гостей (она ушла туда за неделю, чтобы не мешать Генри кашлем), и я спал на
тахте в той самой комнате, где мы любили друг друга на полу. Я не хотел
оставаться на ночь, он упросил.
умерла, а я уже позвал вас.
повезло. Я все время был с ней. Вы меня ненавидите?
друг друга не видели, и я мог понять, когда он плачет, только по голосу.
"Дискобол" метил в нас из темноты. Я спросил:
тот вечер простудилась. Лечиться не хотела. Я даже не знал, что затронуты
легкие. Она никому ничего не говорила.
некогда было болеть.
хотела доктора, она им вообще не верит. Неделю назад она встала и вышла, Бог
знает зачем. Сказала, надо пройтись. Я вернулся, а ее нет. Пришла в девять,
совсем промокшая --- хуже, чем тогда. Наверное, не один час гуляла под
дождем. Ночью у нее был жар, она бредила. Не знаю, с кем она говорила -- не
с вами. не со Мной. Я уговорил вызвать врача. Он сказал, если бы начать
пенициллин на неделю раньше, можно было бы ее спасти.
воле,-- да, Он победил. "Нет, я Генри не ненавижу. Я ненавижу Тебя, если Ты
есть". Я вспомнил, как она сказала этому Смитту, что я научил ее верить. Не
знаю уж, каким образом, но я и себя ненавижу, когда подумаю, что потерял!
Сестра не позвала.
Бендрикс! Я всегда думал, я умру первым,-- я ведь не знаю, как быть, когда
кто-то умер, а Сара знала бы. Если бы осталась со мной, конечно. В сущности,
это женское дело, как роды.
знал, куда идти, у нас нет справочника. Но доктор не скажет, куда девать
вещи. Полные шкафы. Духи, пудра -- ведь не выбросишь... Если бы у нее была
сестра...
когда он сказал: "Это служанка", а я: "Это Сара". Мы прислушались к
служанкиным шагам, она шла наверх. Удивительно, какой дом пустой, хотя в нем
трое! Мы выпили, я налил еще.
остановился. Она была в конце любой тропы. Мы не могли обойти ее никак. Я
подумал: "Почему Ты это с нами сделал? Если бы она в Тебя не верила, она
была бы жива, мы с ней так и были бы вместе". Странно и печально, что мне
еще что-то не нравилось. Я бы прекрасно делил ее сейчас с Генри. Я спросил:
она бредила, сама себя не понимала, сестра слышала, что она зовет
священника. Во всяком случае, она говорила: "Отец, отец!" -- а отца у нее
нет. Конечно, сестра знала, что мы не католики. Она разумная женщина. Она ее
успокоила. Но я не знаю, как быть, Бендрикс.
Тебя обходились. Зачем Ты вмешался в нашу жизнь, как дальний родственник с
края света?"
на Голдерз-Грин, сестра все объяснила. Этот служащий звонил в крематорий.
Они могут назначить на послезавтра.
может быть, она стала католичкой. Она была странная последнее время.
я. Я хотел, чтобы ее сожгли. Я хотел сказать: "Воскреси это тело, если
можешь". Моя ревность не кончилась с ее смертью. Все было так, словно она
жива, словно она с другим -- с тем, кого она предпочла мне. Как я хотел бы
послать Паркиса, чтобы он помешал им в вечности!
ненавидеть, я ведь тогда поверю, а это -- Твоя и ее победа". Неделю назад я
должен был только сказать ей: "Помнишь, как у меня не было шиллинга для
счетчика?" -- и мы бы сразу оба все увидели. Теперь могу увидеть я один. Она
потеряла навсегда все наши воспоминания, словно, умерев, украла у меня часть
личности. Вот он, первый мой шаг к смерти -- воспоминания отваливаются, как
гангренозная рука.
так хотела, я попытаюсь все устроить.
хоронить?
поднял голову в темноте, словно заподозрил насмешку.-- Поручите все мне,--
сказал я у того самого камина, в той самой комнате, где предлагал пойти за
него к Сэвиджу.
остаток виски.
Сарой я старался, сколько мог, не сидеть один в комнате.
что мы не вместе, что может позвонить кто угодно, только не она. Тогда она
была такая же мертвая, как сейчас. В этом году месяц-другой призрак мучил
меня надеждой, но призрак исчез, боль скоро пройдет. С каждым днем я буду
умирать понемногу. Как я хотел задержать эту боль! Пока ты страдаешь, ты
жив.
вспоминал точно, как звучит ее крик. На ее письменном столике лежали всякие
вещи, и каждая что-то значила для меня, словно код. Я думал: "Она даже
камешек не выбросила. Мы смеялись, какой он странной формы, и вот лежит, как
пресс-папье. Что с ним сделает Генри, и с крохотной бутылочкой ликера, и со
стеклышком, которое отшлифовало море, и с деревянным кроликом, которого я
нашел в Ноттингеме? Забрать их? Ведь выбросят в корзину, когда Генри сможет
убирать. Но как жить с ними рядом?"
Наверное, она не оставила завещания.
ощущаю Сарин запах. Спать я не мог. Я впился ногтями в ладони, как она,
чтобы боль не давала мне думать. Маятник желаний устало качался туда-сюда --
я хотел забыть и помнить, умереть и пожить еще. Наконец я уснул. Я шел по
Оксфорд-стрит, волновался, что мне надо купить подарок, а в магазинах --
дешевые безделушки, сверкающие в скрытом свете. Иногда мне казалось, что вот
что-то хорошее, я подходил к витрине, но опять была дешевка -- скажем,
уродливая зеленая птица с красными глазами, которые издали были как рубины.
Времени оставалось мало, я спешил. Вдруг из одного магазина вышла Сара, и я
понял, что она мне поможет.
завтра день рождения".
успокоился.
колее и проснулся, еще слыша: "Не страдай",-- словно шепот, словно летний
звук, оставшийся с детства.
Адамов Григорий
Сапковский Анджей
Березин Федор
Скальци Джон
Шекли Роберт
Андреев Николай