АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Копал ли я, возводил ли запруду - это давало занятие только моим рукам,
а ничем не занятый мозг осаждали всевозможные мысли. Всякий раз, когда я
вспоминал, как мы вместе читали открытку капитана, у меня внутри все
начинало петь. До каких пор, собственно, я буду об этом вспоминать? Хватит.
Я ведь не пошел тогда за ней.
Я стоял вот тут, а она - вот тут. Я чувствовал ее дыхание, запах плоти.
Она пришла из тьмы, нет, нет, она не с нашей планеты. Ты помнишь, какие у
нее глаза?
И всякий раз внутри у меня все переворачивалось и душило меня.
Нескончаемая череда имен проходила передо мной, звучащие то нежно, то нелепо
имена тех мест, откуда она могла явиться к нам: Уганда, Тананариве,
Гонолулу, Венесуэла, Атакама. Что это, стихи или краски? Я и сам не знал.
XIII
Фру просит заложить экипаж, она собирается на станцию.
Она никуда не спешит, она велит кухарке приготовить ей на дорогу
корзину с провизией, а когда Нильс спрашивает ее, какой экипаж она
предпочитает - коляску или ландо, фру, немного подумав, велит запрячь ландо
парой.
Она уезжает. Правит сам Нильс. Вечером они возвращаются. Они вернулись
с полдороги.
Неужели фру что-нибудь забыла? Она требует переменить корзину с
провизией и переменить лошадей, они сейчас же уедут обратно. Нильс пытается
отговорить ее, дело к ночи, уже стемнело, но фру не хочет слушать никаких
резонов. Дожидаясь, пока выполнят ее приказания, фру сидит у себя в дорожном
платье, она ничего не позабыла и ничего не делает, она просто сидит и
смотрит в одну точку. Рагнхильд подходит и спрашивает, не нужна ли она фру.
Нет, спасибо. Фру сидит сгорбившись, словно какое-то горе гнет ее к земле.
Лошадей перепрягли, фру вышла.
Увидев, что Нильс и во второй раз собирается ее везти, фру его пожалела
и сказала, что теперь с ней поедет Гринхусен. В ожидании Гринхусена она
присела на ступени.
Потом они уехали. Вечер был приятный, и лошадям не жарко.
- Она так изменилась,- говорит Нильс.- Я ничего не могу понять. Я
сидел, правил, вдруг она постучала мне в окошко и велела поворачивать. А мы
уже с полпути проехали. Но она только и приказала поворачивать и не сказала
ни слова о том, что намерена тотчас ехать обратно.
- Может, она что-то забыла?
- Ничего она не забыла,- говорит Рагнхильд.- Она поднялась к себе, я
думала, она решила сжечь эти фотографии, ничуть не бывало: как стояли, так и
стоят. Нет, ничего она дома не делала.
Мы отошли с Нильсом подальше, и он сказал мне:
- Что-то с ней неладно, с нашей фру, в ней нет гармонии, совсем нет.
Как, по-твоему, куда она поехала? Я лично не знаю. Сдается мне, что она и
сама этого не знает. Когда мы остановились отдохнуть, фру и говорит мне:
"Ах, Нильс, у меня так много дел, мне надо поспеть в двадцать мест, и дома
быть тоже надо".- "Не стоит так утруждать себя, фру,- сказал я ей,- и не
стоит тревожиться". Но ты же знаешь, какая она стала. Она не терпит, когда
ей что-нибудь советуют. Она взглянула на часы и велела ехать дальше.
- Это было по дороге на станцию?
- Нет, уже на обратном пути. Она очень волновалась,
-- Уж не получила ли она письмо от капитана?
Нильс только головой покачал.
- Нет. Впрочем, кто знает. Кстати, какой у нас завтра день-то?
Воскресенье?
- Воскресенье, а что?
- Ничего, я просто так. Я собирался в воскресенье отыскать поудобней
дорогу к дровосеке. Я давно уж собираюсь. Когда снег выпадет, небось трудней
будет.
Вечно у него в голове хозяйственные заботы. Для него это дело чести,
вдобавок он хочет отблагодарить капитана, ибо тот прибавил ему жалованья за
хороший урожай. Итак, нынче воскресенье.
Я иду на холмы посмотреть запруду и канаву. Нам бы еще несколько
погожих дней, и водопровод будет закончен. Меня очень это занимает, и я с
нетерпением жду, когда минует воскресенье и можно будет приналечь на работу.
Капитан не вмешивался ни единым словом в строительство водопровода, он
целиком положился на меня, вот почему мне далеко не безразлично, когда
ударят морозы.
Вернувшись, я вижу, что ландо стоит посреди двора, а лошади выпряжены.
По времени фру уже вполне могла вернуться, но почему ж тогда Гринхусен
остановил ландо у парадного крыльца? - подумал я и прошел в людскую.
Девушки выбегают мне навстречу: фру не вылезает из ландо, она снова
воротилась с дороги, они успели доехать до самой станции, но фру приказала
доставить ее обратно. Поди пойми ее.
- Может быть, она чем-то взволнована? - спрашиваю я. - А где Нильс?
- В лес ушел. Сказал, что надолго. Кроме нас, никого из прислуги нет, а
мы уже говорили с фру. Нам больше неудобно.
- А Гринхусен где?
- Пошел перепрягать лошадей. А фру не желает выходить из ландо.
Попробуй ты уговорить ее.
- Невелика беда, если фру прокатится до станции еще несколько раз. Не
беспокойтесь.
Я подошел к фру. Сердце мое сильно стучало. Как она нервничала, каким
безотрадным казалось ей, должно быть, все вокруг. Я приоткрыл дверцу,
поклонился и спросил:
- Может быть, фру прикажет мне доставить ее на станцию?
Она спокойно оглядела меня и ответила:
- Это зачем же?
- Гринхусен, верно, устал, вот я и подумал...
- Он сказал, что отвезет меня. Ничего он не устал. И пусть
поторапливается, где он там?
- Я его не вижу, - ответил я.
- Закрой дверцу и поторопи его, - приказала фру, оправляя на себе
дорожное платье.
Я пошел на конюшню. Гринхусен запрягал свежих лошадей.
- Ты что это, - спросил я, - опять едешь?
- Я-то? А разве не велено? - И Гринхусен помедлил.
- Чудно как-то получается. Вы куда сейчас поедете, она тебе говорила?
- Нет. Она прямо среди ночи хотела вернуться домой, но я ей сказал, что
это нам всем не под силу. Ну, она и заночевала в гостинице. Но утром
приказала ехать домой. А теперь хочет снова на станцию. Я и сам ничего не
понимаю.
И Гринхусен снова принялся запрягать.
- Фру велела мне поторопить тебя.
- Я сейчас. Мне только с упряжью разобраться.
- Ты, наверное, устал, тебе, пожалуй, трудно ехать второй раз?
- Ничего, как-нибудь справлюсь. Она знаешь как здорово дает на чай!
- Да ну?
-- Вот ей-богу. Благородная дама, сразу видно.
Тогда я говорю:
-- Не надо тебе ездить во второй раз.
Гринхусен поворачивается ко мне.
- Ты так думаешь? Может, и впрямь не надо.
Но тут раздается голос фру, которая тем временем подошла к дверям
конюшни.
- Ты долго будешь копаться? До каких пор мне ждать?
- Сей момент! - отвечает Гринхусен и начинает суетиться. - Только
постромку подправлю.
Фру вернулась к ландо. Она почти бежала, тяжелая меховая доха
затрудняла ее движения, она размахивала руками, чтобы не оступиться. До чего
же печальное зрелище - словно курица мечется по двору и бьет крыльями.
Я снова подошел к фру, я держался учтиво, даже смиренно, я снял шапку и
попросил ее не ездить второй раз.
- Не тебе меня везти, - отрезала фру.
-- Но, может быть, фру и сама никуда не поедет?
Тут она рассердилась, смерила меня взглядом и сказала:
- Ну уж извини, это не твое дело. Только потому, что тебя когда-то
из-за меня рассчитали, ты...
- Нет, нет, вовсе не потому! - в отчаянии воскликнул я и ничего не мог
прибавить. Если она так меня поняла, значит, она меня ни в грош не ставит.
Лишь на мгновение вспыхнула во мне искра бешенства, я готов был
ворваться в ландо и силой вытащить оттуда эту глупую, бестолковую курицу!
Должно быть, руки у меня непроизвольно дернулись - она отшатнулась с
боязливым видом.
Но так было только одно мгновение, потом я снова обмяк, и поглупел, и
предпринял еще одну попытку:
- Очень нам тревожно, когда вы уедете, нам всем. Мы бы и здесь могли
чем-нибудь вас развлечь, я бы почитал вслух, а Ларс славно поет. Я и
рассказать бы мог что-нибудь. Какую-нибудь историю. Вон идет Гринхусен,
прикажите отослать его назад.
Она как будто смягчилась и призадумалась. Потом сказала:
- Ты просто ничего не понимаешь. Я езжу встречать капитана. Позавчера
он не приехал. Вчера он не приехал, но ведь рано или поздно он должен
приехать. Я хочу встретить его.
- А-а!
- Ну ступай. Гринхусен здесь?
Я так и онемел. Конечно же, она права, и объяснение ее звучит вполне
убедительно, а я снова выставил себя дураком.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 [ 26 ] 27 28 29 30 31 32
|
|