всплеска эмоций Янг никак не ожидал. Скорее это подошло бы Жюстин.
Досадно: выходит, он неверно оценил ее характер... Для матерого
журналиста, каким был Янг, непростительно. Впрочем, утешил он себя, в
главном ошибки не было - Нептунова Арфа произвела впечатление. Вкусный
материал, черт побери, из него такое можно сделать... Тянет на хороший
цикл передач...
мол, океан, пассат, восходы, летучие рыбы... А что мне эти летучие рыбы?
Потрошить их да жарить для этих скотов? Чтобы руки - в чешуе да в слизи?
Ну уж дудки, хватит с меня. Дня нет, чтобы не поругались. Дня нет, чтоб
лечь на сухие простыни - сырость, сырость, сырость... К черту все! Если им
это нравится - их дело. А с меня хватит! Ноги моей больше на их паршивой
яхте не будет, как только придем в ближайший порт. Если Алю по душе, чтоб
им дальше так помыкали - пусть остается. Я и без него проживу. Не пропаду.
До него не пропала, так уж теперь и подавно. А если у него хоть чуть-чуть
мозги варят, и он сбежит. Вернемся в Аделаиду, там жизнь человеческая.
Работаешь - так за деньги. Домой возвращаешься - так действительно домой.
Сухо, уютно, телевизор включить можно, в дискотеку сходить, в бар...
Хочет, пусть со мной возвращается, хочет - пусть остается, а я в эти игры
больше не играю".
сегодня он хотел превзойти самого себя, и это, похоже, удавалось.
акульих плавников, заправленный содержимым чернильного мешка осьминога.
Долетавший оттуда аромат будоражил гастрономическое воображение, и
Аракелов удовлетворенно улыбнулся. Салат из frutti di mare [frutti di mare
(итал.) - дары моря, смесь различных съедобных моллюсков, водорослей и
т.д.] оставалось только заправить митихаари - кокосовым соусом, искусству
приготовления которого научила его Папалеаиаина. Ну а гвоздем программы
был, без сомнения, все тот же многострадальный осьминог, сдуру
подвернувшийся вчера под гарпун Янга. Утром Венька добрых два часа отбивал
его упругое, резинистое тело, доводя до должной кондиции, - процедура,
требующая не только искусства, но и серьезной физической подготовки.
Подняв туловище моллюска на вытянутых руках - безвольные щупальца свисали
Веньке чуть не до пояса, - парень с надсадным мясницким "хаканьем" швырял
спрута оземь, следя за тем, чтобы щупальца распластывались и шмякались на
камни с сочным, глухим шлепком. Со стороны это выглядело весьма эффектно:
казалось, Венька не то отправляет загадочный мистический обряд, не то
исполняет модернистский танец... А сейчас, сваренный, освежеванный и
завернутый в фольгу, неудачливый головоног медленно запекался в земле под
костром. Еще немного - и его пора будет извлечь оттуда, чтобы разместить
на блюде, которое по здешней робинзонской убогости с успехом заменит
дюралевая крышка кормового лючка, разместить, уложив на свитые
аккуратненькими коническими пружинками щупальца, наконец, полить его
спиртом, поджечь и этаким фантастическим светильником поднести гостям...
сегодня прощальный ужин. Миссия Аракелова завершена. И сегодняшнее
пиршество означает конец каникул на Караури, означает расставание.
Расставаний Аракелов не любил. Но именно потому стремился всегда
обставлять их елико возможно праздничнее, чтобы витийством и шутейством
скрасить, приглушить внутреннюю горечь.
к Аракелову.
Мимоходом он почесал за ухом Амбала, возлежавшего на куче до соломенного
хруста высушенных солнцем водорослей; тот не шевельнулся, даже глаз не
приоткрыл, шельмец. - Попозже, к вечеру, я прокручу вам, Алек, что у мен
получилось. Две получасовки. Разумеется, без вашей санкции, Алек, я ничего
в эфир не пущу - не беспокойтесь...
еще не хронометрировал, так вот, не звучит она. То есть звучит, конечно,
но не то. Не так, как там, под водой...
Что было, мы за день извели. - Аракелов махнул рукой в сторону своей
импровизированной кухни.
из классиков. Или почти так.
Папалениме. А то вы здесь оказии ждать можете еще черт знает сколько. На
прошлой-то неделе экраноплан так и не пришел. Рейсовый называется...
будет торчать здесь, на Фрайди-Айленде, в то время как Орсон, прибыв на
его, аракеловском, катере, станет без устали мотаться по самым что ни на
есть неожиданным местам в Папалениме, - он бы не поверил. Ни за что не
поверил. И от души посмеялся бы над подобным предположением... Впрочем,
все это случилось уже позже. Вечером, или, точнее, почти ночью. А пока -
пока начали возвращаться с работы ганшинские изыскатели; вслед за ними
появился и Венька - катер, стеля по воде едкий дымок дизельного выхлопа,
развернулся и бросил якорь у самого берега. Все мужское население острова,
даже Ганшин, которому возня эта была явно не по душе, отправилось
перетаскивать наверх, к костровой площадке, привезенный Венькой плавник.
Было его в избытке: десятка полтора досок, какие-то палки, сохранившие еще
следы полировки и лакировки, и цельная лючина с каботажной шхуны, которой,
похоже, крепко досталось в здешних (или нездешних?) водах. Но так или
иначе, а это были почти четыре квадратных метра добротных, смоленых
двухдюймовых досок - сущий клад! Не только на сегодняшний костер хватит,
но и на тот, что зажжется на острове завтра или послезавтра, словом,
тогда, когда Аракелова тут уже не будет...
приготовления, и начался пир горой, праздник желудка, Лукулл обедает у
Лукулла... В рекордный, даже видавшего виды Аракелова поразивший срок все
было съедено...
концерт, от которого даже Амбал, сам великий мастак по части мартовских
арий, одурел и удалился, гордо неся задранный к небесам хвост... Наконец,
приустав несколько, уселись чаевничать.
обе стороны и умильно заглядывая ему в лицо смеющимися глазами, они
потребовали подробностей об Арфе, да так, чтобы ничего он, Аракелов, не
упустил, чтобы интересно было и дух захватывало... Аракелов не мог
устоять, оно и ни к чему было - послезавтра так или иначе придетс
отчитываться в Папалениме, а там и на "Руслане". Так почему бы не
порепетировать, чтобы и потом получалось эффектно? Любил Аракелов эффекты,
любил, что греха таить...
повториться где-то, потому как расспрашивали они его уже об этой "операции
Кракатук". Он - как мог коротко, хотя в несколько слов все равно не
укладывалось, хоть убей - напомнил историю "Вахине Меа", и перед глазами
его опять встал тот солнечный денек, пологая, длинная, зеленая волна и
шхуна, пишущая круги под зарифленными, слишком непонятно для такой погоды
зарифленными парусами... Вспомнил он и про архивные изыскания, коими они с
доктором Фарвелем занимались в Папалениме, и про то, как наткнулся он -
случайно, по сути дела, - на "аракеловский клин", и как наблюдение это
забросило его сюда, на Фрайди-Айленд, подарив попутно знакомство с
Папалеаиаиной, а потом и со всеми остальными. И что без них, без остальных
этих ничего бы у него, Аракелова, не получилось, сказал он. Ибо едва ли не
каждый из них, вольно или невольно, давал ему какую-то ниточку, какую-то
мысль, какое-то новое направление поиска, каждый, включая даже Амбала.
"Руслане" за умыкновение кота, ох, достанется, и выгораживать я тебя не
буду, не надейся, но сейчас - спасибо!
Александр Никитич?
- И никоим образом, но об этом речь впереди. А пока...
на катере вокруг острова, заглянув на Биг-Бэзис и Литл-Бэзис. Больше всего
смущало тогда Аракелова присутствие Янга, опасался он впросак попасть, да
и адмиральского эффекта побаивался... Поймав вопросительный взгляд
Кортехо, он пояснил:
царит на корабле полнейший порядок, стоит явиться на борт для смотра
адмиралу, как все начинает идти вкривь и вкось - даже то, что вкривь и
Роллинс Джеймс
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия