Чтение 56–й страницы книги ~Человеческий фактор~

будут вместе. Сара почувствовала, что улыбается в трубку, - слава богу,
еще не изобрели видеотелефона, - тем не менее она стерла с лица улыбку и
сказала:
- Боюсь, меня не слишком волнует, где он сейчас. Вы не могли бы
сообщить мне об этом письменно? У меня ведь ребенок, за которым надо
присматривать.
- Ну нет, миссис Кэсл, есть вещи, о которых нельзя писать. Если бы мы
могли послать за вами завтра машину...
- Завтра - исключено.
- Тогда в четверг.
Она тянула, насколько хватало духу.
- Ну...
- Мы могли бы прислать за вами машину в одиннадцать.
- Но мне не нужна машина. Есть удобный поезд в одиннадцать пятнадцать.
- Ну, в таком случае, может быть, мы встретились бы в ресторане "У
Брюммелла"... Это рядом с вокзалом Виктории.
- На какой это улице?
- Вот тут я пас. Уолтон... Уилтон... не важно, любой шофер такси знает
ресторан "У Брюммелла". Там очень тихо, - успокоительным тоном добавил он,
точно рекомендовал ей, как профессионал, хорошую частную лечебницу, и Сара
мысленно представила себе говорившего: очень самоуверенный тип, каких
полно на Уимпол-стрит, с моноклем на ленточке, которым он пользуется, лишь
когда выписывает рецепты, что служит сигналом - таким же, как когда во
время аудиенции встает королева, - что прием окончен и пациенту пора
уходить.
- Так до четверга, - сказал Персивал.
Сара даже не потрудилась ответить. Она положила трубку на рычаг и
отправилась искать миссис Кэсл: она снова опоздала к обеду, но ей было все
равно. Она напевала псалом благодарения, которому обучили ее
миссионеры-методисты, и миссис Кэсл в изумлении воззрилась на нее.
- Что случилось? Что-то не так? Опять этот полицейский?
- Нет. Всего лишь доктор. Друг Мориса. Ничего не случилось. Вы не
станете возражать, если я один-единственный раз съезжу в четверг в город?
Утром я отведу Сэма в школу, а дорогу назад он сам найдет.
- Я, конечно, _не возражаю_, но я собиралась снова пригласить на обед
мистера Боттомли.
- О, Сэм и мистер Боттомли вполне поладят.
- А ты не заглянешь к стряпчему, когда будешь в городе?
- Возможно. - Эта полуправда была ерундовой ценой за ту радость,
которая теперь владела ею.
- А где ты будешь обедать?
- О, я, наверное, перехвачу где-нибудь сандвич.
- Какая обида, что ты выбрала именно четверг. Я как раз заказала ногу.
Однако, - миссис Кэсл поискала, чем бы себя вознаградить, - если будешь
обедать в ресторане "Хэрродза", можешь захватить мне две-три вещицы из
этого магазина.
В ту ночь Сара лежала в постели без сна. У нее словно бы появился
календарь, и теперь она могла отмечать на нем дни своего заключения.
Человек, с которым она говорила, - это враг, можно не сомневаться, но он
не из полицейской службы безопасности, он не из БОСС, ей не выбьют зубы
или глаз "У Брюммелла" - ей нечего опасаться.

Тем не менее она была немного обескуражена, увидев Персивала в конце
длинной, сверкающей хрусталем залы "У Брюммелла". Он вовсе не был
специалистом с Уимпол-стрит - скорее походил на старорежимного семейного
врача: очки в серебряной оправе и животик, упершийся в край столика, когда
он приподнялся, здороваясь с нею. В руке вместо рецепта он держал
большущее меню. Он сказал:
- Я так рад, что у вас достало мужества прийти сюда.
- Почему мужества?
- Ну, потому, что это одно из мест, где ирландцы любят подкладывать
бомбы. Как-то раз они уже бросили сюда бомбочку, но в противоположность
тому, как бывало в блицкриге, они взрывают свои бомбы дважды и трижды в
одном и том же месте.
Он подал ей меню - она заметила, что целая страница отведена закускам.
А все меню, где над чьим-то портретом стояла надпись "Наш провиант", было
длиною не меньше телефонного справочника у миссис Кэсл. Доктор Персивал
услужливо сказал:
- Я бы не советовал вам брать копченую форель - она здесь всегда
суховата.
- У меня что-то нет аппетита.
- Давайте в таком случае пробудим его, пока решаем, что выбрать.
Рюмочку хереса?
- Если не возражаете, я бы предпочла виски. - И в ответ на его вопрос
сказала: - "Джи-энд-Би". А остальное закажите для меня сами, - попросила
она доктора Персивала.
Чем скорее закончится эта прелюдия, тем скорее она узнает новости о
Морисе, по которым изголодалась больше, чем по еде. Пока доктор Персивал
решал, что они будут есть, Сара оглядела зал. На стене висел глянцевитый,
весьма сомнительного качества портрет, под которым стояло: "Джордж Брайан
Брюммелл" - это был тот же портрет, что и на меню, - и обстановка была
безупречного, до тошноты хорошего вкуса: чувствовалось, что тут не
пожалели денег и не потерпели бы никакой критики немногие посетители, все
мужчины, выглядели совсем одинаково, точно хористы в старомодной
музыкальной комедии: черные волосы не слишком длинные и не слишком
короткие, темные костюмы, с жилетом. Столики стояли на достаточном
расстоянии друг от друга, а два ближайших к доктору Персивалу были пусты -
интересно, подумала Сара, преднамеренно или случайно. Только тут она
заметила, что на всех окнах металлические решетки.
- В подобных местах, - сказал доктор Персивал, - лучше всего выбирать
английские блюда, и я предложил бы ланкаширское жаркое в горшочке.
- Что закажете, то и хорошо.
Затем он долго молчал - только сказал несколько слов официанту по
поводу вина. Под конец, протяжно вздохнув, он обратил к Саре свое внимание
и очки в серебряной оправе.
- Ну-с, тяжкий труд окончен. Теперь пусть они поработают. - И отхлебнул
хереса. - Вы, должно быть, пережили очень тревожное время, миссис Кэсл. -
Он протянул руку и дотронулся до ее локтя, будто и в самом деле был ее
семейным врачом.
- Тревожное?
- Изо дня в день, ничего не зная...
- Вы хотите сказать, про Мориса...
- Мы все очень любили Мориса.
- Вы говорите так, точно он умер. В прошедшем времени.
- Это случайно. Мы, конечно же, по-прежнему любим его... но он пошел
другой дорогой, и, боюсь, очень опасной. Мы все надеемся, что вас это не
затронет.
- А как это может меня затронуть? Мы же разъехались.
- Ах, да, да. Именно так и следовало поступить. Было бы немного
подозрительно, если бы вы уехали вместе. Не думаю, что в Иммиграционной
службе такие уж идиоты. Вы очень интересная женщина, ну и потом, цвет
кожи... Мы, конечно, знаем, - добавил он, - что из дома Морис вам не
звонил, но есть столько способов дать о себе знать - из общественного
телефона, через посредника - не можем же мы взять на подслушивание всех
его друзей, если б даже мы их всех и знали.
Он отодвинул в сторону рюмку с хересом, освобождая место для горшочка с
жарким. Саре стало легче теперь, когда предмет беседы был выложен на стол
и, подобно жаркому, лежал между ними. Она сказала:
- Вы считаете, что я тоже предательница?
- О, знаете ли, в Фирме мы таким словом, как "предатель", не
пользуемся. Это - для газет. Вы африканка - я уж не говорю, что вы из
_Южной_ Африки, - как и ваш ребенок. На Мориса это, очевидно, серьезно
повлияло. Скажем так: он решил служить верой и правдой другим. - Персивал
попробовал жаркое. - Будьте осторожны.
- Осторожна?
- Я имею в виду: морковь очень горячая.
Если это допрос, то ведут его здесь иначе, чем служба безопасности в
Йоханнесбурге или Претории.
- Что же вы, милочка, намерены делать, - спросил доктор Персивал, -
когда он даст о себе знать?
Сара отбросила осторожность. До тех пор, пока она будет осторожничать,
она ничего не узнает. И она сказала:
- Я сделаю то, что он мне велит.
Доктор Персивал сказал:
- Я так рад, что вы мне это сказали. Это значит, что мы можем быть
откровенны друг с другом. Мы, конечно, знаем - как, очевидно, и вы, - что
он благополучно прибыл в Москву.
- Слава богу.
- Ну, если не Бога, то КГБ вы, безусловно, можете за это поблагодарить.
Не будем догматиками - они, скорее всего, действовали сообща. Я полагаю,
рано или поздно Морис предложит вам присоединиться к нему.
- И я к нему поеду.
- С мальчиком?
- Конечно.
Доктор Персивал снова опустил вилку в горшочек с жарким. Он явно был из
тех, кому пища доставляет удовольствие. А Сара стала менее осмотрительной,
узнав - к своему великому облегчению, - что Морис в безопасности. Она
сказала:
- Вы не можете меня задержать.