потопывая сначала одной, потом другой ногой; тут все уставились ему на ноги
и увидели, что сапоги его облеплены снегом.
солдатами.
подался, вот они мне там и сказали, что одиннадцатый драгунский полк недавно
с постоя снялся, а на его место другие войска пришли. А одиннадцатый на
прошлой неделе на Мелчестер выступил, а там, может, и еще куда дальше
двинут. Приказ-то им от начальства нежданно-негаданно пришел, - ну так уж
оно, видно, положено, как тать в нощи, - они, говорят, и опомниться не
успели, мигом снялись, да и выступили. Говорят, мимо нас шли.
гарцевали, да еще с музыкой, и какой: "Покинул я девчонку". Все высыпали
глазеть. А уж трубачрьто старались и барабан так гудел, что, говорят, все
нутро у людей переворачивалось, а девицы ихние да собутыльники в трактире на
постоялом дворе, говорят, глаз не осушая, плакали.
послали, а уж оно там одно с другим во как близко связано. Тут я, стало
быть, про себя и решил, что Фаннин дружок не иначе как в том самом полку, а
она, значит, за ним и ушла. Вот, мэм, все как по-писаному и выходит.
сомнения.
заключила Батшеба. - Но так или иначе, пусть кто-нибудь из вас сбегает
сейчас же к фермеру Болдвуду и расскажет ему то, что мы здесь слышали.
маленькой речью; она произнесла ее с большим достоинством, а ее черное
платье придавало ей солидность и внушительность, которой отнюдь не отличался
ее язык.
не знаю ни своих сил, ни способностей в фермерском деле, но я буду
стараться, как могу, и если вы будете хорошо мне служить, так же буду
служить вам и я. А если среди вас есть еще мошенники и плуты (надеюсь, что
нет), пусть не думают, что, если я женщина, так я, не разберу, что хорошо,
что плохо.
поле, прежде чем вы подыметесь, вы только на поле выйдете, а я уже
позавтракаю. Смотрите, я еще вас всех удивлю.
направилась к выходу, шурша по полу шлейфом своего черного шелкового платья
и волоча за собой приставшие к нему соломинки.
следом несколько менее величественно, но, во всяком случае, явно подражая
ей. Дверь за ними захлопнулась.
ГЛАВА XI
маленького городка и военного постоя в нескольких милях к северу от
Уэзербери представляла собой самое безотрадное зрелище, если только можно
назвать зрелищем нечто состоящее главным образом из мглы.
ни другим это не покажется странным; в такой вечер у людей восприимчивых
любовь превращается в беспокойство, надежда в сомнение, а вера слабеет и
становится смутной надеждой; в такой вечер воспоминания о прошлом не будят
сожаления об упущенных возможностях, не бередят честолюбия, а ожидание
будущего не воодушевляет к действию.
сторону речки высокая каменная стена, по правую сторону дороги голая
равнина, луга, перемежающиеся болотами, а вдали на горизонте волнистая гряда
гор.
в глаза, как где-нибудь в лесу. Однако для человека наблюдательного он не
менее явствен. Различие в том, что перемены, совершающиеся на глазах, не
столь привычны и обыденны, как появление и опадание листвы. Многое
происходит совсем не так незаметно и постепенно, как казалось бы
естественным для этой погруженной в спячку равнины или топи. Каждый шаг
приближающееся зимы отпечатывался здесь явно и резко - попрятались змеи,
потемнели, потеряли свои веера папоротники, наполнились водой бочаги,
поползли туманы, ссохлась и побурела трава, гнилушки рассыпались в пыль, и
все затянуло снегом.
первый раз за эту зиму все ее неровности обрели расплывчатую, лишенную
очертаний форму, она ничего не напоминала, ни о чем не свидетельствовала и
не имела никаких отличительных признаков, кроме того, что казалось последним
пределом чего-то другого - нижним слоем снеговой выси. Из этого необозримого
хаоса мятущихся хлопьев на равнину каждое мгновение накидывалась новая
пелена, и от этого она с каждым мгновеньем становилась все более обнаженной.
Огромный, затянутый мглою купол неба, нависший необыкновенно низко, казался
осевшим сводом громадной темной пещеры, продолжающим оседать все ниже и
ниже; и вас невольно охватывал страх, что эта снежная подкладка неба и
снежная пелена, окутывающая землю, скоро сомкнутся в одну сплошную массу и
между ними не останется никакого воздушного пространства.
выступало что-то отвесное - стена, и то и другое было окутано мраком. И все
это, сливаясь, создавало впечатление общей массы. Если можно было
представить себе что-нибудь темнее неба - это была стена, а если могло быть
что-нибудь угрюмее этой стены - это была река, бегущая под ней. Смутно
вырисовывающийся верх здания там и сям прорезался клиньями и зубцами труб, а
на фасаде, в верхней его части, слабо обозначались продолговатые
прямоугольники окон. Внизу, вплоть до самой воды, лежала ровная мгла без
выступов и просветов.
мерным однообразием, с трудом пробивая пушистую мглу, слышалось в
заснеженном воздухе. Это башенные часы где-то совсем рядом били десять. Они
были на открытом воздухе, и колокол на несколько дюймов занесло снегом, так
что он на время лишился голоса.
а десять, и вскоре на место десяти ложилась одна снежинка. Спустя некоторое
время на краю дороги, у самой воды, появилась какая-то фигура.
она маленькая. Вот и все, что можно было различить, но, по-видимому, это
все-таки была человеческая фигура.
снега под ногами, хотя он и выпал внезапно, было не так много. Она
двигалась, произнося вслух:
уже можно было догадаться, что она считала окна наверху, в высившейся перед
ней стене. Пять обозначало пятое окно с краю.
Она наклонилась. И вот комок снега полетел через реку к пятому окну. Он
шлепнулся о стену несколькими ярдами ниже намеченной цели. Бросать снегом в
окно - это, несомненно, была мужская затея, приведенная в исполнение
женщиной. Ни один мужчина, если он когда-то в детстве подстерегал птичку,
зайца или белку, не мог бы так по-дурацки швырять в цель.
не покрылась приставшими комьями снега. Наконец один комок попал в пятое
окно.
речек с ровным течением, которое, если что-либо замедляло его бег, сейчас же
старалось преодолеть препятствие, образуя маленький водоворот. Сейчас, кроме
тихого журчанья и всплескивания одного из этих невидимых водоворотиков, не
слышно было ничего, никакого ответа на сигнал, если не считать долетавших
откуда-то слабых звуков, которые грустно настроенный человек уподобил бы
стонам, веселый - смеху, на самом же деле это просто вода хлюпала обо что-то
вдали.
возглас:
относились снисходительно, то, по всей вероятности, свиданья и сообщения
через реку были делом обычным.
Акунин Борис
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Земляной Андрей
Шилова Юлия
Суворов Виктор