Чтение 56–й страницы книги ~Тайна двух океанов~

опустился на дно у подножия скалы.

Павлик с криком бросился к нему:

-- Андрей Васильевич, Андрей Васильевич, придите в себя!.. Андрей
Васильевич, нам надо иначе... Выпейте глоток какао. Трубка перед вами. Надо
иначе... иначе...

Скворешня приоткрыл глаза. С минуту он бессмысленно смотрел на Павлика,
словно не узнавая его. Потом приподнялся на локте и сел у скалы, спиной
опираясь на нее. Отдышавшись, он поднял голову:

-- Что ты говоришь, Павлик? Как иначе?

-- Нужно вызвать помощь из подлодки, Андрей Васильевич. Нужно взорвать
скалу.

Скворешня безнадежно махнул рукой:

-- Зови.

Павлик громко позвал:

-- Арсен Давидович! Арсен Давидович!

-- Слушаю, бичо. Чем ты так взволнован?

-- Арсен Давидович, скала обвалилась и закрыла выход из маленькой
пещеры, куда мы зашли. И Андрей Васильевич ничего не может сделать с ней.
Помогите нам, Арсен Давидович! Вызовите помощь из подлодки.

-- Что ты говоришь, бичо!

С этим возгласом зоолога, полным тревоги, переплелся глухой,
взволнованный голос Горелова:

-- Где это произошло, Павлик? Надо прежде всего найти вас!

-- Мы плыли сначала на ост-зюйд-ост, ближе к осту, а потом шли все
время на зюйд. Но тут ужасный лабиринт. Я не могу даже сказать, сколько
километров мы проделали по дну.

-- Арсен Давидович,-- быстро заговорил Горелов,-- я нахожусь к ним
ближе. Вызывайте подлодку и договоритесь с вахтенным о помощи, а я пока
поплыву на зюйд и попытаюсь отыскать их. Ладно?

-- Хорошо, Федор Михайлович,-- согласился зоолог. -- Плывите.

-- Павлик,-- продолжал Горелов,-- подавай мне непрерывно ультразвуковые
пеленги.

-- Но тут со всех сторон гранитная стена, сплошная!

-- Неужели нельзя найти хоть какую-нибудь щель?

-- Андрей Васильевич говорит, что нет.

-- Ага! Вот как! -- сказал Горелов, и настороженному уху Павлика
послышалась какая-то тень удовлетворения в его голосе.

-- Укажи хоть какой-нибудь заметный признак возле вас.

Павлик задумался.

-- Недалеко от нас,-- вмешался Скворешня,-- примерно в пятнадцати
минутах ходьбы к норду, стоит высокая и тонкая, как шпиль, скала.

-- Ну, и на том спасибо. Плыву.

Тяжелое молчание воцарилось в маленьком тесном гроте. Время тянулось
медленно. Нарастала тревога и тоска. Изредка слышались вопросы, сообщения
зоолога и Горелова. Ученый передавал, что отряд вышел уже из подлодки,
снабженный патронами теренита -- взрывчатого вещества огромной силы, и что
он плывет отряду навстречу. Горелов говорил, что он медленно плывет к югу
зигзагами, чтобы лучше обыскать местность и не пропустить скалистый шпиль.
Марат и Цой, находившиеся в отряде, соединились по радиотелефону с Павликом
и Скворешней и старались подбодрить и развлечь осужденных на бездействие
узников гранита.

Часы уходили за часами. Время от времени Скворешня вслух задавал себе
вопрос, очевидно с особой силой и настойчивостью мучивший его:

-- Почему она свалилась? Если бы было землетрясение, то все остальные
скалы последовали бы за ней. Не понимаю.

И каждый раз, когда Скворешня заговаривал об этом, Павлик порывался
что-то сказать, но не решался. Наконец, как бы невзначай, он промолвил:

-- Андрей Васильевич, вы видели, как скала падала?

-- Нет. Я смотрел на стену. А что?

-- А я как раз видел...

-- Ну и что?

-- Когда скала упала, то не сразу закрыла вход... Ее верхняя часть
описала дугу слева направо. И вот в последний момент, в самый последний
момент, когда уже оставался только узкий просвет между стеной и скалой, я
увидел... а может быть. мне показалось...

-- Ну, говори же. Павлик, чего ты тянешь?

-- Мне показалось, что в просвете опять промелькнул, но теперь уже
сверху вниз, почти рядом со скалой тот самый синеватый тюлень...

-- Тюлень?! Так что же из этого? Не думаешь ли ты, что он задел скалу и
так удачно сбросил ее?

-- Разве смог бы тюлень это сделать? Я думаю... тюлень ли это был?

-- Почему же нет? Правда, я не видел его тогда, когда он пронесся над
нами.

-- Странный какой-то тюлень! Узкий, длинный. И плечи не покатые,
сливающиеся с шеей, а прямые, квадратные... И не работал ни ластами, ни
хвостом. Да и хвост, я заметил, какой-то обрубок. Знаете, Андрей
Васильевич... -- Павлик почему-то оглянулся и понизил голос до шепота. --
Знаете... что-то было в его фигуре человеческое...

-- Ну что ты, Павлик, говоришь! Откуда здесь мог появиться человек? Да
еще плавающий так быстро?

-- Просто померещилось тебе, Павлик, с испугу! -- послышался вдруг
глухой, чуть насмешливый голос Горелова.

Павлик вздрогнул, опустил глаза:

-- Не знаю... может быть, мне показалось.

Скворешня пожал металлическими плечами и погрузился в какие-то свои
размышления. Наконец он поднял голову и сказал:

-- Если мы не найдем способа пеленговать, то, пожалуй, дело затянется
до бесконечности. Вернее, до конца наших запасов кислорода. Надо что-нибудь
предпринять, сделать хоть маленькую щель... Вот что, Павлик: давай-ка еще
раз пошарим -- не найдем ли мы все-таки такую щель. Прошлый раз я, может
быть, и пропустил ее... волновался, надо признаться...

Они начали тщательно осматривать линию, по которой скала прилегла к
краям входа. Поиски оказались напрасными: скала плотно -- действительно, как
по заказу,-- слилась с линией входа и выступами вокруг него.

-- Та-а-ак!.. -- протянул Скворешня задумавшись. -- Придется
попробовать пустить в ход ультразвук. Может быть, ему удастся пробить края
скалы: там она, вероятно, тоньше.

Начал свою неслышную работу ультразвуковой пистолет Скворешни, с дулом,
плотно приставленным к одной точке края скалы. Гранит медленно распадался на
небольшие комки, которые легко потом под пальцами Павлика превращались в
грязь. Но мощность ультразвукового луча пистолета была недостаточна, чтобы
быстро разрушить скалу. Лишь ультразвуковой пушке "Пионера" это было бы под
силу. Мощность быстро падала, и, когда она совсем иссякла в двух
аккумуляторах, в скале оказался небольшой тонкий канал, длиной около десяти
и диаметром в три сантиметра.

Павлик отстегнул свой пистолет и протянул его Скворешне. Тот
отрицательно покачал головой:

-- Не годится, Павлик... Еще десять сантиметров канала -- этого мало.
Скала здесь, очевидно, слишком толста. А пистолет может еще пригодиться.

-- Тогда знаете что, Андрей Васильевич,-- сказал Павлик,-- почему бы
нам не попробовать подрыться под скалу, сделать подкоп? А? Право! Дно,
наверно, мягкое, песчаное, и мы быстро сделаем себе ход. Как кроты! А?

Глаза Павлика радостно сверкали, он был очень доволен своей идеей.

-- Правильно! Хорошая мысль! -- одобрил его предложение Скворешня. --
Рыть -- так рыть скорее! У нас уже остается мало времени...

-- Времени? -- удивился Павлик. -- А кто его отнимает у нас?

-- Мы сами, хлопчик,-- ответил Скворешня, снимая с пояса свой
универсальный топорик и делая первый удар по песчаному дну. -- Мы съедаем
кислород и с каждой, для примера сказать, съеденной нами каплей кислорода мы
съедаем часть нашей жизни... Выгребай песок... Ах, дьявол!..

Топорик звякнул о что-то твердое, под лезвием засверкали искры.

-- Гранит! -- сказал Скворешня и, делая все новые удары в разных местах
у основания скалы, непрерывно повторял: -- Гранит... Гранит... Ну, Павлик,
идея твоя прекрасна, но никуда не годится. Сам видишь: ничего не
поделаешь... А теперь я присяду. Устал очень. И душно что-то. Фу-у-у!..
Должно быть, кислород у меня подходит к концу...

-- Да что вы, Андрей Васильевич! -- проговорил, бледнея, Павлик. -- Я
не чувствую никакой духоты...

-- Ты маленький... А я вон какая махина! Я больше съедаю кислорода.
Надо уменьшить подачу, экономить.

Он открыл свой патронташ и, переведя кнопку "кислород" на новую
позицию, с трудом, глубоко и порывисто дышал, стараясь захватить как можно
больше воздуха.

-- Как вы себя чувствуете, друзья мои? -- послышался вдруг голос
зоолога. -- Весь отряд рассыпался цепью, и каждый из нас по участкам
обследует дно. Ищем скалу, похожую на шпиль.

-- Боюсь, Арсен Давидович...-- ответил, задыхаясь, Скворешня,-- не
дождусь... У меня... кончается кислород... Начинается удушье...

-- Держитесь!.. Держитесь, Скворешня! -- испуганно закричал ученый.--
Мы ускорим поиски! Еще немного! Экономьте кислород! Не разговаривайте!

-- Есть не разговаривать! -- пробормотал гигант и лег на спину,
упираясь плечами в заднюю стену грота. Он попытался вытянуться во весь свой
огромный рост, но не смог: ноги встретили скалу и остались в согнутом
положении, коленями вверх.

Прошло пятнадцать, двадцать минут. Прошло полчаса. Павлик с ужасом
смотрел на лицо Скворешни. Оно искажалось страданием, его заливала багровая
краска, широко открытый рот напрасно ловил воздух, но именно того, чего он