полежав немного и обдумав свое положение, Зоська успокоенно-робко
вздохнула с ощущением того, что ее, казалось, непоправимая беда вроде бы
оборачивалась, хотя и неожиданным, но, может, еще не наихудшим образом.
Одно было бесспорно: на ее нелегком, полном многих страхов военном пути
появился этот решительный симпатичный парень. Пусть не навсегда,
ненадолго. Но что теперь навсегда и надолго?
вздохнула: что ж, чему быть, того не миновать. Конечно, было удивительно и
необычно все, что произошло с ней за эти две ночи. Она встретила на болоте
своего суженого, испугалась, обрадовалась, разделила с ним на двоих этот
ее полный опасностей путь, приведший их наконец к одинокой ночной оборе.
Но что ей, мокрой, замерзшей, еще оставалось? Он славный, видный из себя
мужчина, смелый и не охальник, а в том, что произошло между ними, наверно,
большая доля вины падает и на нее тоже. Видно, такова воля случая. Зоська
уже слышала от умных людей, что с того дня, как разразилась война, в мире
воцарились сплошные случайности, одна из которых, видно, выпала и на ее
долю. Поэтому стоит ли очень расстраиваться, не лучше ли спокойно, без
угрызений пережить все случившееся и продолжать свое дело - выполнять
задание, которое, чувствовала она, еще принесет ей немало других бед, и
среди них эта, может, не самая худшая.
представила себе, как он проснется и они выберутся из этой темной оборы. И
еще она чувствовала свою вину перед Сашкой, с которым дружила перед войной
и даже собиралась за него замуж. Уходя по мобилизации, Сашка наказывал
ждать, и вот дождалась... Правда, ей теперь стало ясно, что Сашку-то она и
не любила по-настоящему, скорее это он к ней присох и однажды предложил
пойти в сельсовет расписаться. Сашка тоже был, в общем, неплохим парнем,
они вместе росли на одной улице, но что-то ее удерживало тогда от
замужества, и она все откладывала. Но вот, странное дело, подумала Зоська,
предложи ей такое Антон, не стала бы тянуть и недели - согласилась бы
тотчас, хоть в первой попавшейся на их дороге деревне. Что значит любовь с
первого взгляда или что-то еще, чему и названия, наверно, не придумали
люди. С Антоном она готова была хоть на край света, особенно теперь, после
этой дороги и этого ночлега в оборе.
бок. Ее глаза уже привыкли к едва поредевшим в каморке сумеркам, и она
снова увидела его запрокинутое на соломе лицо и его четкий, словно
вырубленный из твердого камня, профиль с прямым, ровным носом и
мускулистым подбородком, который, словно осколком, был помечен на конце
маленькой ямкой, - такие подбородки у мужчин всегда нравились Зоське.
Ощутив прилив ласковости к нему, она тихонько высвободила из-под кожушка
свою теплую руку и кончиками пальцев дотронулась до его плеча. Он не
почувствовал ее прикосновения и продолжал; мерно дышать во сне. Она
подумала: пусть спит, время, наверно, еще раннее, и только попыталась
убрать под кожушок руку, как в глухой тишине оборы услышала какой-то
долетевший снаружи звук. Она еще не поняла, что это был за звук, и
обмерла, вся уйдя в слух. Но вот звук повторился, он был похож на
несильный отдаленный удар по мягкому, и тотчас до нее отчетливо донеслось
восклицание: "Но-о, пошел, падла!"
Антон тоже вскочил на соломе и с расширенными от сонного испуга глазами
затих, соображая и вслушиваясь. Потом, не сказав ни слова, сунул в сапоги
ноги и в одном свитере широко шагнул за порог. Дверь за ним медленно
широко растворилась, и порыв ветра, дунувшего в каморку, сразу вынес из
нее все накопленное за ночь тепло. Вздрогнув, Зоська стала поспешно
натягивать ссохшиеся, покореженные у огня сапоги, ежесекундно ожидая, что
Антон крикнет и надо будет бежать.
обуться, повязала платок и надела просохший, задубевший на плечах сачок.
Снаружи ничего больше не было слышно, и это немного успокаивало. Но Зоська
все вслушивалась, стоя возле настежь раскрытой двери за притолокой.
Свернутый Антонов кожушок она держала в руках, не зная, выходить из
каморки или дожидаться Антона здесь.
руке, прикрыл за собой дверь и молча засунул наган в карман брюк.
плечи под свитером, круглую голову со всклокоченными без шапки волосами.
Лицо у Антона выглядело крайне озабоченным или злым, и она повременила с
расспросами. Антон рассеянно заглянул в потухшую печку.
колен длинные руки. Зоська шагнула от двери и накинула ему на плечи еще
теплый его кожушок.
могла взять в толк, что с ним случилось. Неужели тут так опасно сидеть и
так его напугали полицаи? Или он недоволен ею? Может, он жалеет и
раскаивается, что пошел за ней из отряда? Что с ним случилось за это утро,
почему он так вдруг переменился, обвял и стал так мало похож на себя
прежнего? - думала Зоська.
обору сугроб, глянул в одну дверь, в другую и вдруг, подавшись назад,
обмер за обгорелой притолокой. В полутораста шагах от оборы небыстро
тащились по раскисшему снегу двое саней с седоками в черных шинелях. Антон
сразу понял: полицаи. В обору долетали обрывки их разговора, смех, кто-то,
матерно выругавшись, с ожесточением хлестнул кнутом лошадь.
поняв, что полицаи направлялись не к ним, а мимо, по какой-то своей
надобности, в сторону Немана. На обору никто из них не обратил внимания,
ночных следов в снегу нигде не осталось, все хорошо заровнял снегопад.
Антон перевел дыхание и вслушался в долетевшие с дороги слова, но смысл
разговора уловить было трудно. Однако первое услышанное слово заставило
его насторожиться. Он явственно разобрал "Сталинград", потом еще раз
произнесенное кем-то из полицаев это же слово и едва различил затем "дали"
или, может быть, "взяли". Это его заинтересовало. Он напряг все свое
внимание, но ветер относил слова в сторону, и ему удалось разобрать еще
лишь "наступление". Далее, сколько он ни вслушивался, понять ничего не мог
- сани отъехали далековато и вскоре совсем скрылись на повороте дороги за
каменным углом оборы.
притолоки, озадаченный и заинтересованный тем, что услышал. В каком смысле
они упоминали о Сталинграде? Что значит "дали"? _Сдали_ или, может быть,
_взяли_? И что может означать "наступление"? Чье наступление? А возможно,
они говорили: отступление? Нет, скорее всего смысл был в том, что немцы
предприняли новое наступление на Сталинград, где всю осень шли
ожесточенные бои, и, наверно, взяли наконец этот далекий город на Волге.
ломать голову над этой полицейской шарадой. Зоська спрашивала его о
чем-то, но он не слушал ее, он думал, _что_ все это может означать для
него лично. Конечно, сколько-нибудь убедительных фактов у пего не имелось,
были только загадки. Но он особенно и не нуждался в фактах, он уже был
подготовлен к единственно приемлемому для него выводу: надо спешить! Надо,
пока не поздно, кончать с партизанством, позаботиться о собственной
голове, пока она еще на плечах, и внедряться в новую, на немецкий лад,
жизнь, коль ничего не вышло с советской.
Сталинград взяли.
ее утешил. Но, к его удивлению, она только моргнула и с наивным видом
спросила:
Столько понахапали, что им. Сила!
разговор дальше. Он не ожидал со стороны Зоськи такой легкости по
отношению к главной сути его вопроса и мучительно подыскивал в уме
возможные подходы к главному. Зоська же, вроде безразличная к его
известию, деликатным прикосновением холодных пальцев запахнула на нем
кожушок.
выйдем и потопаем в Скидель?
намерена выполнять данное ей задание. А то, что вот-вот могла окончиться
война и немцы всей своей мощью навалятся на их пущу и, как зайцев,
Бажанов Олег
Лукин Евгений
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий
Шидловский Дмитрий
Херберт Фрэнк