали для общины, и
пыталась связать их смерть с войной во Вьетнаме, что-то о моральном
смятении нашего времени, я не совсем уловила.
_сама_ не получила от него ничего. Но она-то его воспитала. Потом, когда
на могилу уже стелили искусственный дерн, Бренда посмотрела мне прямо в
глаза и сказала, что его уход - это самое лучшее, что было в ее жизни.
силы.
холодная.
Представь себе, если явится призрак Фелисии и выльет на постель ведро
холодной воды, меня убьет электрическим током.
с тебя пример, что бы ни случилось. Ты наша сильная мать.
безграничность?
пожалуй, похожи на греческие статуи - полные достоинства, бледные и
совершенные. И все время держатся вместе, как близнецы, хотя девочка
намного старше. Дженнифер, так ее зовут, за двадцать, а мальчик по
возрасту еще школьник, хотя сейчас он не в колледже, хочет заниматься
шоу-бизнесом и проводит все время в разъездах между Лос-Анджелесом и
Нью-Йорком. Он был рабочим сцены в одном летнем театре в Коннектикуте, а
сестра прилетела из Чикаго, взяв отпуск, она там работает
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Курылев Олег
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Маркелов Олег