подчиненные рыцаря смотрели на них, разинув рты и не имея ни сил,
ни смелости, чтобы хоть на миллиметр сдвинуться с места. Ваня
растолкал их в стороны, словно самосвал легковушки на свалке, и,
подойдя к Горынычу, забрал у него из пасти Боэмунда. Рыцарь
испуганно посмотрел на грозного омоновца.
сообщил омоновец оторопевшему перстоносцу. - А тут ты Сене нужен.
Поэтому живи пока.
а Ваня, не обращая на него больше никакого внимания, вернулся к
нам. Секунду послушав, что за "великие истины" Горыныч говорит
рыцарям, ставшим вместо своего босса благодарными слушателями
Ахтармерза, Рабинович спросил у Жомова:
Нехорошо бы получилось, если бы этого козла сейчас тот козел
прибил.
посмотрел в сторону крепости: - Пора бы разведку провести,
контакты попробовать установить. Глядишь, ценой малого подкупа мы
в город и войдем...
сходить на разведку к стенам Антиохии и попробовать убедить
кого-нибудь из осажденных крестоносцами турок-сельджуков хотя бы
просто с Рабиновичем поговорить. Мы остались терпеливо ждать,
пока он вернется назад, глядя, как Боэмунд развлекается с вновь
приобретенными войсками, заставляя их бегать с позиций в холмы и
обратно. Впрочем, мне после пятого дубля все это жутко надоело, и
я собрался пойти прогуляться, но именно в это время вернулся наш
сарацин.
Абдулла, неся перед собой чью-то чалму, надетую на пику.
сарацину форменный разгон. Ну, проверить там форму одежды и все
такое... Не успел.
затем увидел, что все мы удивленно пялимся на пику с чалмой. -
Ах, это? Эту штуку, да простит вам Аллах отсутствие извилин в
мозгу, я выменял у одного из стражников за червивый кусок мяса.
Голодают они там, бедные, но не сдаются, как защитники Брестской
крепости. Обозвали меня предателем и разговаривать не хотели,
пока я им кусок мяса не показал. Теперь все в порядке. У них
мясо, у меня копье с чалмой. Оба - настоящий секонд-хенд! Ну а вы
можете идти к стенам и разговаривать. Они там сильно ругаться не
будут.
Попросив крестоносца отвести войска подальше, как и
договаривались с ним ранее, Рабинович кивнул Попову с Жомовым и
уверенным шагом направился прямо к стенам осажденной Антиохии. Я
поторопился его обогнать, поскольку кто знает, что у этих сарацин
на уме, а хозяин у меня один. Не дай бог, копьем или стрелой
кто-нибудь пришибет!
без лихого коня, следом за мной Сеня, тоже без коня, да и вообще
все мы были пешими, затем сарацин, а замыкали шествие Попов,
Жомов и Ричард, ласково прозванный Боэмундом Кроличья Лапка. Я,
конечно, не ждал, что нас будут встречать хлебом-солью, салютом и
фанфарами, но все-таки не рассчитывал, что осажденные турки
начнут сразу хамить.
усатый турок, высовываясь между каменных зубцов и показывая нам
нос обеими руками. Впрочем, высунулся он лишь на минуту, а затем
исчез, будто кто-то его с силой дернул снизу. Едва чалма турка
скрылась за зубцами, как я услышал другой голос.
проговорил невидимый мне защитник стены, а затем раздался звонкий
шлепок.
- Ну нету Табаков, значит, нету. Зачем по чалме-то бить, чай не
казенная.
попросил мой хозяин, глядя на башню снизу вверх.
усатого. - Я, значит, высунусь, а вы в меня всякими гадостями
швырять станете или еще, чего доброго, да спасет вас Аллах, если
захочет, конечно, стрелами стрелять начнете.
передразнил его Попов. - Высунь морду, говорят. На хрен нам нужно
в тебя стрелять-то? У моего друга дело к тебе есть.
наружу. У меня слух отменный, но даже я не мог разобрать, о чем
они говорили. Впрочем, не нужно было быть семи пядей во лбу,
чтобы об этом догадаться. Скорее всего, оба защитника города
обсуждали, стоит ли вступать в переговоры с неверными, или пусть
они к иблису катятся. Мы терпеливо ждали и минуты через две вновь
услышали голос усатого.
рискуя высовываться.
мне деньги? Я вам сам их могу сколько угодно дать.
франкскими кличками, - завизжал в ответ усатый. Я собрался было
рявкнуть на него, чтобы "собаками" людей не называл, но
передумал: Сеня своими альфа-лидерскими замашками опять бы
задолбал. А турок за стеной продолжал визжать.
имя мое не знаешь, - вопил он, не желая высовываться. - Запомни,
чучмек, меня зовут Фируз ибн-Салман аль-Рашид эль-Фатийя!
не введут! - возмутился Ваня Жомов, до сих пор не издававший ни
звука. - Разве их названия обычному менту запомнить можно? Сеня,
ты, в натуре, представь, что когда его арестовывать придешь,
вместе с замком еще и язык ломать придется.
медленно закипает. Все-таки это он у нас мастер переговоров, а не
криминалист с омоновцем. Эти два оболтуса могли только испортить
все, если будут продолжать вмешиваться. Я и то Рабиновичу не
мешал, а Ваня с Андрюшей нос свой решили в переговоры сунуть,
словно такса морду в лисью нору. Сам, конечно, не видел, но
знающие псы говорят, что и такое бывает.
куда-нибудь? - Пар из чайника... или носика?.. хотя нет, если
говорить про Сеню, то нужно это делать так: пар из шнобеля
Рабиновича все-таки вырвался наружу. - Ты, Ваня, сходи-ка к
Боэмунду и войсками его, что ли, покомандуй. А ты, Попов, просто
иди куда-нибудь. Хоть до Магадана. Главное, чтобы я тебя не видел
в ближайшие пару часов.
омоновец.
расплачется, либо кусаться кинется. Впрочем, поскольку люди редко
кусаются, а мой хозяин еще и Рабинович, то второй вариант
исключался абсолютно. Вместо него Сеня коротко вздохнул и начал
цитировать вслух устав караульной службы. Андрюша сбежал тут же,
а Жомов, блаженно заслушавшись, уселся на траву и начал клевать
носом. Что и требовалось доказать! Теперь ни тот, ни другой в
переговоры вмешиваться не будут. Абдулла и Ричард Кроличья Лапка
не в счет. Первый в переговорах самое непосредственное участие
принимать должен, а второй и слова не произнесет, пока Ваня не
скомандует. В общем, Сеня получил полную свободу действий. Ордер
на арест, так сказать.
готовы? - ехидно поинтересовался у Абдуллы Рабинович.
глухие уши, я утверждал, что антиохийцы обещали сильно не хамить.
Пусть мне гриф на чалму из-под небес нагадит, если это не так!..
обрушился такой кусок птичьего помета, какой и не во всякий
"КамАЗ" влезть бы смог. Сарацин только удивленно хрюкнул, когда
оказался буквально по уши в дерьме, а затем растерянно посмотрел
наверх. Там, в вышине под облаками, болталась какая-то птица.
Спустившись немного вниз, чтобы ее было отчетливо видно, птичка
показала сарацину правым крылом некое подобие сжатого кулака с
отставленным средним пальцем (когда, блин, птички-то успели у
американцев их дурацким жестам научиться?), ехидно посмеялась и
умчалась в поднебесье снова.
Лукин Евгений
Корнев Павел
Соломатина Татьяна
Пехов Алексей
Лукин Евгений
Мурич Виктор