Чтение 2–й страницы книги ~Дженни~

вдруг припомнилось, как очень давно, в самом начале, мама держала его на
руках. Он только учился ходить, и упал, и ушибся, а мама подхватила его, и
он уткнулся лицом ей в шею. Она его гладила, приговаривала: "Сейчас
пройдет... вот и все..." -- и на самом деле боль ушла, сменившись покоем,
уютом и радостью.

Так было и теперь, когда шершавый язык лизал его, снимая боль, как
резинка стирает карандаш. Что-то заурчало и задрожало у него внутри, словно
маленький мотор, и он заснул.

Оглядел он себя лишь тогда, когда проснулся. Мех был опять белый,
пушистый, и воздух уже не касался царапин и ран. Кошка куда-то делась. Питер
попытался встать, но не смог, лапки у него расползлись. Когда же он ел
последний раз? Вчера (или позавчера?) няня дала ему завтрак. Он просто
вспомнить об этом не смел, так он проголодался.

И тут он услышал тихий, нежный, мелодичный звук -- что-то вроде
"урру...". Он обернулся и увидел кошку. Вспрыгнув на кровать, она положила к
его лапам большую мышь и произнесла:

-- Она хорошая, свежая. Сейчас поймала.

-- Спасибо...-- забормотал Питер.-- Простите, я мышей не ем...-- Питеру
очень, очень не хотелось ее обижать.

-- То есть я их никогда не ел...-- поправился он.

-- Мышей не ел?! -- воскликнула кошка.-- Уж эти мне домашние кошечки!..
Да что там, сама такой была... Ничего, придется встать на собственные лапы,
и без сливок перебьешься... Ладно, ешь.

Питер закрыл глаза и откусил кусочек. К великому его удивлению, мышь
оказалась такой вкусной, что он и не заметил, как съел ее целиком, и только
тогда взглянул в раскаянии на торчащие сквозь мех ребра новой знакомой.

Но кошка не обиделась, хотя что-то ее тревожило. Она даже рот
приоткрыла, но ничего не сказала, отвернулась и лизнула себе бок.

Чтобы замять неизвестный ему промах, Питер спросил:

-- А где это я? То есть где мы?

-- Да у меня,-- ответила кошка.-- Я не всегда тут живу, сам знаешь,
какая наша жизнь... А не знаешь -- узнаешь. Это мебельный склад. Кровать уж
очень хорошая...

Питер вспомнил, как в школе они учили, что означают "корона" и буква
"N", и не смог удержаться.

-- На этой кровати спал Наполеон,-- сказал он.-- Великий французский
император.

-- Да?..-- равнодушно откликнулась кошка.-- Именно что великий, сколько
места занимал. Сейчас он на ней не спит, за все три месяца ни разу не был.
Так что живи, сколько хочешь. Тебя, наверное, выгнали. А кто тебя вчера
отделал?

Питер поведал ей о встрече с бурым котом, и она сильно огорчилась:

-- Да это сам Демпси! Кто же с ним спорит? Его во всех доках знают, он
самый сильный кот.

Питер решил немного покрасоваться.

-- Чего там, я просто устал, много бегать пришлось, а то я б ему...

Но кошка печально улыбнулась.

-- От кого же ты бегал? -- спросила она и прибавила, не дожидаясь
ответа: -- Ладно, сама знаю, по первому разу всего боишься. Кстати, как тебя
зовут? Питер? А я -- Дженни. Расскажи-ка мне о себе.

Глава 4. ПИТЕР РАССКАЗЫВАЕТ О СЕБЕ

Хуже, чем он начал, Питер начать не мог. Он сказал:

-- Я не кот, я мальчик.

Дженни странно заворчала, и хвост ее увеличился вдвое.

-- Кто? -- переспросила она.

-- Ну, мальчик... человек...-- робко объяснил Питер.

-- Ненавижу людей! -- воскликнула Дженни.

-- А я кошек люблю,-- сказал Питер, и так ласково, что хвост у нее стал
уменьшаться.-- Наверное, люди тебя обидели... Ты уж прости, я человек. Меня
зовут Питер Браун, мы живем на Кэвендиш-сквер, дом 1... То есть я там больше
не живу...

-- Да брось ты выдумывать! -- фыркнула Дженни.-- Ты самый что ни на
есть кот: и с виду, и по запаху, и... М-да, ведешь ты себя не по-кошачьи...
Постой, постой... Значит, так: ты спорил с Демпси, да еще и у него на
работе...-- Дженни явно подсчитывала примеры, и даже казалось, что она
загибает коготки.-- Мышь не хотел есть... а потом съел всю, не подумал обо
мне... Нет, нет, я не сержусь, но кошки так не делают. Да, главное забыла!
Ты ел прямо здесь, где спишь, а когда поел, не умылся.

-- Мы моем руки перед едой,-- сказал Питер.

-- А мы моемся после! -- твердо сказала Дженни.-- Это гораздо умней.
Пока ешь, перепачкаешься. Да, ты не кот... В жизни такого не слышала!..

-- Хочешь, я тебе расскажу, как это все случилось? -- спросил Питер.

-- Расскажи, пожалуйста,-- сказала кошка и пристроилась поудобнее.

Теперь он начал с самого начала, описал ей и свою квартиру и скверик,
похвастался, что папа служит в армии и дома почти не бывает, пожаловался,
что мама тоже почти не бывает дома, и днем это еще ничего, а когда ляжешь --
грустно, и, наконец, поведал о том, как хотелось ему завести кошку.

Про маму он рассказал еще, как хорошо от нее пахнет, что она очень
скучает без папы, и ей надо ездить по гостям.

Дженни призналась, что и сама любит хорошие запахи, но очень
рассердилась, что Питеру не разрешали взять котенка. "Повернуться негде! --
негодовала она.-- Да мы и места не занимаем... и никого не трогаем, если к
нам не лезут..." Но няню она поняла и на нее не обиделась.

-- Бывают такие люди,-- сказала она.-- Боятся нас, и все. Мы ведь тоже
иногда кого-нибудь боимся. Но с такими хоть знаешь, что к чему. А вот если
кто тебя любит... или говорит, что любит...

Она не договорила, быстро отвернулась и принялась яростно вылизывать
себе спинку. Чтобы ее отвлечь, он стал рассказывать про вчерашние события,
но только он упомянул кошку в скверике, Дженни оживленно спросила:

-- А она красивая? Красивей меня?

Питер вспомнил хорошенький меховой шар с пышными усами, но обижать свою
спасительницу не захотел. Сама она красотой не отличалась. Правда, глаза у
нее были ничего, но при такой худобе какая уж красота. Однако он смело
воскликнул:

-- Ты куда красивей!

-- Нет, правда? -- переспросила Дженни, и Питер услышал впервые, как
она мурлыкает.

Когда он досказал все до конца, она долго думала, глядя вдаль. Наконец
она повернула к нему голову и спросила:

-- Что же нам делать?

-- Не знаю,-- сказал Питер.-- Если уж я кот, что тут поделаешь!..

Дженни положила лапку ему на лапку и сказала:

-- Котом сразу не станешь. Надо нам будет позаниматься.

-- Чего там,-- сказал Питер, которому заниматься надоело.-- Ешь мышей
да урчи, только и всего.

Дженни было обиделась, но мордочка ее почти сразу стала ласковой и даже
как будто красивой.

-- Я тебя всему научу,-- пообещала она.-- Только никому не говори, что
ты мальчик. Мне сказал, и ладно, другим не говори, не поймут.

Питер кивнул, и Дженни нежно погладила его. Лапка у нее двигалась так
мягко, что Питеру стало совсем хорошо.

-- Что ж, начнем, -- сказала Дженви.-- Чем раньше, тем лучше. Первое и
самое главное -- умывание. Кошкам надо знать, как умываться и когда. Вот,
слушай...

Глава 5. КОГДА ТЕБЕ ТРУДНО -- МОЙСЯ!

Когда тебе трудно, мойся,-- сказала Дженни. Сидела она ровно и даже
строго, под самым "N" с короной, и сильно напоминала учительницу. Но глаза у
нее радостно поблескивали и меховые щеки раздвигала улыбка. Свет падал
сверху прямо на нее, словно она была на сцене.

-- Если ты, ошибся,-- говорила она,-- или расстроился, или обиделся,
мойся. Если над тобой смеются, мойся. Если не хочешь ссоры, мойся. Помни: ни
одна кошка не тронет другую, когда та моется.

Всех случаев и не перечислишь. Скажем, дверь закрыта, ты не можешь
попасть домой -- присядь, помойся и успокоишься. Кто-нибудь гладит другую
кошку или, не дай бог, играет с собакой -- мойся, и тебе будет все равно.
Загрустил -- мойся, смоешь тоску. Разволновался -- мойся, и возьмешь себя в
лапы. Всегда, везде, в любом затруднении -- мойся, и тебе станет лучше.

-- Конечно,-- заключила она свою речь,-- кроме того, ты станешь чище.

-- Мне всего не упомнить,-- сказал Питер.

-- И не надо,-- отвечала Дженни.-- Помни общее правило: трудно тебе --
мойся.

-- Не научусь я по-вашему мыться,-- снова попытался было Питер,
который, как все мальчики, мыться не любил.-- Как я до спины дотянусь?

-- Какая чепуха! -- воскликнула Дженни.-- Помни: кошка дотянется до
любого места. Сразу видно, что у тебя кошки не было. Смотри на меня и
повторяй. Начнем со спинки.

Она выпрямилась еще сильнее, повернула голову, почти вывернула, и
принялась короткими ударами язычка мыть левую лопатку, вжимая подбородок в
серый мех. Охватывала она все больше места, и, наконец, ее язычок проводил
каждый раз по всей спине.

-- Никогда не смогу! -- вскричал Питер.-- Мне и голову так ие