Чтение 18–й страницы книги ~Взлетная полоса~

Кольцов пожал Ачкасову руку и вдруг спросил:

– Я, естественно, готов выполнить ваше поручение. Но теперь, когда мне стало ясно все, я подумал вот о чем. Может, было бы лучше поручить доклад какому-нибудь более авторитетному специалисту?

Ачкасов отрицательно покачал головой:

– Никакой необходимости в этом нет.

– Я готов подготовить для него все необходимые данные.

– Будет вам выдумывать, – тихо засмеялся Ачкасов. – И поверьте, ваша кандидатура меня устраивает вдвойне. Я в вас верю и возлагаю на вас серьезные надежды. И очень прошу вас, Сергей Дмитриевич, отнеситесь к предстоящей работе со всей ответственностью. Помните, мы с вами выполняем большое и очень важное государственное задание.

– Тогда еще вопрос, – продолжал Кольцов. – Если вы заметили, то добрая половина записей в этой тетради вовсе не относится к «Сове». Я пытался изложить в них свой принцип создания аналогичного прибора. Я его, естественно, не конструировал, отнюдь нет. Но изложил принцип, на котором он мог бы быть построен. Так вот, как вы считаете, не стоит ли познакомить кого-нибудь в КБ с этим принципом? Вполне возможно, что какие-нибудь мои мысли и окажутся полезными?

Ачкасов, внимательно слушавший своего собеседника, едва тот кончил говорить, решительно покачал головой:

– Нет.

– Почему?

– Не стоит. Пока не стоит.

Кольцов недоуменно пожал плечами.

– Я очень внимательно изучил эту часть ваших записей, Сергей Дмитриевич. И поверьте, оценил их, – явно стараясь не обидеть Кольцова продолжал Ачкасов. – Но говорить о них в КБ не надо. Другое дело – мы с вами. Мы к ним вернемся еще обязательно. А что касается КБ, то, я уверен, ни о разработанном вами принципе, ни о наших разговора, ни о предстоящей вашей работе вам в КБ никого информировать не следует.

– Но о моем приезде они уже знают, – смутился Кольцов. – И знают, что сейчас я у вас на приеме.

Ачкасов утвердительно кивнул.

– Это – пожалуйста, – совершенно спокойно отнесся он к такому сообщению. – Им даже можно сказать, что вы будете присутствовать на обсуждении результатов испытаний. Но не больше. Договорились?

– Так точно. Понял. Послезавтра я сажусь. И сделаю все, что смогу, – пообещал Кольцов.

Они простились.

Кольцов вышел из кабинета, отметил пропуск, спустился по лестнице и очутился на улице. День был прохладный, но ясный. По небу стлались легкие облака. Кольцов прошел через проезжую часть набережной и зашагал вдоль парапета. Над рекой кружили чайки. В гребешках холодных волн искрилось солнце. Кольцов пошарил по карманам кителя, достал сигареты, закурил. Только что закончившийся разговор теперь воспроизводился памятью в обратной последовательности.

Вспомнилось все – от «я» до «а». Ачкасов произвел на него сильное впечатление. Умный, доброжелательный, спокойный. Кольцов почему-то сразу же проникся к нему полным доверием. А впрочем, может, и неслучайно: генерал оказался учеником его учителя, человека, в котором Кольцов еще со студенческих лет привык видеть высший ученый авторитет… «А друзей у меня, к сожалению, в Москве совсем не осталось, – подумал Кольцов. – Разбрелась наша братия по всей стране. Один Тихомиров как-то тут зацепился». Но к Тихомирову Кольцову идти не хотелось.

Кольцов решительно направился к ближайшему телефону-автомату. И Юлю он тоже, конечно, не мог считать своим другом. Но если уж отвечать перед совестью и поставить на весы «Сову» и Юлю, то до сегодняшней встречи с Ачкасовым, влекла его в Москву, конечно, только Юля.

Кольцов набрал номер. На этот раз ответила Юля, он сразу узнал ее голос, спокойный и мягкий.

– Добрый день, – приветливо поздоровалась она. – Вы уже отчитались? Ну и как?

– Похоже, что влип в очередную историю, – полушутя-полусерьезно, в тон ей, ответил Кольцов.

– Что случилось?

– Придется тут сидеть почти месяц. Возможно, придется принять участие в разборе испытаний. А вы, кстати, даже не предупредили меня, что работами над «Совой» руководит ваш муж.

– А какое это имеет значение? – удивилась Юля.

– А вы подумайте.

– И думать нечего. Абсолютно никакого! Так чем же вы расстроены?

– А что я смогу сказать ему хорошего?

– Скажете то, что думаете.

– Все равно все плохо. Ввязался не в свое дело. Транжирю время. А дома у моих ребят проверка на носу.

– Ну, ваших ребят я видела. За них можете не волноваться, – успокоила его Юля. – Расскажите лучше, как устроились на новом месте.

– Спасибо, добрая фея. Это ведь наверняка была ваша идея поселить меня там…

– Ну почему же?

– Ваша. Все прекрасно. У меня к вам тоже есть вопрос.

– Слушаю.

– На Север хотите слетать? Посмотреть белых медведей…

– Куда-куда?

– В Арктику. Обернемся скоро.

– Время устраивает вполне.

– Тогда для начала придется побывать у брата. Подкинете?

– Ах, вот оно что! – рассмеялась Юля. – Какой вы, однако, интриган.

– Правда, Юлия Александровна! – взмолился Кольцов. – В Есино.

– Знаю, знаю… Бывала я там.

– Тем более. После работы… а?

Наступила пауза.

– Хорошо, – согласилась в конце концов Юля. – Сидите дома и ждите.

ГЛАВА 16

Положив трубку, Юля задумалась: встреть… подвези… Кольцов явно искал встреч. Пока деликатно, в полушутливом тоне. Но нужны ли они ей?

Ход мыслей ее неожиданно нарушил Заруба. Он работал за соседним столом, оказался невольным свидетелем ее разговора и не удержался от вопроса:

– Ты не со своим танкистом говорила?

– Что значит «со своим»? – в штыки встретила этот вопрос Юля.

– Не меня же он на танке катал…

– Все равно он такой же мой, как и твой.

– Хай будет так, – согласился Заруба и подсел на край Юлиного стола. – Как ты думаешь, зачем его Ачкасов вызвал?

– А почему это тебя интересует?

– Ну, мать, ты как на рынке в Конотопе. Ей вопрос – а она тебе другой, – добродушно засмеялся Заруба. – Чего Ачкасову от него надо?

– Вполне возможно, что решил подробней ознакомиться с его отчетом, – высказала свое предположение Юля.

– Ну да! А там, на месте, он этого сделать не мог? Нет, мать, тут что-то другое. Наверняка что-нибудь задумал, бисова душа. Он же хитрый, этот Ачкасов, как черт!

Юля пожала плечами.

– Ладно. Как у нас говорят: що було – то знаем, що буде – то побачимо, – задумчиво сказал Заруба и сел за свой стол.

«Подвези… – вернулась к прерванным мыслям Юля. – Подвезти недолго. Дорога прекрасная. А потом? Какую поездку он придумает еще?» Юля вспомнила: только что обещала Кольцову быть у него вечером – и вздохнула. Хотела она признаться себе в том, что с Кольцовым ей интересно, или не хотела – факт оставался фактом. И не только интересно. Кажется, он начинал ей нравиться, этот рослый, крепкий, незаурядный во всех отношениях мужчина. Было в нем много такого, она это чувствовала очень тонко, чего не видела ни в ком из своих сослуживцев. Она была почти его ровесницей. Но сознавала себя по сравнению с ним старшей. А в Кольцове находила еще немало ребяческого, наивного. Но и это в нем нравилось ей…

«Раз обещала – я приеду. Так и будет, – решила она. – Посмотрим на тебя рядом с братом. Не может быть, чтобы ты не раскрылся еще как-нибудь по-новому. Только, пожалуй, и на этот раз лучше будет взять с собой Ирину».

Не откладывая дело в долгий ящик, Юля тут же пригласила в поездку подругу. И даже несколько удивилась ее реакции: та как будто только этого и ждала.

К дому на Арбате они подъехали сразу же после работы. Кольцов ждал у парадного. Увидел машину и быстро пошел ей навстречу. Юля резко затормозила. Кольцов открыл дверцу.

Незаметно выехали за город. Начинало смеркаться. Юля включила подфарники. Только теперь Кольцов заметил, что в лесу, обступившем шоссе, полно желтых и даже голых деревьев. Проскочили развилку дороги.

– А вы уверены, что ваш брат дома? – спросила вдруг Юля.

– Куда же ему деваться? – задумался Кольцов.

– Сел в самолет и улетел на север.

– А что ему там делать? – заинтересовалась Ирина.

– Посмотреть на белых медведей…

– Правда? – загорелись любопытством темные глаза Ирины. – И он это может?

– Ерунда. Юлия Александровна шутит, – добродушно улыбнулся Кольцов. – Некуда ему шастать на ночь глядя. Сидит дома. Смотрит телевизор. Или в шахматы с кем-нибудь из соседей режется. Утром ведь полеты…

…Есино вынырнуло из синих сумерек яркими огнями уличных фонарей и окон домов. Летом городок авиаторов утопал в зелени. Но сейчас, когда листва уже изрядно облетела, окна даже нижних этажей отчетливо проглядывались сквозь ветви посадок.