Чтение 12–й страницы книги ~Дженни~

-- А теперь не ваше,-- оборвал его кот.

-- Я понимаю,-- продолжал Питер.-- Я просто ее ищу. Вы ее часом не
видели? Дженни Макмурр...

-- Не слыхал! -- ответил кот.-- Я тут со вчерашнего дня.

Питеру становилось все хуже. Ни одна кошка не слышала про Дженни, и ему
уже казалось, что он отсутствовал не трое суток, а три года или три века.

Когда это чувство стало особенно нестерпимым, в дом скользнули две
кошки, и, хотя было полутемно, он сразу узнал их.

-- Пуцци, Муцци! -- воскликнул он.-- Как хорошо! Это я, Питер!

Они остановились и переглянулись. Потом Пупци холодно сказала:

-- Ах, вы пришли?..

-- Да,-- не унимался он.-- Я ищу Дженни. Вы не могли бы сказать, где
она?

Они переглянулись снова, и Муцци ответила:

-- Нет, не могли бы.

Питеру стало совсем страшно.

-- Почему? -- спросил он.

-- Потому,-- отвечали они хором,-- что мы вас видели!..

-- Меня? -- не понял он.

-- Вас и эту... иностранку.-- И обе высоко задрали носы, что было
удивительно, ибо ни Пуцци, ни Муцци не могли похвастаться английским
происхождением.-- Мы сразу сообщили все Дженни.

-- Ну, зачем это вы! -- вскричал он.-- А что она сказала?

-- Она не поверила,-- признались сестры.

-- А эта ваша...-- оживилась Пупци.-- Тут ее знают как облупленную.
Нет, только мужчина может быть таким дураком. Наутро Дженни ушла: значит,
поняла, что мы правы.

-- Вероятно, вы ее ищете? -- спросила ехидно Муцци.

-- Да,-- сказал Питер, не заботясь о том, что эти праведные сплетницы
видят его горе.

-- Что ж,-- пропели они дуэтом,-- вы ее не найдете.-- И отвернулись,
высоко задрав хвосты, подрагивающие от гнева.

А он уселся под окном у Бетси и просидел там всю ночь. В окнах
загорались и гасли огни, однажды он увидел каштановую головку в желтом
сиянии света, но волосы не сливались с кошачьим мехом -- Дженни на плече не
было. Потом все огни потемнели. Когда гореть остался лишь уличный фонарь,
Питер стал нежно звать подругу, но не услышал в ответ ни звука и не принял
ни одной волны. Наконец кто-то крикнул "Брысь!" и хлопнул рамой.

Больше взывать он не смел, тем более что вспомнил запреты всесильного
мистера Блейка. Но с места не ушел на тот случай, если Дженни молчит, к утру
смилостивится.

Пришел молочник, небо на востоке посерело, потом стало перламутровым, и
наконец утро началось. Но жители здешних домов просыпались позже, чем
солнце.

Когда вышли Бетси и ее мама, Питер кинулся к ним, взывая:

-- Бетси, Бетси! Где же она? Я ее обидел, я ее ищу...

Но Бетси ничего ие поняла, она просто увидела, что крупный белый кот,
истошно мяукая, несется к ней. Он ей что-то напомнил, она приостановилась,
но не узнала его и пошла дальше. А Питер услышал, как она говорит матери:

-- Мама, ты думаешь, она вернется?

-- Бетси,-- сказала мать,-- уверена ли ты, что это она?

-- Что ты!..-- воскликнула Бетси.-- Другой такой кошки нет на свете!..

Сердце у Питера мучительно сжалось. Да, другой такой кошки нет, а он ее
потерял.

Больше здесь делать было нечего. Он понял, что Дженни покинула эти
места, и отправился через город, к докам. Думал он только о Дженни и не
замечал, каким бывалым уличным котом стал за это время. Теперь его не пугали
ни шум, ни люди: опасностей он избегал инстинктивно, мог исчезнуть и
безошибочно угадывал, где спрятаться. А мысли его были заняты другим -- он
принимал за Дженни каждую кошку.

То он решал, что пропустил, не узнал ее, то ему казалось, что надо
завернуть за угол и застать ее врасплох. Он совсем измучился, он ведь не ел,
не пил, не умывался, и мех его утратил свой лоск и даже белизну.

День сменялся ночью, ночь сменялась днем; он плохо это замечал, спал
мало, где придется и видел лишь улыбку Дженни, ее заботливый взгляд, ее
ловкие движения. Все умиляло его, даже ее смешная гордость, когда она
говорила о своих предках.

Добравшись до лондонских доков, он побежал туда, где могла стоять
"Графиня Гринок". Действительно, она была в порту. На палубе сидел черный
кок и пел печальную песню. Завидев Питера, он крикнул:

-- Эй, котяга! Где ж ты был? Где твоя девица? Ее тут не было... Шли бы
оба к нам, у нас мышки-крыски развелись...

Питер глядел на него, онемев от горя. Негр его понял. Он встал, покачал
головой и сказал:

-- Не гляди на меня, кот! Сказано тебе, я ее не видел. Может, придет
еще... А ты поработай пока, чего там! Ну, как? Исхудал ты...

Но Питер кинулся прочь, ничего не видя от слез. Он не знал, куда бежит,
и не думал об этом. Он бежал, бежал, бежал и нигде не останавливался. Вдруг
у какой-то дырки он остановился. Он почему-то понял, что туда непременно
надо нырнуть.

В темноте ему стали мерещиться оконце под потолком, складки желтого
шелка, овальный медальон. Питер полз по трубе, и видел маленькую корону под
буквой "N". Чтобы удержать эти видения, ему хотелось остановиться, но что-то
гнало его вперед. У входа в комнату он снова остановился и одним прыжком
прыгнул на кровать.

-- Дженни! -- кричал он. -- Дженни, Дженни!.. Неужели я нашел тебя?..

-- Здравствуй,-- сказала Дженни.-- Я тебе рада. Я долго тебя ждала.

Она поднялась, тронула носиком его нос и тогда уж закричала:

-- Господи, какой ты тощий! Поешь скорей!.. Сейчас...

Спрыгнув на пол, она подтащила к кровати хорошую мышь. Глаза ее
светились гордостью, когда Питер, осторожно сойдя на пол, не спеша съел
половину и остановился.

-- Нет,-- сказала она.-- Ешь, я сыта.

Когда он начал умываться, она сказала:

-- Ты устал. Дай-ка лучше я!..

Питер лег на бок, закрыл глаза, и шершавый язычок стал заботливо
смывать с него усталость, грязь и вину.

Глава 24. ДЖЕННИ, ВЫЙДИ КО МНЕ!

И так -- ну, почти так -- словно ничего не случилось, Питер и Дженни
стали жить на мебельном складе.

Не упоминая о том, почему оба убежала, Дженни рассказала, что сразу
направилась сюда и с удивлением увидела всю мебель на прежнем месте.
Вероятно, ее забирали на выставку. У Питера хватило чутья и мудрости
промолчать: пусть не знает, что он забыл об этом складе, и неизвестно почему
нырнул в отверстие трубы.

Зато он передал ей слова Бетси и изобразил черного кота, а Дженни ахала
и смеялась.

И все же что-то ее заботило. Иногда ни с того ни с сего она два-три
раза лизала его, а потом смотрела с любовью и печалью. Что-то тревожило ее,
но Питер никак не мог угадать, что это такое. Ведь не всегда решишься
спросить другого, о чем тот думает.

Однажды Дженни куда-то отлучилась и пришла совсем расстроенная. Ласково
поздоровавшись с ним, она забилась в угол кровати, поджала передние лапки и
уставилась в стену. Питер знал, что именно так сидят и смотрят кошки, когда
им не по себе.

Больше выдержать он не мог. Он подошел к ней, лизнул ее, ощутив соленый
вкус, и сказал:

-- Дженни, что с тобой? Скажи мне... Может, я помогу...

Дженни долго плакала и не отвечала. Потом она встряхнулась, лизнула
себе спинку и бока и повернулась к Питеру.

-- Не обижайся,-- сказала она.-- Я должна тебя бросить.

Питер ощутил такую боль в сердце, словно туда всадили нож.

-- Зачем? -- спросил он.-- Если ты уходишь, я уйду с тобой.

-- Нет,-- ответила Дженни.-- Меня уводит Демпси.

Питер не сразу понял, о ком она говорит; а когда понял, страшно
зарычал, и хвост его заметался из стороны в сторону. Он ясно увидел
огромного наглого кота, угрожавшего ему когда-то. Но при чем тут Дженни?

Тем временем она продолжала:

-- Такой у нас закон. Когда тебя зовет кот, ты должна с ним идти.
Теперь Демпси сказал, что больше ждать не хочет.

-- Неужели ты хочешь с ним уйти? -- спросил он.

-- Что ты! -- вскричала она.-- Я его ненавижу!.. Я его молила и просила
меня отпустить. Он не соглашается.

Питер почувствовал, что она что-то скрывает. Он знал почти все кошачьи
законы, они казались ему хорошими, умными и понятными. И он спросил:

-- Что я могу сделать, чтобы ты осталась со мной? Если ты не скажешь, я
спрошу Демпси.

И Дженни поняла, что он уже взрослый.

-- Ты можешь сразиться с ним,-- сказала она и снова заплакала.

-- Что ж,-- сказал Питер.-- Ты научила меня сражаться.

Но Дженни все плакала.

-- Понимаешь,-- проговорила она в конце концов.-- Ты должен убить его,
а он такой огромный и сильный... Если он тебя убьет, я умру. Лучше мне с ним
уйти.

-- Я тоже сильный,-- сказал Питер.