опасных операций, возможностей участвовать в таких операциях до настоящего
времени, казалось, было очень мало. Теперь же, для того чтобы "уничтожать
и уничтожать", открылось новое, весьма протяженное побережье.
8
произвели в чин капитана.
начальник штаба) и с утра послал своего денщика в штаб, в ротную
канцелярию, стоять там наготове. Как только из штаба батальона поступили
первые сведения о приказе - еще до того, как копии этого приказа были
разосланы и тем более получены, - Эпторп развил необыкновенно бурную
деятельность. Остальную часть первой половины дня он провел в волнующем
экстазе. С важным видом прошелся по всем лагерным дорожкам, побывал у
начальника медицинской службы, видимо, с целью получить тонизирующее
средство, которое считал необходимым для себя в такой момент, спугнул
начальника квартирмейстерской части, который пил чай на своем складе,
однако никто из них, кажется, не замечал новой звезды. Эпторпу оставалось
только ждать.
расходившихся по своим палаткам солдат и офицеров. Эпторп невозмутимо
ожидал офицеров-сослуживцев в палатке-столовой.
не разговаривал с ним.
Кружечку пива, с твоего позволения.
периода Эпторп никогда не разговаривал ни с де Саузой, ни с Джарвисом.
случаях.
ставил офицеров с временным чином, да и сам был все еще лейтенантом.
присвоили чин капитана?
возражаю.
становился более чем смешным. Сейчас настал один из таких моментов.
Эпторп, величественно махнув в сторону подходивших к бару офицеров. -
Стойте, стойте, начштаба! Я угощаю. Подполковник, надеюсь, вы не
откажетесь выпить с нами?
Эпторп щедро угощал всех. Никто, кроме Хейтера, не завидовал повышению
Эпторпа.
мере. Они считали, что политика - это не их дело. Зимой, когда мистер
Хор-Белиша был вынужден оставить свое кресло, некоторые алебардисты
радовались и высказывали свое мнение по этому поводу. С тех пор Гай не
слышал ни одного слова о политиках. В радиоприемнике в офицерской столовой
прозвучало несколько выступлений мистера Черчилля. Гаю они показались
невероятно хвастливыми, к тому же за ними, за большей их частью,
последовали сообщения о крупных неудачах, подобно божьей каре в "Последнем
песнопении" Киплинга.
сиониста, компаньона газетных королей и Ллойд Джорджа. Гая спросили:
которые он носит, считают по каким-то причинам смешными.
отпущения после всех этих неудач в Норвегии.
поражения в этой войне, - сказал, наклонившись к ним через стол, майор
Эрскайн.
услышал от алебардиста впервые. Правда, им читал лекцию офицер, недавно
вернувшийся из Норвегии, и он откровенно рассказал о некомпетентной
погрузке материальных средств и вооружения на десантные суда, о неожиданно
плохих результатах бомбардировок с пикирования, об организованных
действиях предателей и тому подобных вещах. Он даже намекнул на более
низкие боевые качества английских войск. Но в целом этот офицер не
произвел особого впечатления. Алебардисты всегда самонадеянно считали, что
штаб и квартирмейстерская служба бесполезны, что все другие полки едва ли
можно назвать боевыми, что все иностранцы - это предатели. По их мнению,
там, где нет алебардистов, дела, естественно, идут плохо. Никто из
алебардистов не допускал мысли о поражении в войне.
все остальное.
викторианского замка и, по крайней мере на время, утратить важность своей
персоны. С Эпторпом же этого произойти не могло. Во второй половине того
дня, когда Эпторп стал капитаном, случилось так, что он и Гай шли
навстречу друг другу по батальонному плацу. Подражая одной из веселых, на
уровне учеников четвертого класса, проделок, так легко переносимых в среду
военных, Гай сделал серьезный вид и церемониально отдал Эпторпу честь.
Эпторп не менее серьезно и церемониально ответил ему. Правда, после
многочисленных поздравительных стопок в первой половине дня Эпторп не
совсем уверенно держался на ногах и его лицо было неестественно
напыщенным, но в целом обмен приветствиями прошел бодро и по всем
правилам.
еще раз. Эпторп, видимо, слишком часто прикладывался к бутылке и был
теперь в состоянии, которое он сам называл "навеселе" - состояние, которое
можно было определить по его исключительно важному виду. Когда они шли
друг другу навстречу, Гай с удивлением заметил, что Эпторп начал четко
выполнять приемы, которым их обучали в алебардийском казарменном городке и
которые они неуклонно выполняли, приветствуя идущего навстречу старшего
офицера. Эпторп сунул трость под левую руку, энергично отвел назад правую
и устремил невидящий взгляд прямо перед собой. Гай продолжал идти
непринужденно, добродушно бросил Эпторпу: "Добрый вечер, капитан!" - и
слишком поздно заметил, что правая рука его друга уже поднялась до уровня
плеча в попытке ответить на ожидавшееся приветствие. В следующий момент
рука Эпторпа резко опустилась, взгляд устремился еще дальше вперед, на
противоположную сторону долины, и он, спотыкаясь, прошел мимо.
неизгладимое впечатление и способствовало сохранению им веселого
настроения в течение остальной части дня. На следующий день Эпторп уже не
витал в облаках и испытывал слабое недомогание где-то внутри, но зато у
него появилась новая idee fixe.
приветствовал меня всякий раз, когда мы проходим мимо друг друга в
пределах лагеря.
Понимаешь, о чем я говорю?
объяснили, кого следует приветствовать и в каких случаях.
положение беспрецедентно во всей истории полка. Не так давно все мы начали
службу в равном положении. Случилось так, что я сравнительно быстро
выдвинулся, поэтому, естественно, я должен делать что-то большее для
укрепления своего авторитета, чем если бы я продвигался вперед в течение
многих лет. Пожалуйста, Краучбек, приветствуй меня. Прошу тебя как друга.
чувствовать себя ослом.
Просто скажи им, что таково мое желание.
дней он был жертвой согласованного преследования. Идя кому-нибудь
навстречу, он всегда теперь начинал смущенно, с большим напряжением
готовиться... неизвестно к чему. Иногда офицеры, ниже его по чину,
Андреев Николай
Гуль Роман Борисович
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Пехов Алексей