Лев Толстой написал "Войну и мир". Сто лет люди читают и еще сто лет
читать будут. А почему? Сам участвовал, сам воевал, вот он и знает, про
кого надо писать.
Отечественной войне не участвовал.
не родился, когда шла война с Наполеоном.
него писал, если он не родился? А? Как вы считаете?
после доклада Крымова. К удивлению Николая Григорьевича, оказалось, что
переспорить собеседника ему не удалось.
57
Сибирская стрелковая дивизия полковника Гуртьева.
ему казалось, что слушают его из вежливости, как неверующие слушают
старика священника. Правда, приходу его бывали рады, но он понимал, - рады
ему по-человечески, а не его речам. Он стал одним из тех армейских
политотдельцев, что занимаются бумажными делами, болтаются, мешают тем,
кто воюет. Лишь те политработники были на месте, которые не спрашивали, не
разъясняли, не составляли длинных отчетов и донесений, не занимались
агитацией, а воевали.
ему и его слушателям было смертно скучно штудировать, как катехизис,
"Краткий курс" истории партии.
Сталинграде, стала нелепа, бессмысленна. К чему все это?
худеньком человеке, одетом в кирзовые сапоги, в солдатскую, не по росту
куцую шинель, командира дивизии.
Никогда за все время своего пребывания в Сталинграде Крымов не слышал
такого артиллерийского огня, как в этот раз. Приходилось все время
кричать.
острыми, веселыми словами, перед началом доклада сказал:
топографы, свободные бойцы роты охраны, недежурящие связисты и связные,
пожалуйте на доклад о международном положении! После доклада кино. Танцы
до утра.
замечательное мероприятие; сгодится для отчета и вам и нам".
как Свирин поправил шинель, накинутую на плечи Гуртьеву, Крымов понял дух
дружбы, царивший в этом блиндаже.
начальника штаба Саврасова, а тот неохотно, с недовольным лицом, сердито
поглядел на Свирина, Крымов понял, что не только дух дружбы и товарищества
царит в этом блиндаже.
вызову командарма. Крымов разговорился с Саврасовым. Это был человек,
видимо, тяжелого и резкого характера, честолюбивый и обиженный. Многое в
нем - и честолюбие, и резкость, и насмешливый цинизм, с которым говорил он
о людях, - было нехорошо.
решительный - командир полка! Это уж точно. Тут уж не смотрят, сколько у
дяди коров. Смотрят одно - башка... Есть? Тогда хорош. Липы тут нет. А в
мирное время как бывало? - он улыбнулся своими желтыми глазами прямо в
лицо Крымову. - Знаете, я политику терпеть не могу. Все эти правые, левые,
оппортунисты, теоретики. Не выношу аллилуйщиков. Но меня и без политики
схарчить раз десять хотели. Хорошо еще, что я беспартийный, - то пьяницу
мне пришьют, то, оказывается, я бабник. Притворяться мне, что ли? Не умею.
крымовская, судьба не выправляется, болтается он без настоящего дела.
Почему Вавилов, а не он комиссаром в дивизии Родимцева? Почему Свирину
партия доверяет больше, чем ему? Ведь в самом деле - он и умней, и шире
взгляд, и опыт партийный больше, и мужества хватит, а понадобится, и
жестокости хватит, рука не дрогнет... Да ведь, по сути, - они по сравнению
с ним ликбезовцы! Ваше время истекло, товарищ Крымов, катись.
пошла под откос... Тут дело не в том, конечно, что Женя увидела его
материальную беспомощность. Это ей все равно. Она человек чистый.
Разлюбила! В бывших, в битых не влюбляются. Человек без ореола. Да, да,
вылетел из номенклатуры... А впрочем. Чиста-то она чиста, но и для нее
материальное значит. Все по земле ходят. И Евгения Николаевна. Ведь не
пойдет за нищего художника, хоть он и мажет бредовую свою мазню, которую
она объявила гениальной...
но он лишь возразил ему в том, в чем был с ним согласен.
время смотрели не только на то, сколько у дядьки коров. А подбирать кадры
по одному лишь деловому признаку тоже ведь нельзя.
тяжелый разрыв, и из тумана и пыли возник озабоченный капитан, заголосил
телефонист - в штаб звонили из полка. Немецкий танк открыл огонь по штабу
полка, а автоматчики, проскочившие вслед за танком, забрались в каменный
дом, где находились управленцы тяжелого артдивизиона; управленцы, сидя на
втором этаже, завязали с немцами бой. Танк зажег деревянный дом по
соседству, и сильный ветер с Волги нес пламя на командный пункт командира
полка Чамова, и Чамов со своим штабом начал задыхаться и решил менять
командный пункт. Но менять днем командный пункт под огнем артиллерии, под
секущими очередями тяжелых пулеметов, державших Чамова под обстрелом, было
трудно.
Одни спрашивали совета, другие поддержки артиллерии, третьи просили
разрешения на отход, четвертые информировали, пятые хотели информации. И у
каждого было особое дело, и у всех общим было лишь то, что речь шла о
жизни и смерти.
не вернулось из штаба армии?
не отказался от водки. Поэтому он предпочитал обедать отдельно.
грамотный, честный. Но в чем беда - жуткий аскет! Монастырь завел. А у
меня на девок волчий интерес, люблю это дело, как паук. При Гуртьеве - не
дай Бог анекдот рассказать. Но с ним мы воюем, в общем, складно. А
комиссар меня не любит, хотя по натуре он монах не хуже меня. Думаете,
меня Сталинград состарил? Друзья вот эти, я тут, наоборот, поправился.
пальцем по бутылке, а потом себя по лбу.
командир и комиссар дивизии.
стол.
Желудевым, домик подожгли на стыке Чамова и Михалева. Чамов почихал, дыму
наглотался, а в общем ничего особенного, - ответил Саврасов.
проговорил:
58
в доме "шесть дробь один": не лучше ли отвести оттуда людей?
грозило окружение. В доме находятся наблюдательные пункты заволжской
артиллерии, передающие важные данные о противнике. В доме находится
саперное подразделение, которое может парализовать движение немцев на
танкоопасных направлениях. Немцы вряд ли начнут общее наступление, прежде
чем не ликвидируют этот очаг сопротивления, их правило хорошо известно. А
при некоторой поддержке дом "шесть дробь один" сумеет продержаться долго и
тем расстроить немецкую программу. Так как связные могут добраться до
осажденного дома лишь в редкие ночные часы, а проволочная связь постоянно
рвется, хорошо бы подкинуть туда радиста с передатчиком.
группой красноармейцев сумел пройти в дом "шесть дробь один", передать
Скальци Джон
Панов Вадим
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Бажанов Олег